Наталья Осояну - Белый фрегат [litres]

– Как Амари?

– Нет, с Амари было иначе. Он… имел шанс выжить, хоть и небольшой. А Джа-Джинни совершенно точно был мертв к тому моменту, когда я выпила «слезы Эльги». Я… отняла его душу у Великого Шторма и поместила обратно в тело.

– О-о… как интересно! – У Рейнена загорелись глаза, он подался вперед, ловя каждое слово целительницы. – Ты обязательно расскажешь мне в подробностях о своих ощущениях – потом, когда у нас будет больше времени и когда ты отдохнешь после трудного путешествия. Ну а второй случай? Тоже что-то особенное?

– Еще бы… – Эсме невольно улыбнулась. – Я бы даже сказала, невероятное.

К тому моменту, когда она закончила свой рассказ – опустив, разумеется, излишние подробности касательно [сундука] и собственной памяти, – Рейнен Корвисс глядел на нее почти не мигая, и между его бровями появилась глубокая морщина, свидетельствующая, что старейшина воронов совершенно сбит с толку. Эсме догадывалась, что ее история может показаться ему выдумкой; однако она понимала, что на самом деле ворон хочет услышать подтверждение тому, что именно его эликсир помог ей совершить такое великое дело. Магусы, даже пожилые и опытные, как Рейнен, отличаются тщеславием.

– Потрясающе, – сказал Рейнен чуть севшим голосом. – Это… это просто невообразимо. Я ни разу за всю свою жизнь не слышал, чтобы целителю удалось вылечить фрегат , – а я живу на свете очень долго, моя дорогая Эсме. Вы, целители… ваши образы… как вы их называете, сердце-суть? Ты могла бы написать небольшой научный труд о сердце-сути фрегата, чтобы другие узнали о твоем опыте.

– Сомневаюсь, что кому-то будет интересен опыт малограмотной провинциалки, – осторожно сказала Эсме, не зная, как вести себя с могущественным магусом, пусть он и относится к ней с уважением и симпатией. – Тем более в Росмере – средоточии знаний…

Рейнен покачал головой и как-то странно – с горечью – проговорил:

– Средоточие полуправды – вот что он такое. Но раз уж теперь мы оба здесь, я и впрямь смогу с тобой поделиться кое-какими секретами былых времен – полагаю, это будет справедливой наградой за то, что ты помогла мне в исследованиях и опробовала «слезы Эльги» в деле.

Эсме вдруг поняла, что ей не нравится выражение его лица. Рейнен Корвисс глядел на нее с… жалостью. Она чего-то не знала, не понимала, и это «что-то» представляло большую важность. Но относилось ли оно к воронам или к ней самой? Старейшина явно не собирался объяснять, что к чему, – он хотел услышать, что решил Кристобаль.

Феникс казался спокойным.

– Я все обдумал, – сказал он. – И понял, что ты хочешь использовать меня в качестве оружия, чтобы на Земле тысячи огней забрать у Кармора то, что принадлежит не ему, а всему семейству.

Рейнен Корвисс улыбнулся, но его взгляд был ледяным.

– Догадаться нетрудно, да? И не забудь про самих предателей – они нужны живыми, чтобы предстать перед Судией. – Он ненадолго умолк, глядя перед собой отсутствующим взглядом, а потом продолжил, словно никакой паузы не было: – Мы не можем пробиться к Кармору – он не сможет выбраться оттуда, если вдруг пожелает. Этот остров – в каком-то смысле совершенная тюрьма для мерзавца, и, будь положение менее напряженным, мы просто дождались бы момента, когда на Земле тысячи огней закончится провиант, – и пусть хоть друг друга жрут… – Рейнен опять бросил взгляд на Эсме, но об извинениях явно и не думал. – Однако проблема в том, что провианта там достаточно, в отличие от запасов звездного огня на наших собственных складах. Мы не в силах их пополнить за счет других, отдаленных фабрик, поскольку главные торговые пути контролируют цепные акулы. Склады опустеют раньше, чем мы… хм… построим новую фабрику, и, когда сюда доберется капитан-император во всеоружии, Росмер продержится очень и очень недолго. Полагаю, у нас есть десять дней. Может, чуть больше – все-таки, когда я был в Столице, Черный флот Аматейна показался мне далеким от готовности к сражениям. Так или иначе, надо что-то предпринять, причем побыстрее.

– И это подводит нас к тому, – подхватил Фейра, – что ты лукавил, Рейнен, представляя ситуацию в… несколько одностороннем виде. Ты говорил, что поможешь мне . Тогда как на самом деле я должен помочь тебе .

– Как же небесный компас? – ироничным тоном поинтересовался ворон.

– А что компас? – Феникс с деланым безразличием махнул рукой. – Это была лишь моя прихоть.

«Прихоть, за которую заплатили десятками жизней», – подумала Эсме.

– Я могу про нее забыть, отправиться в новое путешествие…

Рейнен покачал головой:

– Нет, Кристобаль, так не пойдет. Ты меня подловил – я и в самом деле нуждаюсь в твоей помощи. Но и ты нуждаешься в моей, не спорь. Я не слепой, я многое знаю о том, что было между тобой и… Звездочетом. Уж скорее «Утренняя звезда» сама вернется на небо, чем ты забудешь про все и заживешь так, словно никогда не держал в руках артефакт времен Основателей. Прошу прощения – части артефакта. Две из трех. Ведь две же, да?

Фейра улыбнулся краем рта.

– Предлагаю сделать вот что, – сказал Рейнен, вставая. – Мы поможем друг другу. Ты вернешь мне Землю тысячи огней, а я позволю тебе забрать третью часть компаса – и поступай с ней как вздумается.

– Вороны не предъявят на нее права? – быстро спросил Фейра. – И ты не станешь требовать дополнительной платы?

– Нет и нет, – ответил Рейнен. – Я клянусь памятью предков, что если ты поможешь нашему семейству разобраться с бунтовщиками, то артефакт – целиком! – станет твоей заслуженной наградой за труды. Ты сам его оттуда заберешь. Все будет честно, Кристобаль.

– Тогда я согласен. – Фейра, тоже встав, протянул ворону руку. – Решим эту задачу вместе.

Эсме наблюдала за двумя магусами со смешанным чувством: с одной стороны, было большим облегчением узнать, что последний – возможно, самый трудный – отрезок пути они преодолеют не в одиночестве. С другой стороны, раньше они всегда все делали сами, и обязательства перед целым семейством казались чем-то пугающим.

«Ох, – подумала Эсме, осознав, что означает такое течение мыслей. – Выходит, я действительно остаюсь…»

Фейра мельком глянул на нее и еле заметно улыбнулся. Он ~почувствовал~. «Это не означает, что я простила тебе обман, – мысленно проговорила Эсме, надеясь, что он и это почувствует. – Нам о многом нужно поговорить».

Рейнен Корвисс позвонил в колокольчик, и двери открылись. За ними оказался Айлантри, но он был в коридоре не один. Эсме увидела двух стражников в черно-белых одеждах – в Росмере их называли блюстителями, – вроде той пары, что сопровождала их от пристани до дома старейшины. Лица у обоих были суровые, сосредоточенные, а вот лицо Айлантри выражало странную тревогу. Она повернулась к Рейнену и увидела, что ворон застыл, устремив немигающий взгляд на незваных гостей.