Ник Перумов - Душа Бога. Том 1 [litres]

– Ступить смело… во тьму внешнюю, где глад и мор, и скрежет зубовный… – из уголков глаз брата Хардри потекла кровь, сам он затрясся, словно в падучей. – Ступить смело, всё потеряв… всё отринув…

– Смотри, брат, – Айвли оказалась рядом с ним, тонкая рука обнимает жреца за плечи, – смотри, вот он, луч золотой! Смотри на него, видь его, ступай по нему!..

Половинчики замерли, Фиделис вообще, похоже, перестал дышать.

– Кровь моя не нужна мне… – полушёпотом вещал брат Хардри. – Кровью не купишь благосклонность архонтов… и у первых врат вопросят меня… пара архонтов вопросит…

Он вздрогнул, заколебался. Лоб мучительно наморщился.

– Ты сможешь, брат, – Айвли склонилась к уху жреца. – Сможешь!

Хардри дёрнулся. Глаза его закатились, однако плечи, напротив, вдруг распрямились.

– Что есть нисходящее с престола? – чётко и сильно проговорил он. И сделал шаг – на месте, но словно бы на что-то ступая.

– Молодец! Что видишь ты? – потребовала альвийка, становясь за спиной адепта и кладя ладони ему на оба плеча жестом если не возлюбленной, то, по крайней мере, сестры.

– Луч… золотой луч… да, наконец… он идёт сквозь смерть и сквозь жизнь… сквозь все семь небес… – выдохнул жрец. – Узок он, и гибельна ошибка на сём пути…

– Нет никаких «семи небес», – не удержался Фроки. – Если только не считать звёздные сферы вокруг каждого из миров…

– Но он-то имеет в виду явно что-то иное, – заспорил было Роб, но Фиделис, качнув головой, приложил палец к губам.

– Семь небес пронзает он и в бездну уходит… ко Древу Великому ведёт он, но не кончается, а дальше бежит… я иду, счастливый… свободный… дух мой парит…

Перед жрецом по-прежнему, словно живой, клубился мрак, в недрах его мерцала яркая золотая искорка, не то приближавшаяся и никак не могущая приблизиться, то ли, напротив, не могущая скрыться в далях.

– Семь небес… семь врат… четырнадцать архонтов…

– Что видишь ты? – шёпот Айвли в ухо жреца сделался едва слышным, в нём прорезалась страсть. – Тебе удалось, брат Хардри! Ты устремляешься по златому лучу к великому Престолу! Это твой час, брат! Всё, о чём догадывались, всё, о чём мечтали!.. Вперёд, не останавливайся!.. И говори нам, что ты видишь!..

Толчок силы – резкой, нетерпеливой, злой.

Фиделис покачал головой, но промолчал, невысоклики в очередной раз переглянулись, но не сдвинулись с мест. Что сейчас творила Айвли со жрецом, было делом лишь её совести и её сердца.

– Да… далёк путь по златому лучу… неподкупна стража… и только лишившийся всего пройдёт по нему, отрешившись земного и всё потеряв…

– Ступай смело! Ты всё отринул и всё отдал!.. Пожертвовал всем! Ничто не держит тебя внизу, во тварном мире!.. Вперёд и только вперёд!.. Не страшись архонтов, не бойся стражей Престола – смело гляди им в глаза и отвечай, не отводя взора!

– Да… да… – Хардри шатало, альвийка не убирала руки с его плеч. – Да, я иду – над туманами миров – прямым путём – сфер небесных достигаю я, и раскрываются они предо мной, и кланяются мне их обитатели… Вот вижу я тёмных бестий, тщатся они столкнуть меня, но слово моё крепко и, словно адамант, несокрушима вера моя…

– Шагай твёрдо, мой верный, – шёпот Айвли обволакивал, гасил волю, гнал и гнал вперёд.

– Сквозь сферы небесные прохожу я… мимо светил ночных… и не убоюсь я зла, и не дрогну пред тварями мрака…

– Ты не дрогнешь, мой верный, и достигнешь конца, и вечность окажется мигом, а миг – вечностью… Что видишь ты за пределами сфер небесных?

– Пронзает сущее золотой луч… и шаг по нему равен году пути…

– Лицезреешь ли ты первые врата и архонтов, стражу их?

