Георгий Савицкий - Круговая оборона [litres]

Сплошной клепаный металл, полтора десятка 130-миллиметровых орудий главного калибра, три спаренные 100-миллиметровые зенитки, десять спаренных малокалиберных зениток, шесть полуавтоматических 45-миллиметровых пушек ПВО, крупнокалиберные пулеметы. Все эти разнокалиберные стволы превращали крейсер водоизмещением почти восемь тысяч тонн в неприступную морскую крепость.

Катер осторожно подошел к трапу, матросы помогли офицерам перейти на борт. На палубе их встретили вахтенный краснофлотец с короткой винтовкой и офицер в черной повседневной форме.

– Здравия желаю.

– Здравия желаю. – Морские офицеры обменялись крепкими рукопожатиями. – Я провожу вас к капитану.

Они пошли от кормы к носу мимо двух высоких дымовых труб – к башнеподобной передней надстройке. Алексей с интересом оглядывался: орудия в башенно-щитовых установках были готовы к стрельбе, матросы находились по местам по вахтенному расписанию. Над палубой разносились резкие, как крики чаек, команды. У леерного ограждения борта стояли и курили солдаты маршевого пополнения. Их общевойсковая форма резко контрастировала с повседневными робами матросов и черными с золотым шитьем кителями офицеров и мичманов крейсера.

На ходовом мостике береговых артиллеристов приветствовал командир «Красного Крыма» капитан первого ранга Зубков.

– Здравия желаю! Рад, что идем вместе, кстати, товарищи артиллеристы, за время перехода прошу вас прочесть несколько лекций моим комендорам. А то уж совсем стрелять разучились, бездельники, – добродушно пошутил сорокалетний каперанг.

– Да, Александр Илларионович, именно потому, что у вас на крейсере такие бездельники-комендоры, кораблю и присвоили звание гвардейского, – в тон командиру корабля, смеясь, ответил Алексей.

Александр Зубков по достоинству оценил сказанные вроде бы в шутку слова берегового майора-артиллериста. Действительно, более заслуженный боевой корабль сложно было найти на всем Черноморском флоте. Своей уникальной «памятью попаданца» Алексей знал, что крейсер «Красный Крым» в годы войны успешно выполнил в общей сложности около шестидесяти боевых заданий. Более полусотни раз корабль наносил огневые удары своей артиллерией по гитлеровцам под Одессой и Севастополем, отразил свыше двухсот атак стервятников Люфтваффе! Легкий крейсер эвакуировал из Одессы и Севастополя в общей сложности более двадцати тысяч военных и гражданских, а также высадил на занятый врагом берег около десяти тысяч штыков десанта.

Восемнадцатого июня 1942 года за проявленную в боях доблесть и отвагу «Красный Крым» получил звание гвардейского крейсера.

– Можете побыть в ходовой рубке, пока вам подготовят каюты, – распорядился капитан Зубков. И обратился к вахтенному офицеру: – Передайте на эсминец сопровождения – снимаемся с якоря. Курс – на Евпаторию согласно боевому приказу.

Скорость хода «Красного Крыма» на максимальных оборотах была почти как у эсминцев – двадцать девять узлов. Но все же капитан Зубков приказал держать двадцать четыре узла, чтобы не перегружать машины. На такой скорости советский легкий крейсер мог пройти 576 морских миль.

К порту Евпатория они подошли около полуночи. Здесь их уже ждали лоцманский катер и пара портовых трудяг-буксиров, которые осторожно провели эсминец и крейсер мимо брандвахты к причалу. Город, названный в честь античного царя Митридата Евпатора, был погружен во тьму светомаскировки. Возле порта возвышалось в темноте здание гостиницы, ставшее штабом советских морских пехотинцев во время дерзкого десанта в январе 1942 года.

Сразу же началась разгрузка. По сходням сошли на берег бойцы маршевого пополнения, всего две усиленные роты по сто тридцать человек в каждой. Подъемные краны и лебедки извлекали из трюмов тюки и ящики с боеприпасами, медикаментами, продовольствием, оружием и снаряжением. Здесь каждый патрон, каждый стерильный бинт был на вес золота.

Рассвело, погрузка уже заканчивалась, когда на борт крейсера «Красный Крым» пришла срочная радиограмма. От занятого гитлеровцами Симферополя на Евпаторию выдвинулось до двух полков Вермахта и румынская кавалерийская бригада. Эти подразделения усиливал батальон штурмовых орудий и танковая рота. Капитану Зубкову было приказано вместе с эсминцем выйти в море и нанести артиллерийский удар по врагу.

– Что ж, Алексей Яковлевич, если хотите, можете со своими офицерами остаться на борту крейсера, понаблюдать за работой артиллеристов, – разрешил командир корабля.

– Спасибо, Александр Илларионович, с превеликим удовольствием останемся! – ответил командир Тридцать пятой батареи.

– Боевая тревога! Корабль к бою и походу приготовить! По местам стоять, швартовых сниматься. Отдать кормовые и носовые.

– Корабль к бою и походу готов, швартовы отданы.

– Малый вперед! Передать на эсминец – идти в кильватерном строю.

Повсюду на огромном, длиной 158 с половиной метров, крейсере зазвучали сигналы тревоги, звонки, гудки боцманских дудок. Загрохотали по гулким стальным трапам матросские ботинки, захлопали и защелкали кремальерными затворами бронированные двери, отгораживая и изолируя отсек за отсеком. С металлическим лязгом выбрали тяжеленные многотонные якоря.

На мостик поступала информация от боевых частей и постов корабля, «Красный Крым» ощетинился всеми своими орудийными стволами, как гигантский стальной еж – смертоносными иглами. Медленно и плавно поворачивались палубные щитовые установки со 130-миллиметровыми орудиями. В бронированных казематах по бортам также готовились открыть огонь из главного калибра. Наводчики быстро вертели маховики, приводящие в движение орудийные стволы, из темных недр трюмов подали снаряды.

Зенитчики, вертясь вместе со своими скорострельными установками, взяли золотисто-алый край поднимающегося из моря солнца в паутину концентрических кругов прицелов.

На мостике крейсера капитан первого ранга Зубков отложил в сторону курвиметр и логарифмическую линейку, аккуратно положил остро отточенный карандаш, которым отмечал курс корабля.

– Товарищ капитан первого ранга, докладывает штурман – вышли в расчетный район нанесения удара. Расчеты для стрельбы главным калибром готовы.

– Малый вперед, выдерживать боевой курс! Орудиям главного калибра – огонь по заранее заданным координатам!

– Есть! – Команда пошла по боевым постам.

Лязгнули, закрываясь, затворы орудий. В казенниках ждали своего часа, чтобы пройти по нарезам ствола, серые остроносые снаряды.

– Товсь!

– Залп!

Грохнуло – от одновременной стрельбы полутора десятков 130-миллиметровых орудий содрогнулся и мелко завибрировал, казалось, весь крейсер. «Красный Крым» окутался густыми клубами порохового дыма, наверное, по самый клотик фок-мачты. Орудийные расчеты работали в режиме живых автоматов, максимальная скорострельность корабельных артустановок «Б-13» составляла восемь выстрелов в минуту, но канониры гвардейского крейсера перекрыли все нормативы! С легким шипеньем, в грохоте, в дыму и в яростных вспышках дульного пламени остроносые снаряды улетали за шестнадцать километров к невидимым целям.