Ник Перумов - Душа Бога. Том 1 [litres]

Навстречу ей валили мертвяки. Вытянуты руки-лапы и лапищи, разинуты безгубые рты, клацают челюсти; всё как обычно при разупокаивании, хоть сейчас в книжки, в учебники для начинающих некромантов.

Фиделис развернулся лицом к мёртвым. Вскинул руку, и людская цепь остановилась, ощетинилась дрекольем. Иные опустились на одно колено; другие выставили острия над их плечами. Пехота из живых не стала бы бросаться дуром на подобный строй, но мертвяки живыми не были.

Костецы и скелеты напарывались на выставленные вперёд колья, лезли, скрежеща и ломая собственные рёбра. Но – лезли, словно неведомая сила тащила их вперёд, безжалостно и неумолимо.

Первый из мертвяков проломился сквозь строй селян, попытался наброситься сзади – его взяли на колья, но следом лезли новые.

– Не выстоят, – сквозь зубы процедил Фроки. – Ставь валяльку, Роб.

Другой половинчик молча кивнул. Спешился, скинул плащ, спокойно, деловито открыл одну из бесчисленных сумочек, достал серую тряпичную куколку, осторожно, ласково погладил по скрытой в складках ткани голове. Поставил на траву, отступил на пару шагов.

– Давай, Фроки!

– Что это? – удивилась альвийка и осеклась, потому что в следующий миг куколка исчезла. Вместо неё на траве горько плакал малыш, карапуз лет трёх от роду. Плакал так отчаянно и горько, что брови Айвли дрогнули, жалостливо поползли вверх.

Фиделис обернулся, что-то резко крикнул своим, и строй пахарей сломался в середине; люди бросились вправо и влево, открывая проход нежити.

– Понял, – пробормотала себе под нос оружейница. – Сразу всё понял. И людей заставил исполнить!.. Редко у какого ярла дружина ближняя такое проделает!..

Неупокоенные словно враз позабыли о бежанах. Те, что напоролись на колья, дёргались, судорожно пытаясь освободиться, однако совсем не для того, чтобы рвать и глодать живых; нет, чтобы броситься вверх по склону, туда, где безутешно и громко плакал ребёнок.

– Давай, Фроки, давай, видишь, зацепило!.. Подсекай теперь!

По лбу и щекам Фредегара струился пот, невесть когда успевший проступить. Невысоклик закусил губу, пальцы его, складывающиеся то в одну руну, то в другую, двигались, словно обретя собственную волю.

Ребенок кричал. Мертвяки, толкаясь и опрокидывая друг друга, мчались к нему всем гуртом, вытягивая костяные лапищи.

– Фроки?! Ты чего, Фроки?! – завопил Роб. – Нам столько зараз не положить! Постепенно надо было!

Но Фредегар не ответил. Неупокоенные и впрямь ломили так, словно ждал их здесь не один-единственный малыш, а по меньшей мере несколько тысяч.

Валялька сработала на славу, и куда сильнее, чем рассчитывали невысоклики.

Прошипев сквозь зубы невнятное ругательство, прыгнула к ним Айвли, её клинок крест-накрест рассёк воздух.

– Эх, видел бы Аэтерос… – выдохнул Роб, поднимая лук.

Р-раз! Свистнула первая стрела, оставляя за собой огненную дорожку, вошла в пустую глазницу самому шустрому из мертвяков, пронзила затылочную кость, помчалась дальше, вильнула в полёте, вновь угодила в провал глаза, нанизала на пламенную леску второго мертвяка, третьего, пятого, десятого, угаснув лишь на пятнадцатом; все они разом взорвались, разлетевшись роем пылающих осколков кости.

– Ну, брат!.. А чего ж я раньше у тебя этакого умельства не видывал?! – Фроки аж рот разинул.

– Дык это я того, Учителя вспомнил! – Роб потащил из колчана вторую стрелу. – Потом расскажу!..