– Лицезрею… безмерно далеко они, но делаю я шаг, и луч сам несёт меня к ним… – Хардри затрясся. – Страшны их лики и беспощадны взоры! Замкнуты первые врата, и вижу я, что зовутся они вратами молчания. Вижу скрещённые посохи стражей… и бездонна пропасть по сторонам золотой тропы, сама же она остра, как лезвие ножа…

– Что рекут тебе архонты? Слышишь ли ты их слова?

– Слышу… вопрошают они меня… и это те слова, что слышали мои братья в медитациях… «Что есть нисходящее с Престола?» – рёк один… «И что первое видит оно, с него сойдя?» – возгласил другой…

Половинчики замерли; не сводил глаз с жреца и Фиделис. Губы лекаря шевелились – не то творил какое-то заклятие, не то просто молился.

– Отвечай им, отвечай, брат! – альвийка обняла жреца, прижалась к его спине, лбом коснулась его затылка.

– Отвечай…

– Страшен зрак архонта вопрошающего… в душу зрит, зрит насквозь… – Глаза Хардри, закатившись, двигались под веками, будто и впрямь что-то видели. – Но верный отвечает не тем, что заучено, а тем, что явлено ему в пророческих снах и видениях… – голос его изменился, сделался громче и твёрже, словно обращался он к кому-то, стоящему перед ним. – «Что есть нисходящее с Престола?» Легко ответить, великий, – то душа Бога, что посылает Он со Трона своего, какой достойны лицезреть лишь единицы из мириадов… И на второй вопрос отвечу я так же, не колеблясь, – первое, что лицезреет душа Бога, едва отделившись от Престола, есть Пламя Неуничтожимое, что есть суть Великого, на Троне Сидящего. Пламя Неуничтожимое, начала и конца не имеющее.

Кровь сбегала тонкими струйкам из уголков глаз Хардри, скапливалась в клочковатой бороде; срывались тяжёлые капли, со странным, каким-то каменным стуком падали они на пол, и невысоклики заметили, как настоящей мукой исказилось лицо Фиделиса, словно это он стоял сейчас там, в неведомом, на тонком, словно волос, золотом луче…

– Она ж его сейчас прикончит, ну чисто упырица же, – процедил сквозь зубы Фроки. – Лекарь! Что же ты…

Фиделис лишь опустил голову.

– Стой, где стоишь, Фредегар, друг мой. Прошу тебя.

Половинчик с явным усилием разжал сомкнувшиеся на эфесе пальцы.

– Довольны архонты! Расступаются они! Открывают путь! – Хардри вытянул трясущиеся руки, точно слепой, на ощупь отыскивающий дорогу.

– Ты победил, мой верный, – в шёпоте Айвли звучала настоящая страсть. – Ты победил, восходи дальше и говори, говори нам, что видишь!..

Руки и ноги жреца конвульсивно дёргались, словно он и впрямь шагал по незримой тропе небес.

– Провожают меня с почётом архонты, стражи первых врат… Дальше поднимаюсь я, и всё тяжелее дышать… вижу под собой бессчётные миры, а предо мной вздымаются ветви великого Древа, как описывали братья… Но не кончается луч золотой, дальше ведёт тропа…

Кровь текла и текла из-под век Хардри, плечи ссутулились, он согнулся, словно под незримой тяжестью, зашаркал ступнями, оставаясь на месте; золотистая искорка так и танцевала перед ним в самом сердце мрака.

– Нечем дышать за первыми вратами… лишь боги или великие маги могут невозбранно идти там, или же те, кто пропущен архонтами… творю молитву к Создателю, к Творцу, что послал в этот мир бога Хедина… заклинаю семижды семью Его именами… именами Его, что Он сам открывает верным, посылая видения и сны… – голос его вновь окреп. – Именем первым твоим заклинаю тебя, Ом, Я, гудящим, аки колокол от края до края вселенной; и именем вторым заклинаю тебя, Сущий, ибо Ты есть, и нет, кроме тебя, ничего; и именем третьим заклинаю, Воевладыка, ибо Ты вечно поражаешь Хаос и отрицаешь его войною; и именем четвёртым заклинаю, Прастарейший, ибо ты старше всего и даже самого Упорядоченного…