Андрей Белянин - Бесогон на взводе! [litres]

– Господа-товарищи-братаны-корефаны! Простите, но так уж сложилось, что знаковая битва будет происходить у нас, а не у вас. Но! Внимание! Лысина Сократова и Декарт мне в печень! Кто непременно хочет поучаствовать, так милости прошу к нам! Архангельская область, село Пияла, Воскресенский храм, двор православного отца Пафнутия, вам каждая собака покажет. Точного времени не знаю, но предполагаю, что сегодняшней ночью после двенадцати. Ждём-с!

Повисла тишина, прерываемая разве что скрипом мозгов и почёсыванием в затылке. Одно дело – орать на миру, какой ты двадцать девятый панфиловец, и рвать тельняшку за подвиги, но совсем другое – идти с одной гранатой на шесть танков. Тут особого наплыва желающих не было. Даже более того, когда из динамиков раздалось: «Следующий!» – нам с Гессом все дружно уступили дорогу, словно волны морские расступились по велению Моисея.

Мы гордо прошествовали к дверям в офис. За компьютерным столом сидела Марта, красивая и обаятельная, как всегда, и улыбчивая, что не так часто. Увы…

То есть я почти точно знаю, что небезразличен ей, а моего пса она вообще гарантированно любит, но тем не менее улыбаться нам при встрече и визжать от счастья ей начальство не позволяет.

– Тео и Гесс, агент Фролов и его собака, норм. Парни, как же я по вас скучала-а!

Марта привстала из-за стола, абсолютно обворожительная в своих искренних эмоциях и искусительно-прекрасная в тонком испанском свитере с ярким узором, широкой свободной юбке почти до середины голени и чёрных туфельках. Очки она сняла, в розовых ушках висели разные серёжки, типа это модно. А на шее висела тонкая серебряная цепь с розовым камнем в ажурной оправе. Надеюсь, это не подарок Дезмо?

– Руководству так понравилась последняя операция у Пикассо! Мы никого не убили, но резко подняли боевой дух сопротивления французского народа. Вы ведь в курсе, что художника хотели арестовать раз сто, а? Но всегда кто-то там свыше за него заступался, и тогда ему предлагали по линии гестапо уголь, дрова, продуктовый паёк офицеров Третьего рейха, а он всегда отказывался – «испанцы не мерзнут!». Это же почти как «чукчи не потеют!». Круто, да?

Я сделал два шага и обнял её за плечи. Рыжая красавица вздрогнула, опустила глаза, но не вырывалась. Гесс, в свою очередь, подошёл, встал рядом, фыркнул, лизнул её руку и потёрся о колено лобастой головою. Марта опомнилась и кинулась выдвигать ящики в поиске вкусняшек. Нашёлся пакетик «Чипсов из печи» и длинный сникерс с арахисом, доберман был абсолютно счастлив:

– Срочно выходи за меня! Я хороший мальчик!

Моя любимая, словно волна, выскользнула из моих рук и обхватила могучую шею любвеобильного добермана.

– Будь я натуральная сучка… ой! Короче, Гесс, дружище, мне нельзя, я люблю Тео.

– Это правда? – У меня запершило в горле.

– Ты о каком из трёх тезисов? – уточнила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Короче, операция «Марта энд Якутянка» утверждена руководством. Всё норм! Не волнуйся! Мне гарантирована полная безопасность, Дезмо отвечает за всё, Система контролирует ситуацию, ок? Вечером с лихвой наваляем им всем!

Я на мгновение прикрыл глаза. Если дело дойдёт до драки, то черноволосая демонесса в алмазах порвёт мою подругу, как волчица кролика. Вряд ли Марта вообще умеет драться, не говоря уж о том, чтобы победить нечисть. Господи, какое «вряд ли»?! Вспомним, как она от обычного-то чёрта по всему Нижнему Новгороду убегала…

– Милая, можно пару личных вопросов?

