Розария Мунда - Рожденный в огне [litres]

– Это моя речь.

– Для собрания?

Я кивнула, вспоминая Ли в Чипсайде. Насколько я помнила, он даже не удосужился записать ее. Мне же понадобилось три часа, чтобы написать, а потом постоянно перекраивать свое выступление.

– Хочешь, чтобы я посмотрела?

Предложение Криссы было таким быстрым, что мне пришло в голову, что она подсела ко мне именно поэтому. Однако при одной мысли, что кто-то станет читать мои записи, к горлу подкатывал тошнотворный ком. Мне пришло в голову, что это дурной знак. Как бы там ни было, Крисса была не худшим судьей. У нее были неплохие оценки по ораторскому искусству, и, хотя мы не были лучшими подругами, я доверяла ей. Я подвинула к ней лист бумаги, сдерживая тошноту.

Закончив чтение, она откашлялась, и я вдруг заметила, что ее глаза слегка увлажнились.

– Это очень хорошая речь, Энни.

Я разжала руки, которыми, сама того не замечая, изо всех сил обхватила себя во время ее чтения.

– О! Спасибо.

– Ты уже репетировала? Произносила ее вслух?

Я покачала головой. Крисса взглянула на листок, а затем снова на меня и наморщила лоб.

– Тебе следует это сделать. Ты должна быть абсолютно собранна и спокойна. Никому не нравится смотреть, как плачут женщины. А я наверняка расплакалась бы, если бы произнесла эту речь.

Об этом я как раз и беспокоилась.

– Возможно, мне не стоит этого делать.

Крисса покачала головой:

– Нет. Тебе определенно стоит это сделать. Но сначала нужно хорошенько порепетировать. Перед кем-нибудь.

– А ты… репетировала? Когда только начинала проводить эти собрания?

Она вела эти собрания наравне с юношами, получившими старшие чины, и совсем неудивительно, что это соответствовало схеме, которую я наблюдала все эти годы: обаяние и уверенность Криссы приносили ей успех в этом деле, который проходил почти незамеченным, но который я всегда считала чем-то вроде чуда.

Крисса кивнула:

– Конечно.

Казалось, она почувствовала мое удивление и, закатив глаза, отбросила на плечо копну волос, а затем добавила:

– Само собой, я не культовый лидер, я не Ли. Но когда я берусь за работу, то довожу ее до конца.

Я удивленно рассмеялась. После долгих размышлений о том, что мне довелось наблюдать в Чипсайде, странно было слышать, как кто-то столь бесцеремонно насмехался над харизмой Ли. И впервые я ощутила, как тугой комок, застрявший у меня в груди после того собрания, немного ослаб.

Крисса тоже делала это. И другие люди. Не только Ли.

Она встала.

– Пойдем, – сказала она, потянув меня за руку.

– Что?

– Я потренирую тебя.

Следующие три дня я металась между тренировками, учебой, дежурствами и совещаниями, словно в каком-то странном тумане. Меня иногда терзало нетерпение, возбужденно-радостное, а порой охватывали дурные предчувствия. Я отгоняла от себя тягостные мысли об Аэле в Холбине и пыталась сосредоточиться на своем выступлении, которое мы несколько раз отрепетировали с Криссой, пока я не выучила речь наизусть. Я думала о семье Маки, вспоминала об их теплых объятиях и полевых цветах, которые они привезли мне в день турнира Четвертого Ордена, вспоминала об их письме перед моим поединком с Пауэром. Я старалась убедить себя, что сомнения и стыд, терзавшие мою душу после оскорбительных намеков Пауэра, скоро иссякнут. И неуверенность, что я не смогу опередить Ли и получить звание Первой Наездницы, исчезнет при виде родных мест и лиц людей, для которых мой успех будет настоящей наградой. Конечно, в Холбине я обрету силу доказать, что Пауэр был не прав. Впервые за долгие годы я позволила себе снова вспомнить все, что так настойчиво изгоняла из памяти. Острые скалы, выделяющиеся на фоне невероятно зеленых полей, ветерок с Северного моря, пробегающий по траве и колышущий ее, словно волны.

Я выбрала в помощники Дака, но из министерства пришло достаточно настойчивое требование, чтобы я взяла с собой Ли. Однако я проигнорировала их сообщение.

Я слишком хорошо знала, что Лео не место в Холбине.

– Не волнуйся, – успокаивал меня Дак утром в арсенале. – Ты справишься.

– Дак, это… это будет не так просто, как в твоих с Кором родных местах.

– Знаю.

До Холбина полчаса лету, за это время мы не проронили ни слова, и мне казалось, что волнение, с которым мне удавалось справляться последние несколько дней, вот-вот вырвется наружу. Когда мы приземлились, Дак просто сказал: «Как красиво».

Холбинские холмы – самая низкая часть западного нагорья у подножия высоких гор. Спешившись, я с удовольствием вдохнула чистейший воздух. Солнце высоко в горах было подернуто серебристой дымкой, а ветра несли ароматы обледеневших скал и вереска. На каменистой площадке немного южнее деревни нас уже ожидала семья Маки, которых я не видела с первого турнира, и Миранда Хейн, добравшаяся сюда верхом в сопровождении нескольких чиновников из министерства.

– Я решила лично проследить за этим собранием, – с улыбкой сказала мне Хейн.

Когда я увидела ее, у меня внутри все снова тревожно затрепетало. Но сейчас меня волновал только один вопрос – что означало ее присутствие? Станет ли оно для меня поддержкой или это что-то вроде экзамена?

– Энни, ты помнишь Дона Маки? – продолжала Хейн, по-прежнему улыбаясь мне. – Он является деревенским главой и помог организовать это собрание. Он сказал, что приезжал вместе с семьей к тебе на первый турнир.

Я кивнула, и Маки улыбнулся.

– Еще раз здравствуй, Энни.

Его взгляд метнулся мимо меня к Аэле и Керте, их сложенные крылья колыхались на ветру, а затем Маки снова решительно взглянул на меня.

– Вот они, – сказал его сын.

Группа людей медленно двигалась по тропе со стороны деревни. Все деревенские постройки выглядели новыми и добротными: после Революции Атрей позаботился о том, чтобы деревни, пострадавшие от драконьего пламени, были отстроены заново. Стада овец, казавшиеся белыми пятнышками на склоне холма, значительно увеличились с тех пор, как я в последний раз была здесь, благодаря стремлению Атрея поощрять экспорт текстиля и ослаблять зависимость Каллиполиса исключительно от натурального хозяйства.

Мое сердце едва не выпрыгивало из груди, ладони вспотели. Наконец жители деревни приблизились к площадке, но застыли у самого ее края, остановившись даже дальше, чем Маки.

– Пожалуйста, подойдите ближе! – воскликнула Хейн.

Люди переглядывались, словно пытаясь понять, приказ ли это и что произойдет, если они ослушаются. Некоторые все-таки сделали несколько шагов вперед. Я узнала почти всех, хотя уже забыла многие имена. Я вглядывалась в лица жителей деревни в поисках хотя бы капли дружелюбия, и хотя некоторые улыбались, остальные не сводили настороженных взглядов с драконов.