Дорофея Ларичева - Дочь ледяного Юга [litres]

Как в первый раз, чемодан собрался быстро. К прежним вещам добавилась лишь пара платьев, ярких, будто весенний луг.

Мама поймет. Не сразу, но поймет. Дядюшка Джеральдо с тетушкой Агнесс уже поняли, что зов большого города в ее сердце не унять. А зов неба и подавно. Сонный покой Шанбаре убаюкивает, но всю жизнь провести мухой в киселе – несерьезно.

…Лиссаран. Удивление в глазах Арвисо. Сдержанный восторг бывших однокурсников при виде ее формы летчицы пера. Теперь-то Танри понимала, реальный шанс улететь в космос есть только у Эрнесто Ривандо.

Девушка обратила внимание, как внезапно постарела после гибели командора Лео. Как натянуто улыбается, готовясь к свадьбе с Иливом, красавица Давира. «Ни ей, ни мне не достался голубоглазый инженер», – грустно подумалось Танри.

Задерживаться в прошлом не имело смысла. И летчицу встретил аэродром. Короткий разговор с капитаном одного из транзитных кораблей, предъявленное удостоверение и бумаги за подписью адмирала, и в путь, в величественный Равидар. Туда, где сердитые тучи обнимают небо громадными крыльями с рваными кромками, а с аэродромов под пристальными взглядами гатуров и их приборов возносятся в космос небесные корабли.

Спира

Новая должность однозначно нравилась Бартеро. Он только сейчас понял, насколько стосковался по людям, по нормальному общению. Зимний Равидар радовал строгой красотой. И конечно, льстили жгучие женские взгляды вслед и шепотки сотрудниц Управления, вовсю обсуждавших его внешность:

– Глаза голубые-голубые, задумчивые. И осанка какая!

– Неужели такой красавчик одинок?

– Не скажешь, что гатур наполовину…

– Да ну, сказки это все. Не верю! Человек он!

– И ямочка на подбородке, и волосы светлые… Он такой мужественный – целой экспедицией руководил!..

Что сказать на это? Мечта! Вот только мысли почему-то вновь и вновь возвращались к Танри. Накатывала тоска, и тогда ни о какой работе думать не получалось. Вообще ни о чем не получалось думать. К счастью, вокруг все время что-то происходило, и мрачные мысли, царапаясь и глухо ворча, нехотя затаивались в темных уголках души.

Едва он вошел в холл Управления Мореходством, один из четверых советников, пожилой гатур, почтительно поклонился и пригласил проследовать «господина начальника» в переоборудованный кабинет.

– Час назад рабочие закончили ремонт. Бригада еще здесь. Если не понравится, готовы переделать! – почтительно отставая от нового шефа на полшага, отчитывался гатур. Он же вызвал лифт, чтобы быстрее доставить начальника на восьмой этаж.

С непривычки уворачиваясь от иллюзорных рыб, порхающих по широким коридорам, Бартеро решительно забраковал работу. Художник переборщил с морской тематикой, изобразив на стенах-экранах поросшее водорослями дно с застрявшими в рифах обломками древнего парусного судна. На покосившейся мачте болтался явно не человеческий скелет – неудачное напоминание о страшной смерти Фегинзара.

Кабинет порадовал. Ничего лишнего, и в то же время изысканно. Мягкие линии, бежевые с бордовым цвета, уютные кресла, множество техники, с которой еще предстояло разбираться… Из знакомого – только панель вызова, и то не плоская, а выпуклая. Все бумаги заботливо перенесены из временного пристанища и разложены на круглом лакированном столе с отделкой из бордовой кожи по краю столешницы. Можно работать.

Бартеро изложил свои замечания низкорослому бригадиру и советнику-гатуру и с удовольствием выгнал всех из кабинета. Так, теперь пора заняться соотечественниками Танри, ни с того ни с сего загоревшимися желанием отбыть на зеленую землю.

Эвакуация аборигенов с Данироль затянулась. Эти неразумные люди категорически отказались путешествовать по воздуху в «Агыховой упряжке». К виду ледокола они уже привыкли, а вот самолеты и дирижабли по-прежнему повергали их в священный ужас.

А еще дикари собрали весь свой скарб, и никакие уговоры не помогли заставить их выбросить хотя бы проржавевший таз или протухшую шкуру.

Бартеро уже дважды мотался на ледяную землю вразумлять глав родов. Безрезультатно. Тем приспичило покидать родные края в определенный день. Шаманы, видите ли, вычислили по звездам подходящую дату! Ладно, пока она настанет, ледоколы подоспеют.

Другой бы плюнул, усыпил всех, сложил штабелями в грузовом корабле и отправил на малозаселенную Никсу, где уже ждали переселенцев новенькие домики. А Бартеро не мог. Не поднималась у него рука на такое, за что Пинаро осыпал его насмешками, упрекая в слабохарактерности.

Пальцы сами нащупали на шее кулон – подарок Танри. Нечего от себя скрывать, не ради соплеменников ее неграмотных старается, ради нее – лишившей его покоя. День за днем память возвращала его в то самое утро, когда летчица заявилась в его номер с признанием – таким неуместным и искренним. А он не понял сразу. Теперь поздно оглядываться назад. Упустил. И язык не поворачивается спросить у Пинаро, вернулась ли она на Спиру. Чувствовать местонахождение упрямой девчонки он сам так и не научился.

Замигал индикатор вызова.

– Принимаю, – дал команду компьютеру новый начальник Управления.

В тот же миг над столом оформилась миниатюрная фигурка Марминара.

– Завтра в полдень в Адмиральском саду встреча с журналистами. Ты должен быть. Говорить ничего не надо. А померзнуть придется.

– Мне не привыкать, – без энтузиазма отозвался человек.

– Молчать или мерзнуть? – У адмирала настроение оказалось превосходным. – Я тебя предупредил, – сообщил он и отключился.

Напомнив сыну о мероприятии, Марминар не успокоился. Следует поторопить Пинаро с Мстящими. Хотя с его-то способностями не найти горстку мятежников… Точно советник с ними связан, не врут шпионы. Наверняка не он один. Пора почистить ряды помощников и Пинаро отправить подальше. На Герию, например.

– Друг мой, – адмирал вновь потянулся к панели связи. – Как у тебя дела с моей просьбой? До сих пор ищешь штаб мятежников? Помнишь о завтрашнем мероприятии? Я собираюсь сделать там кое-какие заявления. Ты должен присутствовать.

Пинаро не проявил никаких эмоций в ответ на эту тираду. Он просто кивнул и, дождавшись, пока фигура шефа исчезнет, вызвал Ринальдо Самида.

– Завтра в двенадцать. Понимаешь? – только и произнес он.

Середина календарной зимы, несмотря на недавно выпавший снег, как всегда, праздновалась с размахом. Жемчужное небо во внезапном приступе нежности желало расцеловать каждого выбравшегося на улицу. Тяжелые мокрые хлопья снега сыпали из низких туч, обжигая лица и руки, засыпаясь за воротники, облепляя плащи, пальто и шапки.

На площадях, несмотря на снегопад, развернули праздничную торговлю. Выползли из укрытий уличные музыканты, привнося посильный вклад в общую какофонию голосов. В Адмиральский сад стекались самые именитые журналисты послушать доклад о перспективах развития Земли на ближайшее полугодье.