Александра Лисина - Меч императора [litres]

– И все-таки это безумие, Кар, – уронила я, не поднимая глаз.

Рука императора чуть дрогнула, но его пальцы все же не разжались.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что до сих пор не могу понять, как ты мог на это решиться.

Карриан со вздохом отстранился.

– А это обязательно надо понимать?

– Не уверена. Но у тебя ведь не было информации, гарантий. Ты использовал кольцо, прекрасно зная, что обратного пути нет. Даже Тизар не понимал, что происходит. И лишь после того как увидел перстень, заподозрил наличие второй печати. Тогда как ты, Кар… ты про нее знать не мог.

– Я и не знал, – спокойно признался Карриан, заставив меня замереть.

– Тогда зачем ты меня спас?

Император недолго помолчал.

– Это сложно объяснить. Даже сейчас не уверен, что смогу хорошо это сделать. Но если я скажу, что к тому времени уже давно на тебя не злился, ты поверишь?

Я только улыбнулась.

– Пожалуй.

– Я приехал в Трайн убедиться, что перстень не ошибся, и моя упрямая тень действительно жива, – после еще одной паузы признался Карриан. – Помнишь, как мы расстались? Помнишь, о чем говорили перед твоим уходом?

– Еще бы.

– Что Мар не мужеложец, я поверил еще тогда, – тихо сказал император. – Ведь кольца не лгут. Но я был зол. Моя тень осмелилась меня ударить… Да, это было заслуженно. За такое оскорбление и я бы попытался убить. Однако она сделала нечто гораздо худшее: она посмела меня обмануть. Меня… После всего, что мы прошли. После того как я по-настоящему поверил. Я ведь все о себе рассказал. Не было ни одной тайны, которую я бы скрыл от собственной тени. Тогда как она, оказывается, не была честна и посмела утаить такие важные для меня вещи, что понять это тогда, даже просто выслушать… Я не знал, как трактовать твое молчание, – после секундного колебания добавил император, заставив меня виновато прикусить губу. – Предательство? Месть? За что? Совсем недавно мне казалось, я все о тебе знаю. И вдруг выясняется, что это не так.

– Прости, – едва слышно уронила я, по-прежнему не поднимая глаз. – Я не понимала, что происходит.

– Я тоже. Поначалу я был так зол, что это было трудно контролировать. Но твоей смерти я не хотел. Все, что мне было нужно, это понять, узнать, спросить: зачем моя тень заставила нас обоих мучиться понапрасну? Три года, Мари. Целых три долгих, мучительных года.

– Мне показалось, тебе уже все равно… Все, что я слышала, это была злость. Ярость. Обида. Разочарование.

На губах императора появилась невеселая улыбка.

– Нам обоим тогда было больно. Но если у меня всего лишь горела скула, то тебя, как сторону, первой начавшей открытый конфликт, тряхнуло по полной. А потом зацепило и меня. Затем все это снова вернулось к тебе… И так по нарастающей, пока я не потерял сознание, а у тебя не закончились силы. На шум, как водится, сбежалась стража. У меня на лице кровь, у моей тени – абсолютно невменяемый вид. Естественно, они решили, что произошло покушение. Я не успел их остановить; первый же удар, который попал по тебе, пришелся и по мне тоже. В полную силу. Мгновенно. Но идиоты не знали. Не слышали, что я им кричу. Они тогда увлеченно калечили нас обоих, и именно поэтому мне пришлось их убить. А вот тебя, отвлекшись на них, я удержать не смог, – устало вздохнул его величество, сжав мои пальцы. – Сперва у меня не было сил. А потом стало поздно: ты вошла в транс и отрезала все эмоции. В том числе и мои. Какое-то время я вообще ничего не соображал и пришел в себя, лишь когда услышал Тизара, а затем и голос эль Нойра в собственной голове. Я слышал его до последнего, Мари. Каждое слово. Каждый удар. Ощущал отголоски всех твоих мыслей. Знал, что тебя убивают, но не мог этому помешать. У меня тогда горло перехватило. Я даже приказ оцепить особняк был отдать не в состоянии. Тизар, конечно, пытался облегчить мне жизнь, но и он не догадывался, что с нами творится.

Я подняла на Карриана виноватый взгляд.

– Я не понимал этого очень долго, – так же тихо сказал он, когда воцарившееся молчание стало гнетущим. – Привыкнуть к тому, что тени у меня больше нет, оказалось гораздо сложнее, чем говорили. Винить себя в ее смерти было глупо, но и отрицать, что именно я ее к этому подтолкнул, тоже оказалось нельзя. Два года, Мари… Я думал об этом все два с половиной года, пока тебя не было. Но совсем тяжело мне стало после того, как стала оживать печать вместе с перстнем. И когда выяснилось, что я напрасно считал свою тень мертвой. Именно в тот момент, когда уже решил окончательно смириться с мыслью, что ее больше нет. Еще один обман…

– Ты злился на меня? – тихонько спросила я, силясь представить, какие чувства испытал в тот момент император.

– Недолго. Печать все же давала некоторое представление о твоих чувствах: сожаление, печаль, боль… когда физическая, но чаще все-таки душевная. Разрыв дался нелегко тебе, – совершенно правильно угадал император. – Может быть, даже тяжелее, чем мне. Ведь ты была привязана ко мне гораздо больше, чем хотела. И больше, чем того хотел бы я сам. Хотя того подтекста, о котором я поначалу подумал, в наших с тобой отношениях никогда не было.

Я тяжело вздохнула.

Все эти годы так называемый «подтекст» моими стараниями оказался спрятан так глубоко, что даже Карриану было не суждено до него добраться. Если уж я самой себе запретила об этом думать…

– Ты ведь ушла именно поэтому? – проницательно глянул на меня император, и я неохотно кивнула.

– Сохранить прежние отношения у нас бы не получилось. А ничего другого я бы не допустила… то есть…

– Я понял, – неожиданно спокойно отозвался Карриан. – Но не сразу. Сперва просто слушал печать. Много думал. А как только появилась возможность получить ответы на вопросы, которые так долго не давали мне покоя, я немедленно поехал в Карраг. Мне нужно было понять, как моя тень вообще сумела активировать заклятие на обручальных кольцах. Почему ошиблась магия первого императора. Как вышло, что даже Тизар не распознал эту чудовищную ложь. И почему, если моя тень действительно была верна, если она целых три года сражалась бок о бок со мной, не раз рискуя при этом жизнью, почему в конце концов она попыталась меня убить? Зачем, если все это время она защищала меня не под действием печати, а добровольно? И по какой причине, если она в действительности не желала мне зла, посмела так жестоко меня обмануть?

Все правильно: если бы не Тизар, император или по-настоящему сошел бы с ума, или же умер, не сумев выдержать той боли, которую испытал по моей вине. Сгореть в буквальном смысле заживо, а перед этим пережить все, что довелось вынести мне – никому бы этого не пожелала.

– Но больше всего, – так же ровно сообщил его величество, приподняв мое лицо и заставив посмотреть на него прямо, – мне хотелось выяснить: а что еще моя тень посмела скрыть от меня перед уходом? И не напрасно ли мне в последние годы казалось, что она чего-то недоговаривает?