Соман Чайнани - Мир без принцев [litres]

Никто не шелохнулся. Грудь Агаты ходила ходуном, и ей понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и рассмотреть раны, нанесенные когтями чудовища. Отвратительные розовые шрамы сложились в одно слово:

С мерзким, хлюпающим звуком шрамы подсохли и втянулись под кожу.

Дрожащими пальцами Агата дотронулась до своей зажившей груди и медленно подняла глаза.

Профессор Анемон, опустившись на пол рядом с Софи, бережно приводила ее в чувство, водя над лицом девочки волшебным пальцем. Затем она помогла Софи подняться и довела ее до своего стола. Та, тяжело дыша и дрожа, упала на стул.

– Я этого не делала, – задыхалась она, едва слышно. – Это была не я!

– Ш-ш-ш, Агата знает, что ты никогда бы не напала на нее, дорогая. В боевой горячке твоя душа случайно перепутала ее с мальчиком, – утешала ее декан, поглаживая их с Агатой по плечам. – И все-таки, несмотря на небольшую небрежность, это было образцовое исполнение. – Она сделала паузу и улыбнулась ученицам: – Кто следующий?

Профессор Анемон с омерзением посмотрела на декана и пулей вылетела из класса.

Сидя за ее столом, дрожащие Софи с Агатой не смели взглянуть друг на друга. Тем временем растерянные девочки по очереди убивали своих фантомов; им это явно нелегко давалось.

Агата ловила на себе взгляды всего класса: казалось, все поверили объяснению декана и тоже советовали ей довериться Эвелин.

Софи взглянула на нее сквозь слезы:

– Агги, ты же веришь ей? Я прощаю тебя… клянусь…

Но Агата смотрела на Эстер, которая скорчила такое же зловещее лицо, каким пугала ее недавно в ванной комнате, предупреждая о том, что ее желание не останется безнаказанным.

– Пожалуйста, давай освободим Сториана, – произнесла Софи дрогнувшим голосом.

Агата медленно повернулась к ней.

– Теперь мы обе сможем загадать желание от чистого сердца, да? – умоляла Софи. – Ты сказала, что хочешь домой!

Агата не чувствовала облегчения. Только ноющее ощущение страха оттого, что отправляться домой, кажется, уже поздно.

– Агата, – услышала она голос.

Декан улыбнулась девочке:

– Ты последняя, дорогая! Твоя очередь.

Агата потерялась во времени, не понимая, как долго она делает несколько шагов к доске. Она встала перед деканом испуганная и безвольная. Ее грудь горела огнем, точно нацарапанное слово не просто просочилось под кожу, а вытатуировалось изнутри. Впервые она не слышала голосов Добра, убеждающих ее, что подруге можно верить. Вместо этого она слышала, как злые шепотки твердят ей, что уж во второй-то раз она оказалась в школе не случайно.

Потому что она все-таки смогла выбрать правильный конец для своей сказки. Выбрать принца.

Декан навела палец на Агату и вызвала из ее груди струю дыма, да такой силы, что Агату отбросило назад.

Вздымаясь вверх, синий дым закрутился в воздухе, сгущаясь в облако, готовое вот-вот явить фантома…

Но вдруг дым почернел.

Глаза декана широко распахнулись. Тяжелые, как грозовые облака, клочья тумана закрутились быстрее, еще быстрее, сливаясь в ужасный черный вихрь.

Агата с трудом поднялась:

– Что происхо…

В вихре вспыхнула молния, и черный ветер вырвался из воронки наружу, прижимая девочек к полу, расплющивая декана по карамельной парте. Ветер сдул со стен помадку, а затем содрал всех бабочек с платья декана и выстрелил ими, как из пушки, прямо в окно. Закручиваясь и мстительно воя, черная буря сорвала дверь с петель и пригвоздила всех девочек к стенам, не тронув лишь Агату. Софи пыталась прокрасться к подруге, чтобы помочь ей, но ветер швырнул ее через всю комнату прямиком в шкаф. А потом вихрь поднял Агату в воздух и всосал кричащую девочку внутрь воронки.

Задыхающаяся Агата кружилась в воздухе и не видела ничего, кроме черных стен вихря, поднимающихся так высоко, что они закрыли от нее всю комнату. Ветер со страшной силой колотил ее то об одну, то о другую стенку. Он сорвал с нее корону старосты и, раздробив ее на мелкие кусочки, втянул в себя осколки, завывая все громче. У Агаты заложило уши. Вдруг неожиданно ветер стих, и она оказалась в тихом темном сердце бури.

Черные стены вокруг нее начали менять форму, уплотняться и светлеть, становясь четырьмя одинаковыми призраками, стоявшими по четырем сторонам света… Это были маски… Огромные серебряные маски…

За каждой из масок были глаза Тедроса, грозно глядящие на нее со всех сторон.

– Сегодня ночью, – раскатисто пророкотал он. – Пересеки мост.

Агата, крошечная по сравнению с ним, только пролепетала:

– Но… но…

Тедрос исчез. Черный вихрь под аккомпанемент грома втянулся обратно в грудь Агаты, оставив ее посреди притихшей классной комнаты, не уронив ни волосинки с ее головы.

Девочки опасливо выглядывали из своих развороченных укрытий. Все в комнате было раскрошено в пыль. Профессор Анемон, профессор Доуви и леди Лессо глазели на это безумие сквозь дверной проем. Дверь магическим образом поднялась в воздух и шлепнулась перед учителями, словно отвешивая им оплеуху.

– Что это было? – ошеломленно спросила всклокоченная декан. – Кого ты видела?

Агата взглянула на однотонное платье декана, полностью лишенное бабочек. Выходит, сейчас она не может подслушивать. Агата с вызовом посмотрела ей в глаза.

Таинственная улыбка медленно появилась на лице декана, и над головой Агаты загорелась цифра «20». И тут же лопнула, опрокинув на нее дымящихся личинок.

– За безнадежный провал задания, – объявила декан и, приведя себя в порядок с помощью магии, расставила остальные оценки (Дот сражалась с пахнущей гнилью цифрой «19»). Тысяча синих бабочек вылупилась из платья декана, похожего на кокон. Они тут же образовали на ткани новый затейливый узор.

Агата, староста без короны, села, ловя на себе подозрительные взгляды одноклассниц. Эстер и Анадиль, обе с одинаковым встревоженным выражением на лицах, бросились к ней в поисках ответов на вопросы.

– Это ведь был Тедрос? – спросил дрожащий голос рядом с ней.

Агата не двигалась.

– Агги? – голос Софи сорвался. – Что он сказал?!

Агата медлила, но все же подняла глаза на обескровленное лицо подруги…

Ее сердце остановилось.

Что-то виднелось на шее Софи. Прямо под воротником.

Черная бородавка.

– Агги? – Софи сдвинулась, и воротник закрыл бородавку. – Что ты видела?

Агата откашлялась.

– Ну? – спросила Софи, мрачнея.

Агата спрятала свои трясущиеся руки под парту.

– Ты была п-п-права, – заикалась она, стараясь выглядеть смущенно. – Он… он сказал, что он никогда не п-п-придет за мной.

Софи уставилась на нее неверящим взглядом: