Розария Мунда - Рожденный в огне [litres]

– Кто ты такой, кстати?

Грудь Ли вздымалась и опускалась, когда он дышал.

– Грозовой Бич, как мне кажется, – продолжил Пауэр, прищуриваясь и изучая Ли более внимательно. – Думаю, да. Эти глаза…

Затем его взгляд скользнул по мне, словно он дракон, выслеживающий новую добычу. Будто он чувствовал, что мои нервы напряжены от того, что правда открылась.

– И ты знала это все это время, лживая, подлая сука.

Ли вздрогнул, услышав последнее слово; руки Дария сжались на моих запястьях так, что я почувствовала боль: он словно беспокоился, что я сейчас мобилизуюсь и снова попытаюсь вырваться на свободу.

– Ну и кто он такой? – потребовал Пауэр от меня ответа. Когда я ничего не произнесла, он кивнул Дарию, и тот усилил хватку. И тогда сильная боль в моих руках превратилась в кое-что еще.

Я почувствовала Аэлу.

Она почти вне досягаемости: гнезда аврелианцев находятся внизу коридора, а стены пещер очень толстые. Но я еле заметно чувствую ее присутствие. И ее осознание происходящего пробуждается из-за моей боли.

«Аэла, пожалуйста. Слушай меня. Приди к нам».

– Кто он такой? – спрашивает Пауэр.

Лицо Ли скривилось в ожидании первого удара. Я подняла подбородок, и хотя новая боль и пронзила мои скрученные руки, я заставила свои ноги выпрямиться. Потому что эти слова предназначались не для Пауэра, а для Ли, и это все, что я должна сказать.

– Он – Ли сюр Пэллор, Первый Наездник Каллиполиса.

Глаза Ли были закрыты, его дыхание успокоилось, а его челюсть напряглась, когда он сглотнул.

Но Пауэр смотрел не на его лицо, а на мое. Его улыбка стала мягкой и издевательской.

– Напомни мне, как звали твоего Повелителя драконов? – прошептал он.

Я молчала, в коридоре стояла тишина. Хватка Дария ослабла.

– Леон, не так ли?

Глаза Ли были все еще закрыты, словно он пытался отключиться от всего происходящего, но дрожи, охватившей его, было достаточно. Глаза Пауэра сверкнули злым весельем.

– Так, интересный поворот!

«Аэла, пожалуйста».

Пауэр отвернулся от меня, схватил Ли за волосы и потянул его голову назад.

– Скажи мне, Ли. Их наказали за это? Тех, кто остался в конце?

И глаза Ли открылись. Он с ненавистью посмотрел на Пауэра.

Улыбка Пауэра стала шире. Он наклонился, и его рот оказался рядом с ухом Ли.

– Я думаю, нет.

А затем он ударил Ли в живот кулаком. Ли застонал от боли. Сила удара заставила его отклониться в сторону. Но прежде чем он упал, Пауэр схватил его за плечи, возвращая на место. Потом он снова ударил.

Снова и снова. Ли хрипел и стонал, он даже не успевал дышать между ударами, а Пауэр смеялся, когда тот задыхался от напряжения. Ли стошнило…

А потом над нами вспыхнул свет.

«Аэла».

Драконий огонь заполнил коридор пещеры, освещая высокий потолок. Источник этого огня – Аэла, ее крылья расправлены, когда она опустилась на землю. Она приземлилась справа от меня.

Пауэр застыл: я высвободилась из ослабленной хватки Дария, и он даже не попытался снова меня схватить. Мой голос дрожал, но оставался сильным.

– Я, Альтерна флота Каллиполиса, – сказала я Пауэру, – приказываю тебе отпустить Ли. Только тронься с места, чтобы попытаться призвать своего дракона, и Аэла обрушит на тебя свое пламя.

Когда Пауэр отпустил плечи Ли, тот резко упал, дезориентированный в пространстве из-за боли. Я поймала его одной рукой.

