Татьяна Трунова - Стремянка в небо [litres]

Действительность превзошла ожидания.

– Вот и она, костница, – произнес Арменыч. В его голосе прозвучала гордость исследователя.

Антон Павлович лениво водил фонарем по сторонам.

Петя крестился.

Остальные просто смотрели.

Посмотреть было на что: все небольшое пространство помещения-пещеры занимали кости. Кости образовывали причудливые ниши у стен, обрамляли скромный иконостас, свисали с потолка в виде люстр и складывались в цветочный орнамент, главным материалом которого служили черепа и позвонки. И все это великолепие охраняли два скелета в монашеских одеяниях со сложенными в вечной молитве руками. С их истлевших пальцев свисали четки.

– Твою же мать! – вернулась, наконец, к Пете речь.

– Не богохульствуй в святом месте, – одернул его Арменыч.

– В святом?!

– Ну да. Помнишь, ты спрашивал о костнице? Перед тобой именно она. На западе их еще называют оссуарии, что сути, собственно, не меняет. Судя по древности монастыря, сюда сносили умерших многие десятилетия. Обрабатывали специальным способом, а кости укладывали здесь. Красиво и компактно. Да и то сказать, такое количество покойников на одном кладбище не похоронишь – сплошная антисанитария получается. Зря кривишься, – заметил он, видя, как парень поморщился, – в таких местах даже короли своих дочерей класть не брезговали. Вспомнить хотя бы принцессу… вот как ее звали… дай бог памяти… племянница папы Сикста VI…

– Шотик Арменович…

– А?

– Идите вы в жопу со своими лекциями, Шотик Арменович! – с чувством сказал Петя. Ему было не по себе, а рассказы про то, как кого и где хоронили, еще пуще действовали на нервы.

– Отставить бояться археологических ценностей! – Голос Антона Павловича прозвучал как никогда вовремя. Шеф Специального отдела уже закончил осматривать достопримечательности и, судя по разочарованному виду, не нашел ничего интересного по своему ведомству.

– Гражданские в центре. Петров, замыкаешь колонну. Двинулись, – скомандовал он и мимо ниш и скелетов направился к малозаметному проходу в левой части костницы. Или, если угодно, оссуария.

Следующий коридор оказался полной противоположностью своего предшественника: никакого известняка – только строгий красный кирпич. Облицованные им стены уходили вверх, к сводчатому потолку. Кое-где их поддерживали колонны из белого камня. Полированного, гладко блестящего. Украдкой пощупав один из них, Петя опознал мрамор.

«Как в метро», – пробормотал он.

– Ох, странное место, – прошептал Арменыч, словно вторя его мыслям. – Не бывает таких коридоров в подземелье. В замках бывают, а в подземельях нет. Как их прорыли? Почему они не обвалились? В наших-то условиях. Ох, странное место, – повторил он.

Антон Павлович был похож на гончую, напавшую на след. Только что не принюхивался.

– Ты же сам говорил, что монастырь находится как бы на острове среди болота, – удивился Петя. Чувствовал он себя неловко – страх ушел, но за «жопу» было неудобно.

– Угу. Только вот вряд ли этот остров тянется так далеко. Сколько мы прошли? Два километра, три? К тому же не нужен здесь такой коридор. Я могу понять наличие подземных ходов. Вещь полезная, особенно в смутные времена. Но подземный ход закончился в костнице. Настоящий подземный ход. Вернее, один из. Подозреваю, есть еще парочка таких или поплоше, ведущих куда-нибудь на болота. Мы их не нашли, а может, они со временем обвалились. Место древнее, не забывай. Но в любом случае наши предки глупостью не страдали, они не стали бы строить шикарный проход просто так, от нечего делать. Подземный ход – штука утилитарная, здесь же черт знает, что такое. Церемониальный проход для слонов раджи, не иначе. Зачем это, интересно? Ты посмотри: высота потолка под несколько метров. А ширина? На двух телегах разъехаться можно! Да еще мраморные колонны!

Он и дальше распинался бы о странностях этого места, но тут один из шкафоподобных сотрудников-охранников – Петя так и не понял, какую роль они выполняют при своем начальнике, – предупреждающе поднял руку.

– Что? – повернулся к нему Антон Павлович.

– Запах, – последовал лаконичный ответ. – Сладкий цветочный запах.

Все старательно принюхались. И правда, пахло цветами, однако не теми, нежащимися под солнечными лучами, а цветами срезанными, увядающими. Петя ненавидел этот запах с детства. Для него он был запахом похорон. Одним из.

– Вообще уже, запахов бояться! Я не знаю опасных газов, которые пахнут цветами. Идемте уже. – И с этими словами Арменыч шагнул вперед.

– Стоять!

Вопль Антона Павловича мог остановить на скаку конницу Чингисхана, но на Арменыча он не подействовал никак. Старик только покровительственно улыбнулся через плечо. Это все, что он успел сделать, поскольку уже в следующую секунду его силуэт стал размываться, а еще через тройку секунд исчез совсем.

– Дурак старый!

Рванувшись вперед, парень едва успел избежать столкновения с Арменычем. Тот как ни в чем не бывало стоял буквально в паре сантиметров от Пети. Вид он имел ошарашенный.

– На! – вместо оправданий сунул он парню бутылку.

Петя машинально взял и собрался было всласть отругать старика за пережитый по его вине испуг, но Арменыч попросил:

– Оглянись вокруг.

Петя послушно огляделся. Они с Арменычем находились в зале. Полукруглый и огромный зал украшали все те же мраморные колонны, только теперь они не уходили в потолок, а служили постаментами для крылатых и зубастых существ. Те со зловещим видом пялились на незваных посетителей. Они являлись точными копиями помеси кобчика и летучей мыши, напугавшей Петю тогда в лесу. Единственная разница – тот был черный и живой, а эти – белые и мраморные. Хотя их глаза как-то неприятно поблескивали…

Парень вытащил пробку и сделал хороший глоток. Самогон обжег глотку и прибавил храбрости.

– Не туда смотришь, – проворчал Арменыч, отбирая у него емкость с бодрящей жидкостью. – У стен.

Петя присмотрелся. Стены, изукрашенные вставками разноцветного мрамора, могли бы стать гордостью знаменитых петербургских дворцов, однако главное в них было не это. Через каждые несколько метров к ним прислонялись постаменты черного камня, на которых покоились черные же саркофаги. Они составляли завораживающий цветовой контраст с обрамляющими их колоннами и псевдоарками.

– Ну, видишь?

– Вижу.

– Крестов на них нет, – почему-то прошептал Арменыч.

– И что? – тоже перешел на шепот Петя.

– Наверное, ничего.

Парень сделал несколько осторожных шагов по направлению к ближайшему саркофагу. Громоздкий каменный ящик украшали вырезанные гирлянды цветов. Пара маков выбились из плетения и навечно застыли, опустив лепестки. Петя подивился искусству неведомых резчиков, однако крестов действительно нигде не нашел.