Антон Демченко - Шаг второй. Баланс сил [litres]

– Не дороже твоей радости, – улыбнулся я в ответ. Взглянув на лежащую в её ладони подарочную карту мастерской «Ладо-Механика», подруга довольно вздохнула, вложила её в отброшенный было конверт и, аккуратно его свернув, спрятала в карман куртки. Мечтательно глядя куда-то в пустоту, она погладила ладонью тщательно застёгнутый на «молнию» карман, но почти тут же, тряхнув головой, избавилась от наваждения… и, скользнув вплотную ко мне, повисла на шее.

– Спасибо, Ера! Ты – лучший!

Ответить сразу мне не позволили, просто заткнув рот поцелуем.

– Наоборот. Я жадный, меркантильный эксплуататор! – отозвался я, когда мы смогли, наконец, отлепиться друг от друга. То есть минут через десять. – Мне просто надоело постоянно делиться с некоторыми наёмными работниками своей тубой и тратить её ресурс на доставку всё тех же сотрудников к месту работы. Вот я и решил, что проще подарить тебе собственный агрегат, чем ежедневно страдать от приступов амфибиотрофной асфиксии.

– Амфибио… чего? – не поняла Света, с удивлением глядя на меня.

– Жаба душит, – коротко пояснил я.

– А-а… – протянула подруга. – И поэтому ты преподнёс мне подарочную карту на три тысячи рублей для покупки сюркоманда [10] Сюркоманд (от франц . sur commande, что переводится как «под заказ») – здесь, применено в значении «сделанный на заказ» (аналог известного нам англицизма: «кастом»). от самой известной столичной мастерской, да?

– Лучше один большой приступ в год, чем триста шестьдесят мелких, – улыбнулся я. – Дешевле выйдет… для здоровья особенно.

– Да ну тебя! Такой подарок опошлил! – состроив обиженную гримаску, отмахнулась девушка, но уже через секунду вновь мечтательно улыбнулась и… м-да, кажется, недельную норму по поцелуям мы сегодня точно выберем.

Нас прервал звонок зеркома, и я впервые пожалел, что чёртова стекляшка работает лучше мобильников моего прошлого мира. Иными словами, ловит везде!

К счастью, позвонивший мне Грац не стал растекаться мыслью по древу и, коротко сообщив, что ждёт меня в лагере экспедиции не позже чем через три дня, отключился. Что ж, три так три. Отправлю Свету в Хольмград и в тот же день вылечу в Сибай. Благо теперь я точно готов к любым неожиданностям, спасибо Борхарду Брюсову и его боярину.

Спрятав зерком в наплечный карман костюма, весьма похожего на привычную мне «горку», я растормошил пригревшуюся в моих объятиях Свету.

– Пойдём купаться? – произнёс я. От такого предложения глаза подруги удивлённо округлились.

– С-с ума сошёл?! Температура воздуха: плюс семь, температура воды: плюс четыре. Льдины, вон, плавают! И Крещение было почти три месяца назад! Какое «купаться»?!

– М-да, пожалуй, я неправильно выразился, – пробормотал я. – Не купаться… нырять, вот!

– Без аквалангов, без термокостюмов… точно с ума сошёл, – констатировала Света.

– Эй, я волшебник, или где?! – возмутился я в ответ. – Акваланг нам без надобности. Вместо термокостюма и бикини сойдут наши флисовые «пижамы». С обогревающим амулетом они даже не намокнут. Проверено! Идём, Свет, ручаюсь, тебе понравится!

– Ерофей, ты издеваешься? – вздохнула подруга.

– Ничуть! – покачал я головой. Повинуясь волевому посылу, из палатки выплыла поясная сумка и легла мне в руку. Телекинез – вот счастье лентяя! Открыв клапан, я выудил из сумки пару переделанных мною респираторных масок и очков для плаванья. – Вот!

– И? Что это такое?

– Замена тяжёлому, неудобному дыхательному аппарату, – гордо провозгласил я.

– И ты их уже испытывал, да? – прищурилась Света.

Я закивал.

– А как же! Сначала в ванне, потом в университетском бассейне.

– Ерофей!

– Что? Да эта лужа мельче бассейна! – отозвался я, услышав нотки негодования в голосе подруги. – Пойдём, потом подругам будешь хвастаться о подводной охоте на уральских озёрах. Обзавидуются же!

– Вот же ж… – Света вздохнула, покосилась на испятнанную белыми льдинами чёрную воду Шитовского озера и… резко кивнула. – Уговорил. Идём.

Вот вернусь домой и скажу: «Мама, я влюбилась в сумасшедшего!» И честное слово, когда я расскажу, какой день рождения устроил для меня Ерофей, она согласится с этим определением. А потом скажет что-нибудь вроде: «Да, он сумасшедший. Но если упустишь его, будешь дурой». А уже с этим соглашусь я сама. Да, Ерофей слегка не от мира сего. Фантазёр и изобретатель, готовый сутками возиться с какой-то ерундой, только для того, чтобы увидеть изумление и восхищение его придумкой в глазах окружающих. Сказочник, умеющий даже такое извращение, как весенний поход в приуральские леса, по грязи, болотам и буреломам, превратить в нечто совершенно невообразимое, удивительное… и комфортное!

Построить уютный лагерь со всеми возможными удобствами за три часа? Легко! Перебраться через гнилое болото, не замочив ног? Пожалуйста! А чего стоит его затея с подводной охотой? Никогда не думала, что с таким азартом буду гоняться за какой-то несчастной ошалевшей щукой в озере, температура которого едва позволяет воде не замёрзнуть! А ужин! Какой праздничный ужин устроил Ерофей из наших трофеев! Да при воспоминании только об одной ухе у меня слюнки текут. А ведь он ещё и рябчиков где-то раздобыл и даже… вадль… вад… кулика, в общем. Запёк птиц на углях и подал на рисовой подушке… и плевать, что в алюминиевых мисках! Вино тоже было в термокружках, но хуже от этого не стало, вот!

А ещё с ним совершенно не страшно. Вот вообще ни капельки. Лес вокруг, болота, до ближайшего жилья десяток километров, рядом бродят дикие звери, а я совершенно ничего не боялась, потому что он рядом. И это не домыслы влюблённой девчонки. Я сама, своими глазами видела, как он медведя прогнал! Косолапый вышел к нашему лагерю на третий день, когда мы уже собирались в обратный путь. Худой, облезлый… голодный. Так Ерофей просто встал перед ним, задвинул меня себе за спину и уставился на зверя. Медведь постоял-постоял, а потом ка-ак порскнет в лес. Только сучья затрещали. Вот не думала, что эти увальни умеют так быстро бегать!

Да, Ерофей надёжный. Как скала. Боже! Как мне было стыдно за первый вечер! Я себя так накрутила, что устроила настоящую истерику, а он… он успокоил, дал слово, что не сделает ничего против моей воли… и сдержал его. А ведь мы фактически в обнимку спали! Ох, мама, как же ты была права, когда предостерегала от глупостей. Я ведь на вторую ночь чуть сама на него не полезла! Да кому я вру?! Полезла, в самом деле, полезла. Но этот… этот мерзавец одними ласками довёл меня до вершины… раз пять, а потом просто прижал к себе, и я… уснула. А ведь ему тоже хотелось, я же чувствовала! Но он сдержался. Милый, милый Ера. А теперь мы не увидимся ещё добрых десять дней. Профессор, на которого работает мой Ерошка, клятвенно обещал, что постарается вернуть своего помощника в Хольмград, как только надобность в нём отпадёт, но даже десять дней… это так долго!