Шелби Махёрин - Змей и голубка

– А теперь?

Я попыталась пошевелить пальцами. Не вышло.

– А теперь они мертвы.

Словно прочтя мои мысли, Моргана достала знакомый шприц из сумки. Я закрыла глаза, безуспешно пытаясь сдержать дрожь в подбородке.

– Когда мы прибудем в Шато, сестры исцелят твое тело. От всех этих ужасных синяков непременно нужно избавиться до Модранита. Ты вновь будешь чиста и невредима. – Она помассировала опухлость у меня на шее, готовясь ввести шприц. – Прекрасна, как Дева.

Мои глаза распахнулись.

– Девой меня сложно назвать.

Приторная улыбка Морганы увяла.

– Неужели ты в самом деле возлегла с этим омерзительным охотником? – Она изящно втянула воздух и с отвращением сморщила нос. – Ох, Луиза. И вновь ты меня разочаровала. Ты пахнешь им с ног до головы. – Моргана перевела взгляд на мой живот, пригляделась внимательнее и вдохнула глубже. – Очень надеюсь, что ты приняла меры предосторожности, дорогая. Сущность Матери соблазнительна, но ее путь не для тебя.

Мои пальцы раздраженно дрогнули.

– Только не делай вид, что убийство собственного внука ниже твоего достоинства.

В ответ Моргана вонзила шприц глубоко мне в горло. Я закусила щеку, чтобы не закричать, и мои пальцы снова налились свинцом.

– Да будет кровь твоя ценой . – Она с тоской погладила меня по горлу. – В твоем чреве ничего нет, Луиза. Последняя из моего рода – ты. Почти досадно… – Моргана наклонилась ближе и коснулась губами моего шрама. От чувства дежавю у меня скрутило живот – я вспомнила, как всего несколько дней назад так же меня целовал Рид. – Думаю, убить ребенка охотника мне было бы приятно.

– Просыпайся, дорогая.

Я открыла глаза, услышав, как Моргана шепчет мне на ухо. Я не знала, сколько времени прошло – сколько минут, часов или дней, – но с повозки наконец сняли навес, и я увидела, что наступила ночь. Садиться я уже даже не пыталась.

Моргана указала куда-то вдаль.

– Дом уже рядом.

Я видела лишь звезды в небе, но все поняла по знакомому шуму волн, разбивающихся о скалы. Достаточно было даже воздуха , чтобы все понять, – совсем не похожего на рыбный воздух Цезарина. Здесь было свежо, морозно, пахло хвоей, солью и землей… И лишь слегка – колдовством. Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. Несмотря ни на что, у меня екнуло сердце от мысли о том, как близко мой дом.

Уже через несколько минут колеса повозки застучали по деревянным доскам моста.

И то был не просто мост.

То был легендарный вход в Шато ле Блан.

Я прислушалась. Тихий, едва различимый смех эхом слышался вокруг, и ветер разносил его повсюду, кружа в морозном ночном воздухе снег. Это казалось бы зловещим, если бы только я не знала, что все это – намеренный обман, уловка. У Морганы был талант к театральным представлениям.

Утруждаться, впрочем, не имело смысла. Лишь ведьмы могли найти Шато. Древняя и могущественная магия защищала замок, и уже тысячи лет каждая Госпожа Ведьм укрепляла эти чары. Сложись все иначе, я и сама должна была бы однажды сделать это.

Я посмотрела на Моргану, а она улыбнулась и помахала ведьмам в белых одеждах, которые босиком бежали рядом с повозкой. Они не оставляли следов на снегу. Безмолвные призраки.

– Сестры, – поприветствовала она их с теплотой.

Я нахмурилась. Это были печально известные стражницы моста. Всего лишь актрисы в спектакле Морганы – но они любили порой заманить на мост ночью какого-нибудь мужчину. И утопить его в мутных водах, простиравшихся внизу.

– Дорогая, взгляни. – Моргана усадила меня. – Это Манон. Ты ведь помнишь ее? В детстве вы были неразлучны.

Моя голова упала на плечо, и щеки вспыхнули огнем. Хуже того, Манон и впрямь была совсем рядом и видела мое унижение, а в ее темных глазах пылал восторг. Она радостно улыбнулась и осыпала повозку зимним жасмином.

Жасмин. Символ любви.

Слезы обожгли мне глаза. Хотелось расплакаться – расплакаться, вспылить и сжечь Шато и всех его обитателей дотла. Когда-то они говорили, что любят меня. Впрочем… то же говорил и Рид.

Любовь.

Я прокляла это слово.

Манон забралась к нам в повозку. На голове у нее покоился венок из остролиста – на фоне ее темных кожи и волос красные ягоды походили на капли крови.

– Луиза! Ты наконец вернулась к нам! – Она обняла меня за шею, и мое безвольное тело упало к ней в объятия. – Я боялась, что больше никогда тебя не увижу.

– Манон вызвалась сопровождать тебя в Шато, – сказала Моргана. – Разве не чудесно? Вы вместе прекрасно повеселитесь.

– Очень в этом сомневаюсь, – проворчала я.

У Манон вытянулось лицо.

– Разве ты по мне не скучала? Когда-то мы с тобой были сестрами!

– А ты часто своих сестер прикончить пытаешься? – огрызнулась я.

Манон еще хватило приличия вздрогнуть, но вот Моргана лишь ущипнула меня за щеку.

– Луиза, перестань капризничать. Это невыносимо скучно. – Она протянула руку Манон, а та, поколебавшись немного и покосившись на меня, поспешила ее поцеловать. – А теперь беги скорей, дитя, и приготовь ванну в комнате Луизы. Нужно поскорее смыть эту кровь и зловоние.

– Конечно, госпожа. – Манон поцеловала мои безжизненные руки, передала обратно Моргане и выскочила из повозки.

Я подождала, пока она исчезнет в ночи, и заговорила:

– Хватит притворства. Я не хочу никого видеть – ни ее, ни кого-либо другого. Просто поставь у моей двери стражу, и закончим на этом.

Моргана взяла с пола повозки цветы жасмина и стала вплетать их мне в волосы.

– Как грубо с твоей стороны говорить так. Она твоя сестра, Луиза, и желает побыть с тобой рядом. Весьма недостойно отвечать злобой на ее любовь.

И снова это слово.

– То есть, по-твоему, она из большой любви смотрела, как меня приковывают цепями к алтарю?

– Так ты презираешь ее. Как любопытно. – Она отвела мои волосы от лица. – Возможно, будь вместо алтаря костер, ты бы вышла за нее замуж.

У меня внутри все сжалось.

– Рид никогда не причинял мне боль.

Рид был несовершенен, преисполнен предубеждений, но после нападения ведьмы он и пальцем меня не тронул. Мог бы, но не стал. Что случилось бы, останься я в Башне? Отправил бы он меня в самом деле на костер? Возможно, он проявил бы доброту и вместо этого пронзил мое сердце клинком.

Впрочем, именно это он уже и сделал.

– Любовь способна обратить в глупца любого, дорогая.

Я знала, что она намеренно меня подначивает, но все равно не могла молчать.

– Да что ты вообще знаешь о любви? Ты в жизни любила хоть кого-нибудь кроме себя?

– Осторожнее, – проговорила Моргана елейным голосом, и ее пальцы замерли в моих волосах. – Не забывай, с кем ты говоришь.

Но я не хотела быть осторожной. Теперь, когда Шато показался впереди, а кольцо Анжелики блестело на ее пальце, мне хотелось в точности обратного .