Вадим Панов - Прошлое должно умереть

– Начинайте, – распорядился Дорофеев.

Дежурный вновь нырнул на нижнюю платформу. Мерса закрыл глаза. Чира поднес спичку к шнуру и отскочил, убедившись, что тот занялся.

– Обожаю фейерверки.

– Оно точно отсюда улетит? – спросил цепарь, вновь выглядывая из люка.

– Должно, – ответил шиф. – Но возможны варианты.

– Ты говорил, что сегодня хороший день для испытаний, – припомнил Мерса, с трудом подавляя желание сбежать на нижнюю платформу.

– Тут еще важно, какого цвета облака будут на закате.

– До заката далеко.

– В этом вся проблема…

А в следующий миг рвануло.

Огонь добрался до составленного алхимиком заряда, некоторое время шипел внутри – этот момент испытатели пропустили, – а затем раздался взрыв, и ракета устремилась прочь, оставляя за собой красивый, но не особенно видный днем огненный след.

– С этим ты переборщил, – проворчал Бедокур, изучая черную отметину на полу. – Нужно положить еще один металлический лист.

– Главное, что летит, – ответил Мерса, утирая лицо.

– Главное, что «Амуш» цел, – пискнул торчащий из люка цепарь.

Тем временем ракета затерялась в кронах мегатагенов, и через пару секунд над ними взметнулся столб огня.

– Мне нравится, – одобрил Чира. – Особенно мне понравилось то, что твоя штуковина не взорвалась по дороге.

Мерса повторно вытер пот.

– Три километра, – сообщил в переговорную трубу Дорофеев. – На мой взгляд – неплохо. Мои поздравления, синьоры.

– Что внизу? – спросил алхимик.

– Горит так, будто вы стащили пару поленьев из-под адского котла, – отозвался капитан.

– Хорошо горит, – перевел шиф. – Ты молодец.

– В общем, примерно так я и хотел, – не стал скрывать Энди.

И вздохнул.

– Мы что, возвращаемся? – громко и довольно грубо поинтересовался Туша.

Рулевой и астролог, находившиеся в это время на капитанском мостике, изумленно посмотрели на вошедшего бандита, но промолчали, разумно рассудив, что разбираться с нахальным заказчиком Оресто должен сам.

– Нет, мы не возвращаемся, – хладнокровно ответил капитан, не отрывая взгляд от расстеленной на столе карте. – Мы сделали изрядный крюк, – с напором произнес Кома.

– Помните, я рассказывал о сильном встречном ветре?

– Он совсем незаметен. – Иона кивнул на окно, за которым простиралось спокойное небо.

– Потому что мы сделали крюк, – объяснил Леонард, по-прежнему не глядя на Иону. – Мы подходим к точке перехода с другой стороны, и подходим гораздо быстрее, чем могли бы, продолжая упрямо таранить встречный ветер, – поднял взгляд и очень жестко спросил: – Удовлетворен?

По его тону Туша понял, что перегнул палку и должен немедленно выказать контрабандисту уважение.

– Да, капитан, все в порядке. Прошу извинить меня за несдержанность.

Иона задремал в каюте, а когда проснулся и проверил курс – чересчур возбудился, что и стало причиной нелепого недоразумения.

– Ничего страшного, со всеми бывает, – улыбнулся Леонард, показывая, что извинения приняты.

Атмосфера на мостике заметно разрядилась.

В мире Омута авторитет руководителя имеет колоссальное значение, подчиняются там лишь тому, в ком чувствуют силу, и прояви Иона строптивость, мог запросто оказаться за бортом.

– Когда мы прибудем к точке перехода? – вежливо осведомился Туша.

– Меньше чем через час.

– А когда нам нужно будет сделать… – Иона замялся. – Ну… то, о чем мы с вами говорили, капитан.

– Через час и сделаете, – вновь улыбнулся Леонард. Он понял, что речь идет о связывании пленницы, на которое похитители согласились с большой неохотой. – Уверен, процедура не займет много времени.

– Мы в таких вещах специалисты, – подтвердил Туша.

– Вот и хорошо.

И они, не сговариваясь, посмотрели в лобовое окно.

В этой части Тинигерия получилась у Творца весьма однообразной и скучной: ни городов, ни гор, ни лесов – лишь ровная, как стол, степь, изредка разрезаемая широкими, неспешными реками. Сверху она казалась нежной и очень спокойной.

– Здесь хорошие земли, но сильные ветра, – зачем-то сказал Оресто. – Вот уже сорок лет тинигерийцы сажают в Больших степях леса и лесополосы, чтобы уберечь посевы, и скоро здесь будет настоящий фермерский рай.

– Вы так говорите, будто хотите в нем жить, – заметил Туша.

– Почему нет? – негромко ответил контрабандист. – Рано или поздно каждому из нас потребуется тихая гавань.

– Хотите стать фермером? – удивился Кома.

– Я родился фермером, почему бы на старости лет не вернуться к корням?

– Для этого нужны деньги.

– Для этого много чего нужно, – неожиданно серьезно ответил Оресто. – В первую очередь отсутствие проблем с законом.

Астролог посмотрел на капитана с некоторым удивлением, но промолчал.

Туша понял, что не хочет продолжения разговора, собрался откланяться, намереваясь проверить, как дела у охраняющего Киру напарника, но рулевой крикнул:

– Вижу цеппель!

И на лицо Оресто легла тень.

– У нас проблемы? – подобрался Туша.

– Я надеялся, что у этой точки перехода мы окажемся одни, – ответил Оресто. Он насторожился, но не расстроился. Спокойно взял бинокль и подошел к лобовому стеклу. Иона встал справа.

– Грузовик? Пассер?

– К сожалению, импакто, – протянул Леонард, изучая нанесенные на огромную «сигару» знаки. – Тинигерийский легкий крейсер. Очень быстрый.

– Он идет параллельным курсом, – скрывая нервозность, произнес астролог. – Возможно, ему нужна та же точка перехода.

– Шел параллельно, – уточнил Оресто, не отрывая от глаз бинокль. – Теперь он начал сближение.

– Возможно, ему нужна точка перехода, – повторил Иона слова астролога.

– Как мы это проверим?

– Давайте сменим курс, – негромко предложил рулевой.

– Неподалеку есть еще одна точка перехода, – добавил астролог. – На Зарид.

– Сделаем вид, что собираемся прыгнуть на него? – понял Леонард и опустил бинокль. – Может сработать.

– Нам нечего делать на Зариде, – буркнул Туша.

– У нас импакто на хвосте, а значит, я готов прыгнуть даже на Галану…

Атмосфера на мостике вновь накалилась, поскольку ни похититель, ни контрабандист не собирались отступать, и яростная ссора не вспыхнула лишь благодаря военным: когда расстояние между цеппелями сократилось до одной лиги, выпущенный из орудия снаряд пролетел перед носом «Ловкача» – что на всех языках мира означало одно:

– Нам приказано заглушить двигатели и лечь в дрейф, – почти спокойно доложил рулевой.

А в следующий миг на мостик заглянул радист:

– Капитан, тинигерийцы вышли на связь.

– Нужно сопротивляться! – рявкнул Туша.

– Как? – нервно сжимая бинокль, осведомился Леонард. – Перед нами импакто, приятель, это крейсер, пусть и легкий. У них на борту не менее трех орудий, и это не считая дальнобойных пулеметов. Если мы огрызнемся – из нас дуршлаг сделают.