Георгий Савицкий - Круговая оборона [litres]

С воздуха корабельный ордер прикрывали краснозвездные «Аэрокобры» знаменитого 16-го гвардейского истребительного полка. Эскадрилью матерых воздушных бойцов тактическим построением «Черноморская этажерка» вел гвардии капитан Александр Покрышкин. Они появились еще раньше взошедшего солнца и уже успели сбить разведывательную «Раму» – двухмоторный «Фокке-Вульф-189» и два «Мессершмитта-110» прикрытия. Причем «Раму» в стремительном и виртуозном воздушном бою «завалил» сам Александр Покрышкин.

Рано утром советская эскадра подошла к мысу Сарыч с норд-оста, восходящее солнце слепило немецких артиллеристов береговой батареи 150-миллиметровых орудий.

Вице-адмирал Октябрьский, который держал свой флаг на линкоре, приказал открыть огонь главным калибром. Наверное, сам грозный бог морей и повелитель стихии – бог Посейдон позавидовал бы единому могучему залпу советского линкора! Дюжина 305-миллиметровых стволов одновременно извергла 5640 килограммов стали и взрывчатки в ней.

Огромный линкор длиной 184 с половиной метра и 31 000 тонн полного водоизмещения весь окутался непроницаемо-черными клубами порохового дыма. Сквозь них резкими огненными сполохами мелькали новые выстрелы. Грохот «двенадцатидюймовок» главного калибра, казалось, сейчас расколет прибрежные скалы. А ударные волны от залпов орудий поднимали волны миниатюрного цунами, гоня воду огромными впадинами прочь от борта советского линкора. Почти полутонные снаряды с протяжным шипеньем уносились к берегу, ввинчиваясь острыми носами в пространство.

В багровой полутьме четырех орудийных башен главного калибра канониры работали, словно черти в аду. С металлическим лязгом ложились снаряд и пороховые заряды на лотки досылания, исчезали в казенниках могучих орудий. Массивные поршневые затворы, не торопясь, закрывались и проворачивались. Под отрывистые выкрики команд огромное тело орудия резко дергалось от отдачи, слышался приглушенный удар, а грохот выстрела почти не проникал под толстую броню огромной башни. Под стальным потолком натужно гудели и выли вытяжные вентиляторы, рассеивая едкий пороховой дым.

В это же самое время с могучего флагмана Черноморского флота Алексей отдал приказ своей Тридцать пятой береговой батарее открыть огонь с тыла по гитлеровским позициям на мысе Сарыч. Дистанция стрельбы составляла чуть больше сорока километров, и артиллеристы обошлись даже без применения активно-реактивных сверхдальнобойных снарядов. Три четырехорудийных залпа осколочно-фугасных «подарочков», каждый по 470 килограммов веса, взяли «фрицев» в «огненные клещи». Внезапный удар «Тридцать пятки» дополнил картину локального Апокалипсиса и отправил в Вальхаллу еще одну немецкую береговую артиллерийскую батарею вместе с зенитками прикрытия и двумя ротами пехотного прикрытия.

На берегу вначале взметнулись огромные столбы разрывов. Но с каждым залпом беспощадной советской артиллерии дым и сотни тонн вздыбленной земли и перемолотой в мелкую щебенку скальной породы полностью закрыли южную оконечность Крымского полуострова. Только новые огненные вспышки разрывов мелькали в глубине этого ада на земле.

После чего под прикрытием новых ударов «Парижской коммуны» вперед выдвинулись оба крейсера – «Ворошилов» и «Молотов». Своими уникальными 180-миллиметровыми орудиями главного калибра они продолжили обстрел занятого немцами и румынами побережья. Новые дымно-огненные фонтаны взвились над мысом Сарыч.

С неба на советский линкор и крейсеры обрушились бомбардировщики и торпедоносцы с паучьими крестами на крыльях. «Хейнкели-111», «Юнкерсы-88» и пикировщики «Юнкерсы-87» под прикрытием дальних и двухмоторных истребителей «Мессершмитт-110» заходили с разных сторон на «Парижскую коммуну» крейсеры и эсминцы. Вот тут и пригодились централизованные посты управления зенитной стрельбой! Офицеры выдавали целеуказание зенитным расчетам, а они уже разворачивали стволы своих орудий на указанные азимуты и градусы углов возвышения. Над кораблями советской черноморской эскадры взметнулось сияние трассирующих пуль и снарядов, разрывы 76-миллиметровых снарядов щедро расплескивали по небу раскаленные осколки, искристые плети рубили гитлеровским стервятникам крылья, взрывали стеклянные, словно аквариумы, кабины, отсекали хвосты, поджигали моторы.

Но это – на ближних подступах.

А на дальних – остроносые краснозвездные «Аэрокобры» гвардии капитана Покрышкина организованно и тактически грамотно пускали дым и пламя из «Мессеров» и «Юнкерсов»! Смертельная круговерть воздушного боя шла на всех высотах – от заоблачной дали до бреющего полета над гребнями волн. Кипели не только волны, но и воздух, трещали огненные очереди пушек и пулеметов. Черноморское небо осталось за «сталинскими соколами»!

К берегу в сопровождении эсминца подошел и сам линкор «Парижская коммуна». Флагман Черноморского флота не только нанес огневой удар сокрушительной мощи своим главным калибром. Теперь громадный корабль выступал в качестве тяжелого десантного транспорта!

Да, вот такая ирония судьбы. Еще во время второго штурма Севастополя осенью 1941 года вице-адмирал Октябрьский предложил перебросить на линкоре в город-крепость тяжелые танки «Клим Ворошилов-1». Тогда инициатива комфлота была отвергнута.

Но сейчас стрелы грузовых кранов аккуратно переставляли на самоходные понтоны остовы средних танков «Т-34» и легких «Т-26» с башнями, но без моторов и гусениц. К этому тоже приложил руку «попаданец» из Донецка 2014 года. Алексей просто творчески переосмыслил немецкую же идею бронированных огневых точек «Panzerturm» на основе корпусов поврежденных танков. При этом выбрасывались ходовая часть, мотор и трансмиссия, а освободившееся место забивали снарядами к танковой пушке и патронами к пулемету. Наведение выполняли вручную, вращая маховики приводов поворота башни и вертикального перемещения орудия.

Алексей сумел убедить вице-адмирала Октябрьского в том, что такие огневые точки станут серьезной преградой для гитлеровцев. Бронекорпуса танков со снятыми гусеницами и катками устанавливали в заранее вырытые и выдолбленные в каменистой почве капониры и укрывали по башни. Среди зарослей колючего кустарника, низкорослых деревьев и каменных завалов они были практически незаметны. Но огонь башенных огневых точек с господствующих высот по склонам был поистине убийственным. Пушку на прямую наводку по склону не подтащить, из миномета точно не ударить. А подползающих по склонам гитлеровцев срежут с флангов наши пехотинцы.

Разгрузка с линкора была крайне рискованной: вес боевых машин был достаточно велик, тем не менее она оказалась успешной. Бронированные башенные огневые точки существенно укрепили оборонительные рубежи небольшого советского плацдарма.