Гесс поднял на меня недоуменный взгляд, но тем не менее вежливо отошёл в сторонку, сосредоточиваясь на вязнущем в зубах сникерсе. Мы могли говорить с глазу на глаз. Помню, что я хотел спросить её о странной переписке с Дашей Фруктовой, но начал почему-то совсем с другого:

– Ты бы могла… то есть хотела бы… Допустим, если бы просто поехать со мной в Москву, Питер или куда-то там, не знаю, но только вдвоём? Я не говорю, там спать вместе или вообще, я просто не…

– Да.

– …в смысле не хочу давить. Наоборот! Я не давлю, ты свободная женщина, человек или ангел, я же не знаю, как там всё у вас устроено. Может, для вас возможна и естественна лишь платоническая любовь? Тогда я готов быть рядом, я хотел бы, чтобы ты не думала… то есть думала, конечно, но не…

– Да.

– Э-э… я не совсем понял…

– Ты просто не очень умный, – крайне нежно протянула она. – Я люблю тебя. В прямом смысле этого слова. Не из серии «ты мне нравишься, ты симпатичный, у нас есть перспектива, поживём-увидим, ты прикольный, но…». Нет. Я тебя люблю.

– И я тебя.

– Чё, норм, повезло мне… – Марта опустила голову мне на плечо. – Я не всегда свободна, как ангел, но в принципе заводить семью нам не возбраняется. Но я не первородная, имей в виду, ок? Тебя это не пугает?

Как я мог пугаться или нет, если и близко не представлял, что это значит.

– Ну, типа есть ангелы, созданные Всевышним в первые дни Творения. А есть просто люди, которым он даровал ангельские крылья за мученическую смерть, за заслуги перед верой, за что-то там ещё, Ему виднее.

– Из которых ты?

– Меня убили. Страшно. В начале двадцатого века. Нет, я не помню, кто я и кем кому приходилась, просто одна убитая девочка из тысяч погибших в огне Гражданской войны. Мне было на два или три года меньше, чем сейчас. Тео…

– Да?

– Я ничего не могу тебе обещать. Я не знаю, как и что будет с нами…

– Не знаешь? Тогда погладь мой зад!

– Гесс! – в один голос рявкнули мы, и пристыженный доберман опустил уши.

Я дважды глубоко вздохнул, медленно выдохнул через нос и только потом спросил:

– Какое у нас на сегодня задание?

– Никакого, – искренне удивилась рыжая красавица. – Разве вам не сказали? Ну, ок! По плану сегодня вы отдыхаете, а ночью начнётся рубилово.

– Получается, я был прав? – захотелось уточнить мне, но мой вопрос растаял втуне где-то на границе миров и времён. Хорошо ещё конверт отца Пафнутия я оставил на столе. Кажется.

Мы вновь вернулись в наш уютный тёплый дом, пахнущий ладаном, средиземноморскими специями и старым деревом. Благообразный батюшка с седой внучкой, сидя рядышком, словно Дед Мороз со Снегурочкой, только-только вспомнили о нашем отсутствии. Причём и вспомнили-то лишь в том плане, что нас почему-то нет ни за столом, ни под ним.

Даша первой уверенно подмигнула мне:

– На операцию ходили? Бесов гонять весело, в следующий раз с вами махну. Гесс, ты голодный?

Этот кулацкий подголосок тут же завилял обрубком хвоста, сделал круглые глазки и печальные бровки, всем видом показывая, что в её отсутствие бедного пёсика вообще никто не кормит! И никогда не кормил! Чёрствые, бессердечные люди, не любят собаченьку, обижают… Дай кусь!

Отец Пафнутий только головой качал, глядя, как любимая внучка перекладывает кружочки деликатесной питерской колбасы на длинный розовый язык, откуда они мгновенно исчезают в акульей пасти добермана. По-моему, он глотал их, не разжёвывая, ему так вкуснее.