Кейт О'Хирн - Пламя Олимпа [litres]

– Уверяю тебя, мои угрозы очень реальны, – предупредил старший. – Так что не заставляй меня делать вещи, о которых ты пожалеешь. Просто скажи нам, кто ты такой и откуда прибыл.

Пэйлину эти люди совсем не нравились.

– Если вам так хочется, я Меркурий, – наконец ответил он. – Я прибыл в ваш мир с визитом, но был ранен во время шторма. Поправившись, я собираюсь вернуться на Олимп.

– Увлекаешься греческой мифологией? – мрачно спросил агент Джей.

– Скорее римской, – поправил молодой человек. – В греческой Меркурия называли Гермесом.

Пэйлин наблюдал за тем, как старший бросает на молодого испепеляющий взгляд.

– Плевать! – Он вновь повернулся к Пэйлину: – Это не ответ. Скажи мне то, что я хочу узнать.

– Я и сказал, – настаивал Пэйлин. – Я Меркурий. Вы должны были видеть мои сандалии. А значит, и крылья на них. Кто еще, кроме посланника Олимпа, пользуется подобными вещами?

Агент Джей сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Выдохнув, он расправил плечи и сел:

– Если ты и дальше будешь отказываться сотрудничать, мы сделаем условия содержания крайне некомфортными для тебя. Обещаю.

– Они уже некомфортны для меня, – сказал Пэйлин. – Но я все равно говорю вам правду. Если вы не желаете верить, моей вины в этом нет.

Агент Джей взглянул на молодого человека:

– Похоже, от него мы ничего не добьемся. – Он глянул на часы и сказал в черное устройство: — Время: семь двадцать. Конец интервью .

Сердито выключив прибор, он взглянул на Пэйлина:

– Неважно, называем мы тебя Меркурием, Юпитером, Пэйлином или Объектом. Что важно, так это то, что ты принадлежишь мне. Скоро ты ответишь на все мои вопросы. Даже если мне придется выдавливать из тебя правду по одному слову зараз.

Пэйлин читал в его глазах угрозу. Этот человек слов на ветер не бросал.

Мужчины встали и подошли к маленькому серому устройству у двери. Пэйлин обратил особое внимание на то, как старший нажал несколько кнопок. Они издавали те же самые пикающие звуки, которые он слышал перед тем, как мужчины вошли в комнату.

– Звуковой замок, – тихо пробормотал Пэйлин, наблюдая за тем, как они открывают дверь и выходят из комнаты. – Если даже Юпитер не сумел построить тюрьму, чтобы удержать меня, с чего вы решили, что вы сможете?

За час до полуночи отец Эмили засобирался на работу.

– Уверена, что справишься здесь в одиночку? – спросил он.

Эмили кивнула и протянула ему пакет с едой:

– Я очень устала сегодня из-за работы в саду. Уверена, что вырублюсь, как только голова коснется подушки.

– Хорошо, – сказал он и чмокнул ее в затылок. – Только не нервничай из-за электричества. У тебя есть фонарик и куча запасных батареек. И, если не возражаешь, я бы предпочел, чтобы ты не пользовалась свечами.

– Поняла, – сказала Эмили. – Во сколько собираешься вернуться домой?

Отец тяжело вздохнул:

– Боюсь, что поздно. Очередная двойная смена. Меня не будет дома до завтрашнего ужина. Но у тебя еще много еды и воды, и выходить тебе никуда не нужно. А теперь запомни, если я понадоблюсь…

– Я знаю, я могу позвонить. – Эмили улыбнулась и мягко подтолкнула отца к входной двери: – Иди, пап. Городу ты сейчас нужнее.

– Надеюсь, тебе я тоже еще нужен, – сказал он, надевая фуражку.

– Всегда, пап, – заверила его Эмили, поднявшись на цыпочки и чмокая его в щеку. – Пожалуйста, будь осторожен и возвращайся домой в целости и сохранности.

– Обязательно, – пообещал он, включая полицейский фонарик и выходя в темный коридор. Обернувшись к ней, отец сказал: – Запри за мной дверь и держи биту под рукой.

– Пап, пожалуйста, иди уже, – засмеявшись, сказала Эмили.

После того как отец ушел, Эмили немного подождала, прежде чем ринуться на лестницу. Выходя на крышу, она в очередной раз поразилась прекрасному усеянному звездами ночному небу.

– Вау! – воскликнула она. – Никогда не видела так много звезд!

– Круто, правда? – согласился Джо-эль, отходя от Пегаса. – Даже фонарик не нужен.

После заката жеребец мог спокойно покинуть сарай и прогуляться по крыше, не боясь, что его увидит какой-нибудь любопытный из соседнего здания. Эмили заметила, что конь задержался у отцовской грядки с клубникой. Он деловито объедал все спелые ягоды, какие смог найти.

– Он не перестает лопать с самого заката, – сказал Джоэль. – Что проросло и сладкое – то он пожирает. Боюсь, он окончательно уничтожил то, что осталось от помидорной делянки.

– Помидорной? – повторила Эмили. – В этом году мы не сажали помидоры. После того как мама заболела, мы вовсе перестали сюда приходить.

– Должно быть, прошлогодние, – предположил Джоэль. – Здесь такая куча всего растет. Но все, что интересовало Пегаса, – это помидоры.

Эмили подошла к Пегасу, по-прежнему стоящему около клубники.

– Привет, мальчик, – сказала она и погладила его сложенное крыло.

Пегас вытянул шею и уронил в ладонь Эмили спелую клубничину.

– Спасибо, Пегс! – удивленно сказала девочка. Ягода оказалась сладкой и на удивление душистой.

– Не могу поверить, что ты съела ее, – в ужасе проговорил Джоэль. – Она же была у него во рту.

– И что?

– А то, что это отвратительно. Куча микробов.

– Не глупи, – сказала Эмили. – Готова поспорить, что у нас куда больше микробов, чем у него. Она повернулась к Пегасу: – Так как ты себя чувствуешь?

– Ему стало лучше, – ответил Джо-эль. – Он даже расправлял крыло на пробу. Думаю, скоро он окончательно поправится.

Неожиданно Эмили ощутила укол глубокой грусти. Пегас не останется с ней навечно – она это знала. Но после недавней потери матери его уход казался совсем невыносимым.

Жеребец словно бы прочел ее мысли и предложил девочке еще одну клубничину. Этот простой жест заставил ее прослезиться.

– Спасибо, Пегас, – тихо сказала она.

– Эй, ты чего, плачешь? – спросил Джоэль. – Что случилось?

– Ничего, – ответила Эмили, яростно вытирая слезы. – Просто переутомление. Я не спала прошлой ночью и с тех пор все время на ногах. Мне нужно хотя бы немного отдохнуть.

– Разве не ты сказала, что мы устроим тут что-то вроде ночевки с палаткой?

Эмили кивнула, и Джоэль просиял:

– Отлично! Давай спустимся вниз, возьмем одеяла и сможем наконец-то немного поспать.

Эмили вновь кивнула и смахнула последние слезы.

– Я обещала Пегасу маршмеллоу. Так что захвачу еще и их.

Вскоре Эмили и Джоэль вернулись на крышу с двумя спальниками, несколькими одеялами и парой подушек.

Одно одеяло они накинули на Пегаса на манер попоны, чтобы жеребцу было тепло. Устроившись на двух шезлонгах, Эмили и Джоэль немало удивились, когда жеребец опустился на землю между ними.

– Как думаешь, почему он здесь? – спросил Джоэль, откинувшись на спинку шезлонга и уставившись на звезды.