Екатерина Мекачима - За Северным ветром [litres]

– Яра? – окликнула Яру седая, сухонькая старушка.

Яра обернулась на бабушку, позади которой, держась за руки, стояли невысокие пухленькие мужчина и женщина.

– Настасья! – воскликнула Яра и обняла травницу.

– Я искала тебя, думала, что ты не пережила… – запинаясь, проговорила Настасья.

– Пережила, – прошептала Яра и, посмотрев на удивлённого Яромира, сказала мужу: – Помнишь, мы у Настасьи камынь-траву брали?

– Травница! – обрадовался богатырь и поклонился. – Ваша настойка спасла меня, – он указал на свой шрам.

Настасья поклонилась Яромиру и представила супругам свою младшую сестру Малушу и её мужа Сбыню.

– Смотрите, идут! – воскликнула Малуша, и Яромир с Ярой обернулись на пристань.

Веслав и Василиса, в царских платьях, шли по главному белокаменному причалу Солнцеграда в окружении воинов. Алый плащ молодого царя развевал ветер. Навстречу царю и царице шел Наместник Кудеяр и его свита.

Когда Мухома увидел Веслава и Василису, у него случилась истерика. Заяц хотел выбежать из толпы, но дружинники схватили купца под руки и не давали ему сдвинуться с места.

– И что ты в нём нашла? – сокрушённо прошептал отец Фросье, но та только махнула на батюшку рукой.

– Ничего ты, папа, в любви не понимаешь! – ответила она и стала помогать дружинникам унимать Мухому.

Гоенег вытирал слёзы, а Яра крепко поцеловала Яромира.

Царь и царица остановились напротив Наместника и его веденея. Кудеяр поклоном приветствовал венценосных особ.

– Боги сулили нам нового царя, – проговорил Наместник. – Вы прибыли править из самого Блажена?

Веслав, узнав Кудеяра, не мог сохранять спокойное выражение лица. Царь широко улыбнулся и со смехом произнес:

– Мы прибыли из Солнцеграда в Мореград много лет назад.

Кудеяр с опаской взглянул на нового повелителя и узнал его, юношу в барском платье, который вместе со своими друзьями бежал из Солнцеграда и рассказывал о трёхглавом змее. Только теперь юноша был сильным мужем с ровно стриженной бородой и искусно убранными за царский обруч золотыми волосами. От удивления Кудеяр потерял дар речи, и только стоявший подле Наместника белоснежный Перенег изумлённо всплеснул руками.

– Как же так… – пробормотал князь Мореграда.

– На всё воля Богов, – развёл руками Веслав.

– Веслав! – раздался истошный вопль, и царь оглянулся.

– Вон там, – Василиса шагнула к Веславу и, указывая на людей, которые собрались у правого обелиска Сокола, радостно воскликнула: – Смотри! – Царица еле сдерживала себя, чтобы не закричать от радости.

– Веслав! – орал Мухома, стараясь вырваться из рук стражи.

Увидев живых друзей и Белозёра, Веслав, кротко поклонившись своему Наместнику и его свите, взял Василису за руку и, забыв о том, что теперь он царь, на глазах изумлённых людей побежал к родным. Василиса бежала рядом и звонко смеялась. Толпа ошарашенно смотрела на прибывших пращуров: люди представляли легендарных рахманов по-другому.

Веслав жестом приказал освободить Мухому и обнял друга. Василиса, заплакав, обняла отца. Плакала Яра, и даже Яромир вытер слезу.

– Я думал, вы не вернётесь, – честно признался богатырь, когда Веслав обнял и его.

– Как же плохо ты о нас думаешь, – улыбнулся царь, и Яромир со смехом покачал головой.

– Сын, – старик Белозёр протянул к Веславу руки, и царь крепко обнял рыбака. – Можно я буду называть Вас так, Ваше Высочество?

– Лучше просто – сын, – улыбнулся Веслав и отстранился. – Я безмерно рад тебя видеть, мой названый отец.

