Михаил Ланцов - Полковник империи [СИ]

Французы Первой мировой были силой, с которой нельзя было не считаться. И итальянцы столкнулись с ними лоб в лоб. Имея при достаточно неплохих солдатах очень слабое командование, особенно на высоком уровне. Что приводило к непреодолимым проблемам и раздувало недовольство верхами, сдерживаемое хоть как-то только тем, что война шла на чужой территории. Но потери… они были кошмарные… и совершенно бестолковые, что раненые и доносили через рассказы о боях, заражая все вокруг отнюдь не победоносными настроениями.

Максим же дал итальянцам простое и ясное объяснение. Король – самозванец, лишенный Божественного благословения. Он окружил себя мерзавцами и лизоблюдами, которые и втравили Италию в эту войну не на той стороне, ибо служат дьяволу, а не Богу. То есть, сделал как в мечтах Папанова из фильма «Белорусский вокзал», очень простыми и понятными сложные вещи: вот свои, вот враги и наше дело правое. А потом еще и раненых навещал в больницах. На стоянках, разумеется. И называл героями… настоящими легионерами. Помогал с мелкими проблемами. Во всяком случае, отдавал распоряжения прилюдно.

Так он Фиано Романо и достиг, не встречая, по сути, никакого сопротивления. А за ним словно ударная волна расходились слухи, которые плодились, размножались и видоизменялись прямо по законам «сарафанного радио». Народное творчество ведь оно такое. Тем, кто нравится, припишут любые позитивные в глазах простых людей вещи. На медведях там кататься станешь и лихим сабельным ударом линкоры топить. А там, где персона людям не по душе, так и мелкие недостатки раздуются до самых небес, превращая, допустим, излишне ухоженного мужчину в отчаянного содомита на первом же повороте.

Фиано Романа – небольшой старинный городок в пригороде Рима. Максим остановил в нем свой полк. Отдал все необходимые распоряжения и отправился на самую высокую и удобно расположенную старинную башню, откуда открывался вид округу. Холмы – они интересное в этом плане решение. А крепости в старину ставили так, чтобы видеть все вокруг и никаких сюрпризов не иметь от излишне деятельных соседей. По возможности.

Тихо. Только ветер чуть подвывает в ушах, снося в сторону бытовые звуки его полка.

Наш герой медленно окинул взглядом всю округу невооруженным взглядом, ища какие-то несуразности и явные странности. То, чего в этом пасторальном пейзаже быть не должно. После чего, не найдя ничего, взял бинокль и принялся заниматься тем же самым, только уже «вооружив глаза».

— Максим Иванович, — тихо произнес один из офицеров, что сопровождал его. — Мы правда идем на Рим?

— А почему нет? Что мы, хуже Теодориха или Одоакра?

— Но при чем здесь они? Их успехи были очень давно. Очень.

— В самом деле? — совершенно невозмутимо и как-то невпопад переспросил Меншиков.

— Максим Иванович, — вступил в беседу второй офицер. — Рим не Берлин. Там нашим автомобилям будет очень непросто пройти. Я был там до войны. Очень много узких улочек. Если они решат держаться оборону – мы там завязнем.

— Так и есть, — не стал отрицать очевидное Меншиков. — Я тоже бывал в Риме. Да. Немного в другое время, но бывал. И да, я согласен. Там слишком много узких улочек, на которых им удобно держать оборону. Поэтому я Теодориха и Одоакра и вспомнил. Они Рим не штурмовали. Они просто в него вошли.

— Но как? — почти хором, спросили все офицеры, что присутствовали рядом.

— Видите вон те три автомобиля, — указал Максим, на едва различимую по облачку пыли группу вдали. — Это гости. Если я все правильно рассчитал – полезные, но крайне опасные гости.

— Опасные? Может быть… — начал было говорить один из офицеров, планируя их встретить «дружеским» огнем. Но его перебил Меншиков.

— Петр Сергеевич, вы когда-нибудь демона кормили с руки?

— Я? Демона? Что вы! Нет. Где бы я его нашел?

— Да? Какая, жалость. А этих гостей нам еще и за ушком почесать придется.

— Что? Что вы такое говорите? — тихо спросил Петр Сергеевич. — Какие демоны? Почему мы их за ушком чесать?

Но Максим не ответил. Он лишь печально улыбнулся и, нашептывая внезапно всплывшую в голове песенку, вновь уставился в бинокль на приближающиеся автомобили.

Он прекрасно понимал опасения своих офицеров. Ему тоже не хотелось лезть в Рим, который выглядел ловушкой с какой стороны ни посмотри. Как и его рывок на «италийский сапожок». Из этого «голенища» можно будет и не вырваться, задохнувшись в собственном бредовом угаре.

«И главный, основополагающий концепт его стратегической установки – ноль стратегии. Ничего, что написано в учебниках» – пронеслась у нашего героя мысль в голове. Та самая, из фильма «Соловей-Разбойник». Этот прием давал определенное преимущество. Поначалу. Но теперь, когда ставки стали слишком высоки, когда силы, вовлеченные в кампанию против него, стали столь значительны, это могло привести к печальному финалу. К тому самому бою на Говяжкином лужке под деревней Клюево. Суровый жанр диктует свои законы…

Тихо прошептал он, едва различимо, вспоминая клип «Ленинграда». Да, его ситуация была другой. Но он, походу, зарвался. Зашел в веселый стриптиз-клуб с весело крутящимися девчонками на пилонах. Только разогрелся. Только вошел во вкус. А в двери уже стучатся и доносится звуки сирен. Сколько ему осталось жить? День? Два? Неделю? На него накатили мрачные мысли, словно тогда, в самые первые часы нахождения в этой эпохе. Надвигающаяся мрачная эпоха стремилась вернуть все на свои места и покарать мелкую букашку, что возомнила о себе один Бог знает что. Обломать. Смешать все планы. И с хохотом и мерзким звуком ломающихся костей втоптать в грязь, туда, где ему и было самое место.

— Максим Иванович, — осторожно произнес ближайший офицер, — но это Рим. Здесь нет Эйфелевой башни. И… все остальное… что это значит?

— Не переживайте, — удивительно сухо произнес Меншиков, — оно вам и не нужно.

После чего продолжил наблюдать за приближающимися автомобилями. И лишь незадолго до их подхода спокойно развернулся и отправился вниз – встречать гостей. Но так, чтобы немного опоздать. Чтобы их уже приняли его бойцы и провели, согласно распорядку.

Как Максим и предположил, к нему прибыла делегация местных «бабок йожек», которые «против» короля и режима. То есть, революционеры всех мастей во главе со знаменитым дуче – Бенито Муссолини. Никого, кто мог бы его подменить в этой почетной должности в тот момент истории в Италии просто не было. Меншиков специально отслеживал эту персону, по возможности. Еще в 1915 году. И знал, что его судьба пошла несколько иными узорами.

В оригинальной истории Бенито с 1914 по 1917 год прослужил в армии на итало-австрийском фронте в одном из полков берсальеров. И был демобилизован в феврале 1917 года из-за ранения ног. В этой реальности его демобилизовали раньше. Точнее не демобилизовали, а лечили по ранению в тылу. Вот он и прибыл на переговоры с Меншиковым. Неофициальными, разумеется.