Вадим Панов - Прошлое должно умереть

– На том же пассере, что и она?

Ответом стало молчание, поэтому Кома перестал следить за Кирой, тем более что адигена вошла в здание, и повернулся к приятелю. И с удивлением увидел, что Туша раскрыл газету и углубился в чтение.

– Ты слышал вопрос?

– Смотри, до чего интересно: из Пустоты не вышел очередной грузовик, – сообщил здоровяк. – На этот раз – бахорский, с грузом медицинских и алхимических специй.

– И что? – не понял Горизонт.

– С грузом очень дорогих специй и наркотических веществ, – уточнил Иона. – Алхимическими специями называют наркотики.

– И что?

– Цеппели стали слишком часто оставаться в Пустоте.

– И что? – в третий раз спросил Кома.

– Тебе вообще ничего не интересно? – осведомился Туша. – Плевать на все, кроме контракта?

Иногда Иона делался невыносимым: специально не отвечал на вопросы приятеля, демонстративно затягивая время, в надежде вывести Кому из себя. Иногда получалось, иногда – нет. Сегодня Горизонт не хотел сдаваться и спокойно продолжил:

– Как мы доберемся до Тинигерии?

– Некоторые ученые говорят, что создаваемые астрингами переходы становятся опасными, будто Пустота научилась их ломать, а значит, мы можем снова потерять связь с другими планетами.

– Тебе действительно это интересно?

– А тебе нет?

– Это не имеет отношения к нашему контракту.

– Имеет, – неожиданно возразил Туша.

– Как? – растерялся Горизонт.

– Имеет самое прямое отношение…

– Перестань вести себя как скучающий рантье, и скажи, когда мы отправляемся на Тинигерию! – взорвался Кома. – И как твоя газета связана с нашим контрактом!

Довольный Туша широко улыбнулся, разглядывая пунцового от гнева приятеля, после чего свернул газету и бросил ее на столик.

– Сначала я собирался лететь на грузовике «Подъемный Фрол», на нем есть двухместная пассажирская каюта, которую капитан не прочь предложить попутчикам, но, прочитав газету, передумал.

– Почему?

– Потому что Пустота действительно стала злой, но только к грузовикам, – обронил Иона.

Несколько секунд Горизонт смотрел приятелю в глаза, а затем сообразил:

– Думаешь, пираты придумали нечто новенькое?

– Вполне возможно.

– Но как?

– Плевать, – рассмеялся Туша. – Я не знаю «как», я лишь догадываюсь, что дело нечисто, и на грузовике не полечу. Наш цеппель уходит через час.

– Тот же цеппель, на котором летит Кира? – уточнил Кома.

– Кира вылетает через три часа на «Колеснице Эппа».

– То есть на Тинигерии у нас будет всего пара часов на подготовку?

– Больше, – качнул головой здоровяк. – Во-первых, «Колесница» полетит намного медленнее…

– Чем что? – нетерпеливо уточнил Кома, но ответа не получил.

– …потому что богатые пассажиры не любят торопиться и предпочитают наслаждаться полетом. Во-вторых, они будут стоять на Верзи намного дольше, чем мы.

– На чем мы полетим? Если не ответишь, я тебя пристрелю!

– Вон на той скотовозке. – Иона кивнул на прижатый к земле цеппель, на который уже началась погрузка. – Называется «Курьер 11».

Некоторое время Горизонт внимательно разглядывал обшарпанный пассер, после чего повернулся к приятелю, явно намереваясь задать вопрос, но Туша опередил Кому с ответом:

– Каюта второго класса, дружище, не сидячие места третьего.

– Ну хоть на этом спасибо.

– Обращайся. – Иона помолчал. – Вылетаем через час и будем на Тинигерии на день раньше Киры.

– Давай выпьем по кружке приличного пива, – предложил Горизонт. – Судя по внешнему виду «Курьера», в дороге нам придется хлебать жуткое пойло.

Разумеется, Филарет Лях по прозвищу Рубака прекрасно знал, где находится база Огнедела, однако никогда не появлялся в колонии спорки. Во-первых, потому что не любил нечистых, во-вторых, потому что нечистые не любили его, в-третьих, этого не хотел Ричард, в-четвертых, потому что далеко. Тем не менее встречаться им приходилось, и если переговоры нельзя было устроить на другой планете, Мааздук и Лях прилетали к приметным Желтым скалам, гордо возвышающимся над бескрайними мегатагеновыми лесами и являющимися началом Большого Унурского хребта, делящего континент на две неравные половины. Цеппели подошли к одной из скал, возле которой давным-давно соорудили причальные перевязи, сбросили «корзины грешников» с наземными командами, затем спустили им якоря, за которые гигантские корабли притянули к земле.

Сначала разобрались с добычей: Рубака отчитался перед Ричардом о доходах, и его люди передали на «Орлан» ящики с оговоренным количеством золота. Лишь после этого капитаны отошли в сторону, чтобы обсудить текущие дела.

– «Фартовый грешник» выглядит более потрепанным, чем раньше, – с ехидной улыбкой заметил Огне-дел. – Когда я видел его в прошлый раз.

– Мне пришлось возвращаться в Гейтсбург и чинить рули, – хмуро ответил Рубака. – Сказал, что подвергся нападению пиратов.

– Какая ирония! – не сдержался Мааздук.

– Ты должен был меня предупредить!

– Мне кажется, я предельно точно описал «Амуш», – чуть холоднее, но все еще с улыбкой, произнес Ричард. – Или вместо него на Фарху заглянул лингийский доминатор?

– Нет, не доминатор… – протянул Филарет.

– Или в вооружении «Амуша» появились пушки?

– Не появились.

– Тогда как получилось, что тебе пришлось чинить рули и рассказывать местным унизительную историю о нападении пиратов?

– Они оказались крутыми, – угрюмо признал Рубака. – Круче меня.

Признание потребовало от Ляха колоссального мужества, поэтому Ричард не стал смеяться, хотя очень этого хотел, а со вздохом спросил:

– Я предупреждал, что Помпилио служит лучший капитан Бреннана?

– Говорил, – неохотно отозвался Лях.

– Что ты мне ответил?

– Что меня это не колышет.

Мааздук поднял брови, но промолчал, ожидая от Рубаки продолжения.

– Я не поверил, что исследователи на невооруженном цеппеле способны оказать сопротивление.

– И растерялся, когда они тебе вмазали.

– Да.

– Так бывает.

Больше всего Огнеделу хотелось убить самоуверенного идиота, провалившего абсолютно выигрышную операцию, но сейчас у него не было других помощников, готовых взяться за любое грязное дело, да и в дальнейших планах Мааздука Филарету отводилась серьезная роль… с другой стороны, не получится ли так, что он и там все испортит?

– Почему не стал их преследовать? – осведомился Ричард. – Из-за повреждений?

– В основном из-за груза, – не стал врать Лях. – У меня на борту находилось слишком много золота, чтобы им рисковать.

– Тоже правильно.

В этом заключалось второе, после склонности к грязным делам, достоинство Рубаки – умение доставлять грузы. В дальних мирах пограничная и таможенная службы действовали намного хуже, чем в Ожерелье и развитых планетах, но все-таки действовали, и следовало учитывать вероятность нарваться на принципиального проверяющего или тотальный досмотр. А Лях обладал нужными знакомствами, всегда имел под рукой почти настоящие документы и мог пройти любую проверку. Он был идеальным перевозчиком золота.