Маэль Ферпье - Я забыла все на свете [litres]

– Не бойся, сестренка! – Он заботливо ерошит мне волосы. – Я научу тебя всему, что знаю, только на это понадобится время.

– А Бап?.. Я смогу его увидеть?

– Он живет у Бхаи Ави. Мы туда и направляемся.

– Как насчет моих земных родителей? Откуда им было знать, что у меня не разовьются колдовские способности? Ты рассказывал о бедной, зато щедро наделенной волшебством планете…

– Есть смеси растений, ставящие заслон магии. Их следовало давать детям…

– Пищевые добавки! Ну конечно! Я всю жизнь их ела, не зная зачем. Мама говорила, что у меня авитаминоз. Каждый вечер я глотала зеленую желатиновую капсулу.

Мне нравился этот момент перед сном, когда мама садилась на край моей кровати. Она давала мне эту «капсулу здоровья» и целовала в лоб. Таков был наш ритуал под журчание ее ласкового голоса, пропитанный ванильным запахом ее духов.

От этого воспоминания у меня сжимается сердце. Чувство вины становится еще сильнее.

– Если бы не моя родословная, ничего бы не произошло.

– Рано или поздно произошло бы. Инстинкт дал бы о себе знать. Возможно, ты почувствовала, что им тяжело влачить груз лжи, возможно, рвалась наружу твоя колдовская натура. Лучше уж так. Время тайн позади. Скоро они узнают о нашей встрече.

Я сажусь неподалеку от оставшихся на палубе мешков с костями, накрытых брезентом. Большую часть груза Эликс сбыл Гразиэлю.

– Ты знаешь, что здесь лежит?

Жоло утвердительно кивает.

– Сафр говорил мне, что эти кости нужны для колдовства. Это правда?

– В черной магии используется много органики. Кости расходятся на ура.

– Эликс купил их у людоеда. У людоеда, жителя нашего мира… То есть парного мира, – поправляюсь я, вспомнив, что сама я родом из Эфира.

– Одно время Земля исполняла роль каторги. Это было удобно: так избавлялись от преступников, отправляя их на другую сторону. Надо было только стеречь Переходы, чтобы они не бежали назад.

– Что?! Это же ужасно! Вы отправляли опасных безумцев в мир, где нет волшебства?

– О, там имелись другие способы защиты. Как ты заметила, здесь технология осталась в зачаточном состоянии, потому что магия глушит волны и источники электроэнергии. На той стороне все по-другому.

– Выходит, наука и магия плохо согласуются?

Моим размышлениям мешает карканье. Большой белый ворон замедляет свой полет и садится брату на плечо.

– Наконец-то! – приветствует его Жоло.

Птица трется головой о его висок, как будто ласкается.

– Фрида, познакомься с Карасу, моим оори.

– Твоим?..

– «Оори» на нашем языке значит «животное-друг». Можешь считать его моим партнером. Мы познакомились давным-давно и с тех пор неразлучны.

– В каком смысле?

Волосы Жоло трудно отличить от оперенья ворона. С кормы доносится какой-то звук, человек и ворон дружно оглядываются. Волнующее зрелище!

– Даже не знаю, как это объяснить… Скажем так: Карасу думает как человек, я тоже, как видишь, кое в чем на него похож.

– Ты стал человеком-вороном, а Карасу – вороном-человеком?

Жоло подтверждает мою догадку, радуясь моей смышлености.

Пока мы беседуем, Маргуль приносит складной столик и еду. Видно, что он рад устроить пикник.

– Это нормально? У любого в Эфире есть оори? Пока что я их не видела…

– Нет, не у любого, только у чародеев, – отвечает Жоло.

Вот оно что!

Значит, рано или поздно что-то в этом роде заведется и у меня.

Оори…

Жоло смотрит на меня сияющими глазами. Он заранее знает, каким будет мой следующий вопрос.

Мне трудно сдержать раздражение.

Так уж обязательно играть в вопросы-ответы? Может, существует учебник для начинающих чародеев? Я устала ощупью двигаться от открытия к открытию.

– У наших родителей тоже были вороны-оори?

Меня занимает вопрос, появится ли у меня ворон – спутник всей жизни? Не сказать, чтобы я не любила птиц, но и их страстной любительницей себя не назову. Жоло весело мотает головой.

– Нет, это не семейное. Каждый чародей неповторим. Например, у Ма в роли оори была сова.

– Что-то я не пойму… Тот, прежний белый ворон и этот – не одно и то же?

– Нет, тогда вороном был я. Со временем чародей приобретает умение оборачиваться своим оори. Это как вторая кожа.

Я роняю голову и запускаю пальцы в волосы, становящиеся по мере отрастания все непослушнее. Мне нужно несколько секунд спокойствия, чтобы усвоить все эти чудеса.

Оори – новый элемент в моей личной головоломке, добавляющий еще одно измерение в то, что называется волшебной силой.

– Тебя что-то огорчило? – беспокоится Жоло.

– Нет, все хорошо, – заверяю его я, борясь с желанием горько иронизировать.

Действительно, чему тут огорчаться? Я чародейка, гонимая тысячами колдунов, мои родители мне не родители, потому что настоящие родители погибли или предпочли воевать. Эликс и Гразиэль наверняка крадутся по нашим следам, а мы тем временем готовимся проникнуть в город, где заправляет враг…

– Знаю, ты узнала много нового…

– Слишком много для одного раза. Но ты ни в чем не виноват.

Глубоко дышать – мой способ успокаиваться. У меня нет никаких причин для враждебности к брату. В конце концов, он принес мне облегчение, а не наоборот: благодаря ему я теперь знаю ответы на некоторые вопросы.

– К столу! – звучит зычный голос.

На барже праздник. Стол накрыт веселенькой скатертью, на палубе горят фонари. Нас ждет пир. Я сажусь за стол вместе с остальными, но мне невесело: какое веселье при таком неопределенном будущем!

Но благодаря доброте друзей я расслабляюсь. Главное – я не одинока. Смех и оживленная болтовня не смолкают до позднего вечера.

– Ты уверен, что все получится?

Мы собрались в столовой. Баржа подплывает к городским стенам. Я не представляю себе, каков он, город Йолин-Анх. Его стража вооружена мощными подзорными трубами, поэтому стоит городу замаячить на горизонте, как мы торопимся в трюм.

Нашу «Тень на воде» снова буксируют: появиться в городе, доверившись только течению, – значит вызвать подозрение.

– Какой он, город? – пристаю я с вопросом к Ваишали. – Красивый?

– Если смотреть со стороны – ничего особенного, – отвечает принцесса. – Он построен на горном склоне, на скальном основании, чтобы не опасаться песчаных червей. От пустынных ветров его охраняют огромные стены, окруженные песчаными дюнами. Но внутри город очень красив. По нижней его части вьются узкие улочки. Каждый дом возведен вокруг цистерны для сбора дождевой воды. Улочки карабкаются к зажиточным домам Великих Семейств. Дальше высится императорский дворец. В каждом городе континента император имеет по дворцу. Если правитель находится во дворце, то над ним реет знамя.

– А канал?

– В городе главный канал разветвляется на множество узких. Те, что пошире, ведут к докам и на рынок.