Кейт О'Хирн - Пламя Олимпа [litres]

– Если они в действительности такие, какими ты их описываешь, – заметил Джоэль, – то мы тоже можем исчезнуть только потому, что видели Пегаса.

– Точно, – сказала Эмили, – вот почему нам надо быть очень осторожными, пока крыло Пегаса не заживет. Он должен спокойно уйти, чтобы закончить то, ради чего пришел.

– Он показал тебе, что именно ему нужно?

– Нет, – ответила Эмили. – Я видела только Пэйлина, ворующего уздечку, и удар молнии. Но, судя по ощущениям, дело Пегаса – это вопрос жизни и смерти. – Она повернулась к жеребцу: – Ведь так, Пегас?

Жеребец кивнул и стукнул копытом по настилу.

– Так, если мы не можем пойти за Пэйлином и вернуть уздечку, что нам делать? – спросил Джоэль.

Эмили пожала плечами:

– Думаю, дать Пегасу безопасное убежище и заботу, пока он не поправится.

Джоэль кивнул.

– А для этого ему нужен уход и много хорошей еды. Нашла мед?

Эмили начала копаться в пакетах, которые принесла с кухни.

– У меня тут немного меда, кукурузный сироп, коричневый и белый сахар и еще коробка сладких хлопьев. Но я попрежнему не могу поверить, что лошади стоит есть все эти штуки.

Пегас громко возмутился.

– Прости, Пегс, – сказала девочка и посмотрела на Джоэля с полуулыбкой: – Он не на шутку злится, когда его называют лошадью, да?

– А разве ты бы на его месте не злилась? – спросил Джоэль.

Эмили высыпала половину коробки хлопьев в большую пластиковую миску, а Джоэль вскрыл банку кукурузного сиропа и вылил его сверху. Еще он добавил несколько столовых ложек коричневого сахара.

– Фу! – сказала Эмили, когда жеребец начал жадно хрумкать угощением. – Как ты можешь это есть, Пегс? Не думаю, что после увиденного еще когда-либо прикоснусь к этим хлопьям.

После того как Пегас наелся, Джоэль сел прямо на пол и принялся за сэндвичи, которые Эмили приготовила для него.

– Когда тебе нужно вернуться домой? – спросила она.

Глянув на часы, девочка увидела, что уже начало седьмого. Солнце все еще стояло в небе, но уже пересекло город и скоро начнет садиться.

– Я не вернусь, – небрежно бросил Джоэль, сделав большой глоток молока прямо из пакета.

– Не вернешься? – с тревогой спросила Эмили. – А твои родители не будут волноваться?

Джоэль посмотрел в сторону:

– Мои родители умерли. Я живу в приемной семье, и там меня почти не замечают. Так что, думаю, нет.

Он старался казаться равнодушным, но Эмили слышала дрожь в его голосе, которая пробивалась сквозь браваду. И не представляла, что сказать. Она ничегошеньки не знала о жизни Джоэля.

– Я не знала. Джоэль, прости, мне так жа…

– Все окей, – торопливо перебил он. – Я об этом на каждом углу не рассказываю. – Парень опустил глаза, избегая ее взгляда, и медленно заговорил: – Я жил со своей семьей в Коннектикуте. Три года назад мы отправились в поездку и по дороге попали в аварию: пьяный водитель не справился с управлением и врезался в нас. Родители и младший брат погибли мгновенно. Я тоже пострадал, но каким-то образом выжил. Хотя каждый день жалею об этом.

– О, Джоэль, – приглушенно выговорила Эмили. – Должно быть, это было ужасно.

Парень долго молчал. Наконец, он посмотрел на девушку:

– С тех пор я живу в приемной семье. И ненавижу ее.

Слова застряли у Эмили в горле. Она и вообразить такого не могла. Ей было известно, каково это – страдать от бесконечного горя утраты родителя. Но потерять всю семью – такого ей было даже не представить.

– А в Италии у тебя не осталось родственников, с которыми ты мог бы жить?

– Нет, – резко ответил Джоэль. – Там я оказался никому не нужен. Так что застрял здесь. – Он вызывающе поднял подбородок: – Но, надеюсь, ненадолго. Я планирую сбежать. Найду себе место, где никто больше не будет говорить мне, куда идти и что делать. И наконец-то буду свободен!

Джоэль вскочил и подошел к Пегасу. Эмили заметила, что напряженные плечи парня расслабились, стоило ему погладить жеребца по морде.

– Сегодня я собираюсь ночевать здесь, – бросил он Эмили через плечо. – Не хочу оставлять Пегаса одного.

Эмили встала и уперла руки в боки. Может быть, его жизнь и тяжелее, чем у нее, но это не значит, что он может оскорблять ее.

– Джоэль, спасибо тебе за оказанное доверие, конечно, – с внезапным раздражением сказала она. – Но, к твоему сведению, если ты не заметил, – здесь есть я. Так что он не один.

– Ты знаешь, о чем я, – сказал Джо-эль. – Тебе нужно спуститься обратно в квартиру до того, как твой отец уйдет на работу. Я могу остаться здесь, чтобы Пегас не испугался.

Эмили могла бы еще многое сказать, но, посмотрев в его глаза, остановилась.

Он совсем не походил на того озлобленного человека, которого она встретила сегодня утром на крыльце его дома. Неожиданно в его глазах она разглядела нужду. Джоэлю самому нужно остаться с Пегасом.

– Хорошо, – сказала она. – Можешь оставаться. Я принесу несколько одеял и подушек. Но знай, я тоже планирую ночевать здесь. Как только отец уйдет на работу, мы с тобой можем подняться наверх. Будет что-то вроде пикника.

– Только без маршмеллоу, – добавил Джоэль.

– Думаю, мы могли бы и их достать, – сказала Эмили. – Но, насколько я знаю Пегаса, он сметет их быстрее, чем мы успеем открыть упаковку!

Доктора закончили подключать Пэйлина к приборам и отошли к компьютерам, чтобы проверить первые показания.

Пэйлин с любопытством наблюдал за ними, но ничего не говорил. Вместо этого он сосредоточился на окружающей обстановке. На стене за его спиной, высоко над кроватью, располагалась маленькая вентиляционная решетка. Он чувствовал, как его мягко обдувает свежий воздух. А еще слышал звуки, доносящиеся из других комнат, соединенных с этой же вентиляцией. Значит, за решеткой скрывалась система туннелей, через которые он легко мог ускользнуть. Туннели – его специализация. На всем Олимпе не существовало такого лабиринта, по которому он не мог бы пробраться или из которого не сумел бы найти выход. Включая великий лабиринт Минотавра. Пэйлин знал, что, как только освободится от гипса на ногах, он найдет путь на поверхность.

Конечно, оставался еще вопрос наручников. Но он видел, что у мужчин в комбинезонах есть ключи. Если он все сделает правильно, то без труда добудет ключи. В противном случае Пэйлин всегда мог применить свой талант к растягиванию тела, хотя предпочел бы этого не делать.

В то время, как его голова была занята поиском решения проблемы, Пэйлин услышал странное пиканье, которое уже слышал раньше. Вскоре дверь в комнату открылась, и внутрь вошли двое мужчин.

Один – средних лет, в темном костюме и с волосами, в которых уже пробивалась седина. На лице его застыло мрачное выражение. Второй был намного моложе, со светлыми короткострижеными волосами. Он также носил темный костюм и выглядел не менее неприятно.