Марина Ясинская - Лестница героев

Приземлившись на авиодром Алтана, Ника едва не завалила «Ураган» налево при торможении и впервые отчетливо поняла, почему установлены такие жесткие правила максимальной длительности полета и минимального необходимого отдыха для авионеры. От усталости она больше не могла концентрироваться, выполняла необходимые действия механически, словно в полусне. Только когда авион начало ощутимо заваливать, она вздрогнула, пришла в себя, выровняла летную машину и поняла, что она очень, очень сильно устала! И что, оказывается, можно сидеть за рулем авиона и не соображать, что делаешь!

Вести «Ураган» обратно в таком состоянии было, безусловно, опасно, но Ника точно не собиралась оставаться в Алтане на несколько часов, чтобы хоть немного поспать. Да и ожидавшие ее люди не вытерпели бы! Они и так проявили настоящие чудеса выдержки, а ведь всего несколько часов назад были готовы порвать друг друга, лишь бы любой ценой попасть на авион.

«Надо немного прогуляться, – решила Ника, – это меня взбодрит». Девушка выскочила из кабины на летное поле, вдохнула морозный воздух и почувствовала, как он прогоняет сонливость. Да, во время обратного полета ее снова потянет в сон, но главное – проснуться сейчас, а уж сорок пять минут она как-нибудь выдержит. Особенно потому, что знает: ее ждет койка и сон.

Мороз хватал за щеки, пробирался за теплый воротник тяжелой летной куртки, щекотал шею. Ника открыла люк в грузовой отсек и обратилась к даме, стоящей в очереди первой:

– Вы, случайно, не знаете семью рей Фал?

– Нет, – только и мотнула головой она и торопливо забралась внутрь.

– А вы? – не сдавалась Ника, взглянув на следующего. – Рей Фал кто-нибудь знает? – повысила голос она, и несколько человек отрицательно покачали головами.

– Так Келсу же еще раньше увезли, – откликнулся джентльмен из середины очереди.

– Я про ее детей. Они остались в Алтане. Знаете, что с ними?

– Не знаю, – развел руками джентльмен.

– Их дом совсем недалеко отсюда, – вмешалась в разговор еще одна дама. – Вон там, за водонапорной башней, желтый угол, видите?

– Спасибо, – торопливо кивнула Ника и бросила: – Вы заходите, заходите, а я мигом!

И припустила бегом через летное поле.

Когда девушка завернула за водонапорную башню из красного кирпича, увиденное заставило ее остановиться так резко, словно она получила пулю в грудь.

Оказалось, после бомбежки от дома уцелел только тот самый угол, который выглядывал из-за башни. Все остальное превратилось в руины.

Раздался тихий жалобный писк, и Ника сначала подумала, что он ей чудится. Но она все равно пошла на звук и увидела, как под обломками что-то шевелится. Девушка не без труда приподняла деревянную балку, и оттуда выполз маленький пятнистый котенок с малиновым ошейником. Ника подхватила его на руки, уткнулась носом в мягкую шерсть и с трудом проглотила слезы, увидев в самой глубине, под обломками дома, пряди ярко-рыжих волос…

Агате очень хотелось оказаться рядом со зданием бывшего Министерства языка и культуры и хотя бы одним глазком взглянуть, что там творится. Наверняка в этом их Четвертом временном военном комитете сейчас царит кавардак, и было бы так приятно осознавать, что это ее рук дело! Но Агата прекрасно понимала: появляться где-либо рядом со зданием опасно. Ферр Дайх не дурак и наверняка уже понял, как произошла утечка информации. И скорее всего, приказал начать поиски дамы, которая бросилась под колеса его мобиля.

Конечно, риск быть пойманной остается всегда, даже если девушка будет сидеть, не высовываясь, в парке Ржавых Каруселей. Но если намеренно дразнить врага…

Впрочем, Агата не считала, что намеренно дразнит врага. Зачитывая в прямом эфире имена людей из украденного у ферр Дайха списка арестов, она думала в первую очередь не о том, чтобы насолить врагу, а о том, чтобы помочь людям спастись. Прогуливаясь по утрам по рынку и собирая свежие слухи, Агата убеждалась, что радио Свободы с каждым днем слушает все больше и больше людей, а тем, кто не слушает, пересказывают содержание эфиров. Значит, велик шанс, что информация о грозящем им аресте до людей из списка так или иначе, но дойдет.

Среди украденных бумаг также оказалось несколько приказов, докладных записок и много скучных на первый взгляд документов, где перечислялись планы по расквартировке и снабжению армии. Но Агата быстро поняла, что это настоящий кладезь полезной информации! Если поделиться ею и предложить слушателям принять меры, то можно устроить врагам ощутимые неприятности.

Так, когда интендантская служба Третьего континента явилась на мучные склады, которые она собиралась опустошить для нужд своей армии, не заплатив владельцам ни гроша, то не нашла там ничего, кроме пары порванных мешков да мышей.

Когда несколько десятков офицеров приехали к добротному трехэтажному зданию на границе Стелл и Шатров, где их собирались поселить, то обнаружилось, что в опустевших квартирах невыносимо смердит помойкой, канализация не работает, а каминные трубы напрочь забиты.

Лошади, принадлежавшие городу, исчезли из стойл, трамвайные пути, по которым солдаты перевозили оружие в арсенал, оказались разобранными, склад с военной формой затопило невесть откуда взявшейся водой, а однажды утром у всех мобилей на одной из стоянок возле военного штаба Третьего континента оказались проткнуты колеса.

Мелочи? Да. Но ничто не выводит человека из себя так стремительно, как череда неприятных мелочей. А выведенный из себя человек чаще совершает глупости и становится более уязвим.

Словом, день за днем Агата с удовольствием сообщала по радио о запланированных врагом действиях и призывала граждан Сириона их нарушить. И, к ее ликованию, люди слышали – и отзывались! Мелкие бытовые диверсии затрудняли жизнь врага и приносили огромное моральное удовлетворение жителям Сириона. И если Агате удавалось услышать на рынке подробности того, как отреагировал противник на неприятные находки, то на следующий день она с удовольствием делилась ими в эфире. И испытывала неподдельную радость, что горожане, хоть и не готовые пока к открытому противостоянию, все равно начинают оказывать сопротивление – пусть даже такое, по мелочи. Хотя… голодная армия в мокрой одежде – это вовсе не мелочь, это хороший задел для бунта в рядах вражеских солдат.

Единственное, что беспокоило Агату, – украденные в комитете документы закончатся через несколько дней. И что она будет рассказывать людям? Откуда взять новости? И как продолжать устраивать диверсии? Можно было, конечно, надеяться, что люди, почувствовавшие вкус пусть и маленькой, но такой приятной мести, уже обрели некоторую уверенность в себе и продолжат оказывать сопротивление врагу, не дожидаясь указаний радио Свободы, но иллюзий на этот счет Агата не питала.