Синда Чайма - Королева в изгнании [litres]

Ей захотелось снова стать принцессой, чтобы люди делали то, что она велит.

Талия, само собой, никуда не ушла, а напротив, уселась на кровать рядом с Раисой.

– Вы же говорили, что пойдете к мосту, – пробормотала принцесса.

– Мы передумали. – Талия провела рукой по волосам подруги. – Ты следила за ним?

Она кивнула, не поднимая лица от подушки.

– И как давно вы знаете, что у него есть подружка?

– Давненько. Да он этого и не скрывал…

– Ни от кого, кроме меня! – завершила фразу Раиса.

Принцессе хотелось исчезнуть. Раствориться. Неужели ее чувства к Амону были настолько очевидны? «Как теперь смотреть им всем в глаза?»

Талия положила руки на плечи подруги и принялась разминать ее напряженные мускулы.

– Капрал Бирн не хотел делать тебе больно.

– Понятно. Он еще и обсудил это с целым взводом.

– Нет-нет. – Руки Талии замерли. – Ты неправильно поняла. Просто капрал совсем не умеет лгать. Он до жути благороден. Разве ты не видишь, как он страдает?

Талия говорила об Амоне с нежностью. На самом деле командира любил каждый из «волков». Эта любовь их объединяла.

Дверь снова открылась и закрылась. Раиса раздраженно дернулась.

– А вот и Хейли, – сказала Талия. – Она принесла тебе чаю.

– Могу принести и чего покрепче, если хочешь, Морли, – предложила кадет Тэлбот. – У меня припасено чуток коньяка. Он мигом развеет твою печаль.

Раиса покачала головой. Ей не следовало затуманивать сознание.

– Мы не знали, было ли что-нибудь между вами, – продолжила Талия. – Давали ли вы какие-то обещания…

– Нет, – с горечью в голосе ответила принцесса. – Ничего не было. Мы просто друзья.

«Мне казалось, что я хорошо разбираюсь в людях, – сокрушалась она. – Я любила Амона и верила, что моя любовь взаимна, или хотя бы могла надеяться на его ответные чувства, если удастся преодолеть препятствия в виде классового неравенства и долга. Сможем ли мы остаться друзьями после такого?»

У Раисы даже не было сил думать о Кэт Тайберн. Казалось, сейчас ее нож в глотке был бы спасением.

Хейли и Талия успокаивали принцессу целый час, заставив ее выпить чай и поужинать, но большую часть времени просто сидели рядом и молча держали за руки. Все же, несмотря на разбитое сердце и чувство вины, присутствие девушек приободряло ее. Возможно, это и была та самая настоящая дружба.

Вдруг лестница заскрипела. Раиса узнала четкую походку Амона.

– Если захочешь, мы останемся с тобой, – сказала Хейли. – Вне зависимости от того, что прикажет капрал.

Раиса покачала головой.

– Нам нужно поговорить. И беседа будет долгой.

Амон постучал в дверь.

– Войдите! – откликнулась Талия, и капрал толкнул дверь.

Он застыл на пороге, мрачно глядя на девушек.

Талия и Хейли поцеловали Раису в обе щеки – каждая со своей стороны.

– Мы будем внизу, если понадобимся, – бросила напоследок кадет Тэлбот.

Девушки вышли, обходя Амона стороной и бросая на него сердитые взгляды.

Повисло неловкое молчание. Раиса уселась на кровати, прижалась спиной к стене и обвила колени руками.

Наконец Амон взял стул, придвинул его к кровати и уселся.

– Хорошо, что с тобой ничего не стряслось по пути, – сказал капрал. – Мне следовало догнать тебя сразу же, как ты побежала на мост.

– Да уж, тогда получилось бы совсем неловко. – Раиса опустила подбородок на колени. – Ты же хочешь поговорить со мной не о том, что я ходила на мост, верно?

Амон покачал головой.

– Нет. Не об этом.

Юноша покрутил толстое золотое кольцо на пальце левой руки. Кольцо с бегущими волками.

Честно сказать, Раиса бы охотнее поговорила о прогулках по мосту. Сейчас она бы предпочла спорить с Амоном, нежели говорить серьезно.

– Кто она?

Серые глаза метнулись к ее лицу.

– Ее зовут Аннамая Добаи. Приехала с Южных островов. Ты наверняка это и сама поняла. Отец – военный, служит наемником в Фелле. Он один из тех немногих «полосатых погон» регулярной армии, которым мой отец не боится доверять.

– И как ты с ней познакомился?

– Нас познакомили наши отцы. Они решили, что мы составим неплохую партию.

Это звучало так, словно Амон и Аннамая были парой породистых скакунов.

– Ясно, – кивнула принцесса. – А она высокая…

– Прекрати, Раиса! Я не собираюсь извиняться за то, что вижусь с ней. Мне жаль лишь, что я скрывал это от тебя. Можешь издеваться надо мной сколько влезет, но Аннамаю не трогай. Она милая, усердная и образованная. Она превосходная арфистка – весьма талантливая. А еще хорошая наездница. Аннамая всю жизнь жила в семье военного и прекрасно понимает сопряженные с этим трудности. Она готова к тому, что на первом месте у меня всегда будет служба.

Внезапное осознание ударило по принцессе, словно кулаком по лицу. Сердце ее бешено заколотилось, норовя вырваться из груди.

– Ты собираешься жениться на ней? – шепотом спросила Раиса.

Амон кивнул, уставившись в пол.

– Но только после того, как закончу Академию. Мы объявим о помолвке летом, когда вернемся в Фелл.

– Что? – Раиса резко повысила голос. – Ты собрался жениться и ничего мне не сказал?

Амон поднял на принцессу виноватые серые глаза.

– Моему поведению нет оправдания. Я чувствовал, что это неправильно, но мне не хватало мужества признаться тебе…

Его слова больно ранили Раису. И ей безумно хотелось дать сдачи.

«Ясно, значит, вот каков твой идеал жены – наездница-арфистка!» – отчаянно желала выкрикнуть она, но когда подняла глаза на преисполненного печали и отчаяния Амона, слова застряли где-то в горле.

– Ты ведь не любишь ее, – прошептала принцесса.

– Я этого не говорил.

– А тебе и не нужно. Я все вижу. Даже не пробуй мне солгать. У тебя это плохо получается.

Амон пристально посмотрел на Раису, и она поняла, что капрал все же планировал попытаться.

– Я буду хорошим мужем для Аннамаи, – пожал плечами юноша.

«Конечно же, будешь! За исключением той незначительной мелочи, что ты ее не любишь! Но так и быть, – продолжала рассуждать принцесса. – Раз уж Амон так хочет жениться на нелюбимой, то пусть это буду я!»

– Пока ничего еще не произошло, я хочу кое-что тебе сказать, – твердо произнесла Раиса. – Важно, чтобы твое решение было обдуманным.

На лице Амона появилось такое выражение, словно он заметил вражеский отряд.

– Раиса, прошу тебя… Пока ты еще ничего не произнесла, я должен кое-что сообщить тебе первым. Я хотел признаться раньше, но… Но папа сказал, что мы не должны…

– Нет уж. Сначала дай мне договорить! Дождись своей очереди! – оборвала она. – Амон, ты – мой лучший друг. И всегда им был. А еще ты самый благородный человек из всех, кого я знаю. И, очевидно, ты не станешь встречаться с девушкой, зная, что вам никогда не быть вместе.