– Учителя… – с неожиданной отрешённостью вдруг пробормотал Фредегар.

– Что?! Кого?! – вскинулась и альвийка. – Что вы сделали, недомерки?!

Ей никто не ответил – оба половинчика лихорадочно жестикулировали, словно ярмарочные мимы; лепили нечто вокруг своей валяльки.

Деревенское ополчение, ведомое Фиделисом, приостановилось, но без дела не сидело – сноровисто добивало отставших мертвяков, вбивая им колья меж ребер или в глазницы, загоняя острые жердины глубоко в землю. Иным – старым нагим скелетам, например, – подбивали дубьём ноги. Пахари вошли в раж и, похоже, совсем перестали бояться.

Вся же орда неупокоенных сбилась в здоровенный клубок, в настоящий рой вокруг магической приманки.

Лезли по плечам, шагали по черепам, ползли, протискиваясь между ногами, сцепляясь костяками, да так, что было не расцепиться, и скелеты судорожно дёргались, каждый тянул в свою сторону.

Нескольких оказавшихся по краям разнесла на мелкие кусочки Айвли – похоже, просто чтобы хоть кого-то разнести.

– Зажигай! – наконец выкрикнул Фроки, и Роб выпустил прямо в гущу неупокоенных давно уже наложенную на тетиву стрелу.

Полыхнуло – там, где должна была оставаться приманка. Огненные язычки побежали по сухим костям, вцеплялись в них охотно и дружно; неупокоенные горели, сами того не замечая, разваливались на куски, и вскоре вокруг совершенно исчезнувшей валяльки разгорелся огромный костёр.

– Ну и дела, – Роб развёл руками. – Сроду у меня таких чар не выходило!.. Помнишь, Фроки, как мы этих карликов с быкоглавцами останавливали?..

– Да уж. – Фроки беспрерывно вытирал пот со лба, широко раскрытыми глазами глядя на пляшущее пламя. – Никогда б не подумал, что мы с тобой вот эдак…

– И я б никогда – что они так на простую валяльку кинутся, – Роб, словно зачарованный, смотрел на пожиравший костяки огонь. – Думал, ну дюжина, ну полторы…

– Это он, – Айвли глядела на приближавшегося Фиделиса с настоящим ужасом. – Он это. Он вам всё это дал…

– Ничего я никому не давал, – покачал головой лекарь. – Они вот дали, – он кивнул, указывая на крестьян, пялившихся, разинув рты, на полыхающий костёр. – Они дали. Только сами об этом не ведали. Надколот мир, друзья мои, коль Спаситель сумел в него ворваться. Люди чувствуют, хотя и понять не могут, что именно. А когда смертные чувствуют… о, это великая сила. Только вот направить её никто не может.

– Ты можешь… – страх плескался в глазах Оружейницы. Великий страх.

Фиделис лишь вздохнул.

– Не понимаешь ты, прекрасная и храбрая альвийка. Я сам ничего не значу, вообще, совсем. Без людей вокруг меня – ничего. Вся моя сила – от них; в этом мы подобны со Спасителем. Случалось мне и вовсе называться Его посланцем, ибо Он уже слишком во многих местах и душах успел пустить корни.

– Речи твои, целитель, поистине темны, – покачала головой оружейница. – Но что же дальше? Ты победил. Эти пахари пойдут за тобой в огонь и воду. Ты…

– Мне не нужно, чтобы они шли в огонь и воду, прекраснейшая, – перебил её лекарь. – Мне нужно, чтобы они исцелились от страха. Чтобы жили своей волей, не боясь жутких пророчеств.

– Прекрасные слова, но что дальше? Вот не когда-то там, а прямо сейчас?

– Прямо сейчас? – Фиделис обернулся к бежанам. – Ступайте по домам, многодостойные. Вы храбро бились, вы одолели свой страх. Погост ваш отныне тих да мирен. А коль что шевельнётся – вы знаете, как одолеть. И без меня справитесь.