– А где Витенег? – спросил Белозёр Веслава. – Он не с вами?

Веслав помрачнел и опустил взгляд.

– Витенег храбро пал в бою, – кратко ответил царь. Василиса подошла к Веславу и положила на его плечо руку.

– Витенег достойно сражался, – заверила она друзей.

– Я хочу вам кое-что сообщить, – гордо заявил Заяц, подведя к царю и царице стесняющуюся Фросью. – Моя невеста, Фросья!

– Поздравляю! – улыбнулся Веслав, глядя на заалевшую от смущения Фросью. Дева встала позади Мухомы и во все глаза смотрела на бывшего рыбака.

– Какой ты стал, Веслав, – произнесла она смущённо, а Заяц, опешив, удивлённо посмотрел на неё.

– Что ты такое говоришь, душа моя? – пролепетал Мухома.

– То, что Веслав взрослым стал, любовь моя, – улыбнулась Фросья Зайцу и сама его поцеловала.

Хутор Южный

На следующий день после прибытия флота Веслав созвал Великий Собор, на котором вместе с Василисой, Яромиром, Ярой и Мухомой поведал людям свою историю. Писцы записали всё, что они говорили, на бересты. Бересты отправили с гонцами во все княжества Сваргореи.

Злата почти не покидала своих покоев в Царском Тереме. Царевна плакала и даже не пустила за порог своих комнат Румяну и Снежану, которые пришли её проведать. Девочки, обидевшись, ушли. И только когда Василиса позвала на помощь Великую Волхву Сестринского Свагобора, Злата немного успокоилась. Поговорив с Великой Матерью Смиляной, которая мягко поведала царевне о том, как поступили её родители, Злата твёрдо решила стать волхвой. Царевна сухо проговорила, что, когда станет взрослой, она покинет ненавистный Терем и уйдёт в Тайгу.

Коронация

Торжественное восхождение на престол Веслава Первого, сына Драгомира Третьего, состоялось через седмицу после возвращения флота. В тот же день Веслав предстал перед Огнивицей с Василисой, а Мухома обвенчался с Фросьей.

После свадьбы Заяц хотел вернуться в Волыньку, но Фросья, впечатлённая столичной жизнью, упросила мужа задержаться в Солнцеграде. Яра поделилась радостной вестью о том, что у них с Яромиром будет ребёнок. Богатырь плакал от счастья и носил жену на руках.

– Это Дар Богов! – говорил он и улыбался. – Это Дар Богов!

Он был свободен. Его дух был свободен. Он взмахнул сотканной из дыма рукой, и серая пелена вечных облаков расступилась перед ним, открыв бездонное звёздное небо. Он летел. Но не за золотыми Птицами Ирия летел он. Его дух устремился за внуками Стрибога – седыми ветрами. Он чувствовал их силу как никогда прежде. И он чувствовал то, что подобен им. Он бы улыбнулся, если бы был человеком. Он видел, как они улыбаются там, внизу. Он даже опустился ниже и наполнил силой ветра их царские одежды. Василиса была так красива, что он ею невольно залюбовался. Он даже прикоснулся к ней холодной рукой, но она от него загородилась. Конечно, он же ветер, а не человек. Он видел слёзы счастья, когда его друзья, наконец, встретились в белокаменном Солнцеграде. И он плакал вместе с ними, он был рядом. Они не знали об этом – они думали, что просто дует холодный осенний ветер. Он говорил им, что избрал путь внука Стрибога, что Бог Ветра простил его, но они ему не вняли. Конечно, он же ветер, а не человек. И сейчас он летел всё выше и выше, к звёздам. Он был счастлив, потому что понял свой Дар Богов. Ветер. Витенег рассмеялся: он был ветром. Самым ветреным ветром во всем Свете. И он всегда будет с ними, с теми, кто так ему дорог. Даже если они об этом никогда не узнают, он будет рядом. Кажется, это называется счастьем.