Ребекка Росс - Сопротивление королевы [litres]

Я обдумала ее слова, и мой страх усилился.

– Я видела метку у него на внутренней стороне запястья.

– Да, – ответила Грейна. – Полумесяц. Это знак благословения Ланнона. Людям с такими татуировками обеспечена благосклонность Гилроя независимо от того, из какого Дома они происходят. Их делают после присяги на верность. Такие люди – самые надежные сторонники короля.

Так вот кто такой Пиэрс! У меня внутри все сжалось.

– А если вы изучали родовые гербы Халлоранов, Карранов и Алленов… – Грейна запнулась: наверное, вспомнив, что я незаконнорожденная дочь Брендана Аллены, – они кое-что добавили к своим символам. Это трудно разглядеть среди узоров, но если вы присмотритесь внимательно, то различите полумесяц. Этим они провозглашают преданность Ланнонам, которую ставят выше приверженности собственным Домам.

– Значит, противников королевы легко распознать, – пробормотала я. – Достаточно закатить им рукава.

Грейна кивнула, ее темные глаза блеснули.

– Да, Бриенна Мак-Квин. Я бы начала с них, если вас беспокоят противники Изольды Каваны.

Наши лошади почти остановились.

Я обязана была поделиться с ней информацией в ответ. Долг платежом красен.

– Спросите меня о чем-нибудь, – прошептала я, – и я отвечу.

Грейна не колебалась.

– Камень Сумерек. Он обжег кого-нибудь из вас?

Она имела в виду легенду о том, что Камень обжигает людей, лишенных магии. Это простая проверка, чтобы определить, принадлежит ли человек к Каванам.

– Я носила его в медальоне и все равно иногда чувствовала жар, – ответила я. – Кроме Изольды, больше никто не пытался к нему прикоснуться, поэтому не могу сказать точно.

Она хотела еще что-то сказать, но помешал Журден, который вернулся проверить нас.

– Леди, готовы поддать ходу?

– Конечно, лорд Мак-Квин, – с улыбкой отозвалась Грейна. – Мы последуем за вами.

Отец кивнул и, прежде чем развернуться, посмотрел на меня.

– Что же касается Пиэрса Халлорана… – произнесла Грейна, подбирая поводья и пуская лошадь рысью. Мне пришлось подстегнуть свою кобылу, чтобы не отстать от ее мерина и услышать последние слова совета: – Береги спину, Бриенна.

Королевский замок Лионесс, владения лорда Берка. За три дня до суда

Томас оказался сыном Деклана. Я приютил под своим кровом сына Деклана. Это означало, что я непреднамеренно укрывал Ланнона последнюю пару недель.

Когда Грейна сказала, кто этот мальчик на самом деле, я выскочил из-за стола и стал звать его, не зная, что мне теперь делать и как поступить с ним. Но Томас – то есть Эван – исчез, убежал в тени замка. У меня было искушение перевернуть всю мебель, чтобы найти его, поговорить с ним. Но потом до меня дошло, кого я изображаю. Этот замок словно проклят, и мне стало нехорошо.

«Где ты, Эван?»

Я оставил его в покое и пошел к Эйлин. Знала ли она, что мой гонец – сын Деклана и он прибился ко мне?

– Вы присмотрите за Томасом в мое отсутствие? – спросил я, стараясь говорить беззаботно.

– Разумеется, лорд Эодан, – ответила она, – я о нем позабочусь. Не беспокойтесь за него.

О, я наверняка буду о нем беспокоиться, ибо я защищал сына своего врага, привязался к пареньку, решив, что он один из моих моргановских сирот и нуждается во мне. Позволил ему спать в своей спальне, есть за моим столом, следовать за мной словно тень. Ибо я заботился о нем, в то время как предполагалось, что Эван сидит в цепях вместе с остальными родственниками в темницах замка.

Боги!

Эйлин не знала, кем был мальчик – я в этом не сомневался. И вряд ли кто-то из моих людей узнал его, поскольку все Морганы, оставшиеся во владениях Берка, никогда не бывали в королевском замке, где могли увидеть внука короля.

Но Грейна Дермотт определенно там бывала. И теперь она знала мой мрачный секрет, относительно которого я так и остался бы в неведении, если бы она не обрушила его на меня.

Я зашел в кабинет, чтобы немного побыть в одиночестве. В крыше по-прежнему зияла дыра. Я расположился на грязном полу и сидел там, сколько смог, пытаясь разобраться с мыслями. Я связан честью и должен защищать ребенка, который пришел за помощью и которого я обещал защищать, и тем не менее ужасная ответственность требовала отдать Эвана, посадить его в темницу к семье, поставить его вместе с остальными перед судом.

Что мне делать?

Я взвешивал варианты. Не следовало ли его в самом деле взять в Лионесс, как он настойчиво умолял, передать в руки Изольды и сказать: «Вот он, пропавший принц Ланнонов, о котором никто не говорит. Закуй его в цепи вместе с отцом».

Вот что мне следовало сделать, вот что сделал бы лорд Морган.

И тем не менее я не мог.

«Если не можешь его найти, то не можешь его взять».

Я позвал в кабинет Дермоттов. Неважно, что тут по-прежнему нет мебели и не на чем сидеть, в камине не горит огонь, а через потолок видно небо.

Грейна спокойно восприняла всю разруху в кабинете, которую я старался скрыть от нее. Однако она ничего не сказала ни о плачевном положении моего замка, ни об Эване. Она стояла рядом с Роуэном и ждала, глядя на меня.

– Я не знал, что это он, – сказал я напряженно.

– Я знаю, лорд Эодан.

Я думал, что она меня жалеет, пока не решился поднять голову, и увидел в ее глазах сочувствие.

– Мы с Роуэном не расскажем об этом, будем вести себя так, будто не видели его, если вы считаете, что так лучше для вашего Дома.

Я хотел ей верить и тем не менее знал, что она может припрятать мой жуткий секрет, чтобы вытащить его впоследствии и выдать меня.

– Я могу вам доверять? – хрипло спросил я, сознавая, что утро уходит и мы уже должны быть на дороге и встретиться с Мак-Квинами.

– Можно ли в наше время кому-то доверять? – ответила она вопросом на вопрос. – Пусть моего слова для вас будет достаточно.

Не тот ответ, которого я ждал. Но затем я вспомнил нашу вчерашнюю беседу, как Грейна сменила тему, когда я предположил, что Дермотты недавно обнаружили в своей крови следы магии. Это была всего лишь нелепая догадка, но тем не менее она указывала на родство по боковой линии.

Грейна тоже это знала. Вот откуда напряженность в ее поведении: она не хотела, чтобы я опять затрагивал этот вопрос.

День путешествия показался очень долгим.

К тому времени, как мы добрались до Лионесса, погода испортилась. Ближе к вечеру с запада накатила гроза, и к замку мы приехали вымокшие до нитки и неразговорчивые. От дождя и слякоти дорога превратилась почти в болото.

Когда мы проезжали через ворота во двор королевского замка, я не сводил глаз с Бриенны. Ее плащ страсти заляпало грязью, длинные каштановые косы намочил дождь, но она все равно улыбалась и смеялась с Грейной.