– Письмо, – потребовала я, обращаясь к Пауэру.

Он достал его, и я положила письмо в карман, не сводя глаз с Пауэра.

– Браслеты.

Они отдали нам наши браслеты, а затем я произнесла:

– И ваши тоже.

Пауэр упирался.

– Скажи мне, что ты не серьезно!

– После нападения на Первого Наездника и старшего по званию? После препятствования правосудию? Я сделаю так, чтобы вы оба пошли под трибунал.

– Никто не будет судить нас за плохое обращение с драконорожденным, – буркнул Пауэр.

Аэла обнажила зубы и сделала вдох, Пауэр решил больше не спорить со мной.

Застежки браслетов мягко щелкнули, когда их расстегнули: Пауэр, а затем и Дарий передали их мне. Я наклонилась вниз, нашла узел, которым были связаны руки Ли, и развязала его. Я надела свой браслет на запястье, а браслет Ли – на его. Но он был все еще слишком измотан для того, чтобы стоять, поэтому он остался на земле, задыхаясь, когда я попыталась помочь ему встать. Мне было больно чувствовать вес его головы и плеча на своем бедре.

Я посмотрела на него, уязвимого в моих руках, и подумала: «Я буду защищать тебя даже на краю света».

– Ли, – пробормотала я. – Скажи, что мне сделать?

«Скажи, если хочешь сбежать».

Мои руки лежали на его волосах, я чувствовала его дрожь. Но, когда он заговорил, его голос звучая уверенно. Как голос человека, отдающего контрольный приказ.

– Отведи меня к Атрею.

Аэла проводила нас четверых до входа в пещеры. Ли опирался на меня, моя рука плотно прижималась к его руке, а Дарий и Пауэр шли впереди. После того как мы оставили Аэлу и пещеры позади, мы пробрались через почти пустующую Обитель во внутренние покои. В приемной кабинета Защитника я обратилась к двум стражам Атрея, одетым в багровую форму, стоящим по обе стороны от двери:

– Пожалуйста, проследите за тем, чтобы Пауэр и Дарий не покидали эту комнату.

Потом я убрала свою руку с бока Ли, помогая ему поймать равновесие, пока он качался, и вручила ему письмо Джулии. Я проследовала за ним в офис Атрея.

Атрей ждал нас за столом. Он обратил внимание на потрепанный вид Ли и наши хмурые лица. Хотя Пауэр и Дарий не наносили ударов по голой коже, признаки недавнего избиения очевидны. Атрей сразу же выпрямился.

Ли прошел по кабинету к его столу, его движения все еще были немного неуклюжими. Он передал ему письмо и стоял тихо, пока Атрей его читал. Когда Защитник поднял взгляд, черты его лица выражали замешательство, и Ли заговорил. Впервые на моей памяти он говорил на драконьем языке так свободно и бегло.

– Я младший сын Леона. Десять лет назад вы спасли мне жизнь.

Глаза Атрея расширились, но затем выражение его лица снова стало прежним. Но на его лице, несомненно, осталась еще одна эмоция – боль.

Ли заметил это, сглотнул и продолжил говорить:

– Последние несколько месяцев я поддерживал контакт со своей двоюродной сестрой, Джулией Грозовой Бич, Первой Наездницей новопитианского флота. Она неоднократно обращалась ко мне с просьбой поддержать ее флот. Я неоднократно отказывался. В ваших руках последнее письмо нашей переписки.

Глаза Атрея сфокусовались на записке в руках, а затем снова обратились к Ли.

– Почему ты решил признаться в этом?

– Чтобы попросить о пощаде и подать прошение по делу.

Пока Ли рассказывал Атрею все остальное, я ждала в приемной с Пауэром и Дарием. Ли не выходил из кабинета до позднего утра. Когда он возвратился, он заговорил со мной, не принимая во внимание присутствя Дария и Пауэра в приемной: