Синда Чайма - Королева в изгнании [litres]

– Пока, Раиса. – Голос капрала казался ей хриплым и чужим. – Иди на ужин. Я буду поздно.

И юноша вышел за дверь.

Несколько мгновений Раиса приходила в себя, а затем схватила плащ и выбежала следом за ним.

К счастью, на улицах было полно кадетов, спешащих в обеденные залы и таверны возле моста. Амон шел быстро, так что ей пришлось догонять его почти бегом. Один раз капрал остановился и обернулся, но принцесса успела юркнуть в дверной проем.

Вскоре стало ясно, что друг направлялся к мосту. Перед тем как пересечь его, Раиса колебалась, но все же накинула капюшон и впервые со дня приезда ступила на гладкие от множества ног булыжники.

Амон остановился только один раз возле торговца цветами и купил небольшой букет, собранный из разных растений.

Раиса подавила чувство отчаяния. Голос в голове повторял: «Уходи!»

Но принцесса его не слушала.

Амон шел уверенно, словно точно знал, куда направляется. Он шагнул на площадь, разделявшую Мистверк и храмовую школу. Впереди замаячили красные чародейские мантии и белые облачения послушников. Раиса натянула капюшон, прячась в его глубине, как черепаха в панцирь.

«Что, если он направляется в Мистверк? – подумала принцесса. – Я не смогу пойти за ним. Это слишком опасно».

Однако Амон свернул на мощеную каменную дорожку, что вела к храмовой школе. Капрал задержался перед тяжелой деревянной дверью, пригладил волосы, а затем взялся за железное кольцо и громко постучал.

Раиса наблюдала сбоку, с главной дороги, и не видела, кто открыл дверь. Капрал Бирн низко поклонился и протянул букет. После этого зашел внутрь, и дверь закрылась.

Принцесса стояла на месте, не шевелясь, в растерянности и не зная, что же делать дальше. Просторная терраса была заполнена учениками, так что прислониться к двери и подслушать было невозможно. Но, может, если подкрасться с другой стороны…

К счастью, на первом этаже были высокие окна и прозрачные двери, которые впускали в комнаты много солнечного света. Раиса обогнула здание и спряталась между стеной и густым кустарником. Принцесса кралась вперед и заглядывала в каждое окно. Кто-то из послушников, вероятно, ужинал в обеденном зале. Те же, которые находились в спальнях, читали, отдыхали, вышивали, рисовали и играли на музыкальных инструментах.

«И вот та судьба, которую все планировали для меня», – подумала Раиса, перебирая пальцами край своей светло-коричневой формы.

В самом конце здания оказалась гостиная. Огонь живо полыхал в камине, а на столе стояли подносы с печеньем и бутербродами. В кресле рядом с очагом сидел Амон. Его спина была идеально ровной, а ладони покоились на коленях. Напротив капрала сидела девушка в храмовом облачении – темнокожая и миловидная, с копной длинных вьющихся волос, выдававших в ней уроженку Южных островов. Она держала в руке букет цветов и то и дело подносила его к носу, чтобы вдохнуть аромат.

В комнате сидели еще две пары, а из дальнего угла наблюдала за влюбленными молоденькая послушница с порозовевшими щеками.

Амон сидел к Раисе боком, зато лицо девушки было видно хорошо: ее застенчивую улыбку и темные глаза, их приглушенные голоса тоже доносились.

То, что послушница была влюблена в капрала Бирна, было видно невооруженным глазом.

Из глаз Раисы полились горькие слезы. «Как такое возможно? Честный, преданный Амон Бирн… изменяет мне?» Принцесса старалась игнорировать голос разума, который говорил ей, что это не измена, поскольку они ничего друг другу не обещали.

«В любом случае разве можно лгать друзьям? – возмутилась она про себя. – Как он мог скрывать от меня такое?»

И вдруг, как в страшном сне, который превратился в настоящий кошмар, Амон напрягся, расправил плечи под синим шерстяным мундиром, медленно повернул голову и посмотрел Раисе прямо в глаза. Несколько долгих мгновений принцесса не могла пошевелиться, а затем ее щеки запылали, она резко опустилась на четвереньки и выползла из кустов.

Раиса вскочила на ноги и побежала, но не успела преодолеть и сотни метров, как кто-то крепко схватил ее за предплечье и сильно дернул.

Развернувшись, она увидела еще одну уроженку Южных островов в храмовом облачении. С ножом в руке и серебряными серьгами в ноздре и ушах девушка меньше всего напоминала послушницу.

Но самым ужасным было то, что ее лицо было до боли знакомым.

– За кем это ты подглядываешь, грязноспинница? – Девица слегка встряхнула Раису.

– Ни… ни за кем, – постаралась вырваться принцесса. – Мне больно! Пусти!

– Говори, кто ты и что?.. – По глазам бандитского вида ученицы стало ясно, что она тоже увидела в собеседнице знакомые черты. – Я тебя знаю. Я тебя где-то видела…

– В этом нет ничего удивительного. Я здесь учусь. – Раиса боролась за свое достоинство обеими руками. – Мне просто хотелось взглянуть на храм.

– Ты ведь из Фелла? – спросила послушница, жадно разглядывая лицо принцессы. – Ты была тогда с Кандальником Алистером. Это ты освободила «тряпичников» из сторожки Южного моста.

Послушницей оказалась Кэт Тайберн – та самая, которая стала главарем банды «тряпичников» после Кандальника. А еще она была бывшей возлюбленной Алистера.

Неудивительно, что Раиса не узнала ее сразу. Девушка изменилась и выглядела практически пристойно, как заросший сорняками и колючками сад, который попал в руки к умелому садовнику. Глаза Кэт были кристально чисты, а не затуманены травами, как раньше, и она прибавила в весе.

«Что делает «тряпичница» в Оденском броде?»

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – попыталась откреститься от подвига Раиса.

Принцесса вспомнила, как встретила Кандальника Алистера у конюшни. «Есть ли между этими двумя событиями взаимосвязь? В любом случае это не имеет значения. Мне нужно уходить».

Отчаявшись, Раиса всадила кулак в живот Кэт, надеясь не напороться при этом нечаянно на ее нож.

К счастью, главарь бандитов настолько удивилась, что не успела отразить удар, а потому сложилась пополам и выронила нож. Принцесса бросилась бежать по храмовой территории к прямоугольному двору и в конце концов свернула на ведущую к мосту улицу. Она неслась так, как будто ее преследовали демоны.

Раиса не останавливалась до самого Гриндела.

Она стремительно пересекла общий зал, привлекая к себе недоуменные взгляды игравших в карты Мика и Гаррета, а также Талии и Хейли, которые в итоге никуда не пошли. Принцесса взбежала вверх по лестнице, вбежала в комнату, громко захлопнула за собой дверь и упала лицом в подушку.

Через несколько минут деревянная створка тихо приоткрылась.

– Ребекка? – прозвучал голос Талии.

– Уйди! – буркнула Раиса в подушку, сожалея, что у нее не было отдельной комнаты.