Соман Чайнани - Мир без принцев [litres]

Агата не смогла больше терпеть:

– Послушайте, Софи знает, что я собираюсь увидеться с Тедр…

Леди Лессо со всей силы наступила ей на ногу, и девочка проглотила язык.

Дот, скорее всего, ошибалась, предположив, что у этой женщины могла быть семья. Если бы у леди Лессо был ребенок, она бы придушила его во сне.

Когда профессор Доуви застегивала на ней шлем, Агата стиснула зубы. Какой смысл от феи-крестной, если ты не можешь поговорить с ней? Раздраженная, Агата вспомнила, что случилось после занятий. Когда девочки возвращались из лесного отряда, она мечтала только о том, чтобы прилечь в комнате Эстер. Прошло уже почти два дня с того момента, когда она последний раз закрывала глаза… И недели с тех пор, когда она хотя бы на миг чувствовала себя в безопасности. Она не могла вспомнить, уснула ли она действительно, – все кружилось в призрачном хороводе. Плащи и бородавки… Прикосновение обжигающего красного дождя… Укол рогов… Вкус крови…

Тело Агаты дернулось: «Проснись!»

Но боль ввинтилась в ее живот, затаскивая девочку еще глубже в сон. Она чувствовала, как внутри ее что-то рождалось. Сначала это было белое зернышко, потом появилось размытое молочно-белое лицо, становящееся все больше и больше, пока она не увидела голубые глаза мальчика, которые прорезались прямо сквозь нее…

– НЕТ! – она проснулась в холодном поту на руках у Эстер.

– Ш-ш-ш… это был просто сон… – успокоила ее Эстер. Анадиль, стоящая позади нее, выглядела взволнованной.

– Н-н-но… это же был сон про немезиса… – Агата заикалась от волнения. – Это был Тедрос… его лицо…

– Только злодеям снятся их кровные враги, – Анадиль налила ей кружечку имбирного лимонада, в которую немедленно нырнула одна из ее крыс. – Таким, как ты, принцессам, снится их настоящая любовь, помнишь? Вот почему ты видела его лицо.

– Но… возможно, это ловушка… – как безумная твердила Агата. – Вдруг Тедрос – это не мое «долго и счастливо»…

– В любом другом «долго и счастливо» мы все будем долго и счастливо мертвы! – зарычала Эстер, и татуировка на ее шее нервно дернулась, – Софи вот-вот опять станет ведьмой, Агата! Ты сама это сказала! Возможно, сейчас она уже вся покрыта бородавками!

Испуганная Агата перевела разговор на то, как пробраться в школу для мальчиков, и Эстер с Анадиль принялись объяснять.

– Правда, нет никакой гарантии, что этот путь приведет тебя к Тедросу, – предупредила ее Эстер в конце инструктажа. – Но это наша единственная надежда. Поэтому помни: сначала жди до…

– Вы уверены, что я не должна воспользоваться мостом? – настаивала Агата.

Демон Эстер разъяренно дохнул пламенем в сторону Агаты, и Анадиль была вынуждена его приструнить…

Теперь, когда учителя пристегнули к ним последние элементы их с Дот доспехов, Агата судорожно вспоминала каждый шаг плана своих друзей.

Профессор Доуви наблюдала за порхающими в воздухе бабочками.

– Ночь длинна, – пространно заметила она и добавила, на мгновение встретившись с Агатой взглядом: – Будь осторожна.

– Брось заклинание света в небо, если зачарованный щит падет, – приказала леди Лессо Дот, прикрепляя к ее поясу меч. – Даже не пытайся справиться с принцами одна.

– А почему она может оказаться одна? – раздался позади них голос декана. – Агата же будет с ней рядом всю ночь.

– Конечно, будет, – не оглядываясь на декана, быстро нашлась леди Лессо. – Но Дот славится своими поспешными решениями и взбалмошным поведением.

– Ага, – кивнула Дот, чавкая превращенным в капусту гульфиком. Все равно он был ей без надобности.

Декан улыбнулась:

– Пройдем к вашим постам?

Леди Лессо и профессор Доуви кивнули Агате на прощание, и она заметила, как много в их глазах страха и надежды, точно они отправляли ее на задание, с которого она может и не вернуться.

– Глупые мальчики писают прямо сюда. Вот почему так воняет, – ворчала Дот из-под своего шлема, пока они с Агатой вразвалочку, утопая в тяжелых доспехах, шли за деканом в сторону южных ворот. Учителя остались позади. Агата слышала, как по ходу движения нарастает гудение принцев, и этот звук сливался с отчаянным боем ее сердца.

– Декан Садер?

– Да, Агата?

– Что будет, если Софи снова начала превращаться в ведьму?

– Не думаю, что у нас есть причины для беспокойства, – не поворачиваясь, ответила декан.

– Но, надеюсь, вы обратили внимание на появление симптомов? – настаивала Агата. – Или только мы видим то, чего вы не замечаете?

– Ну, дорогая, – декан бросила взгляд через плечо. – Иногда мы видим то, что хотим видеть.

Она улыбнулась и, оставив их наедине с разъяренным хором принцев, удалилась.

Агата встала как вкопанная; ее последняя надежда на помощь улетучилась.

Теперь только она могла остановить ведьму.

– Агата, смотри! – Дот встала рядом.

Агата повернулась и медленно подняла глаза вслед за ней на залитые лунным светом башни, мерцающие над лесом. Все окна были темны. Кроме одного.

Изумрудные глаза Софи следили за ней сквозь темноту и светились, как звезды.

Агата выдавила улыбку, еле сдерживая слезы.

Когда-нибудь Софи поймет, почему она это сделала.

Здесь, в Синем лесу, далеко от дома, Агата тихо попрощалась с лучшей подругой.

Затем он повернулась и продолжила свой путь.

Ее ждал принц.

– Вы обе очень зависимы друг от друга, – зевая, заметила с кровати Беатрис. Она смотрела на Софи, которая устроилась на синем хрустальном подоконнике.

– Просто хочу быть уверена, что с ней все в порядке, – Софи не отрываясь смотрела на двух рыцарей в доспехах, низкого и высокого, стоящих у ворот на небольшой полянке с зарослями синих тыкв.

– Ты говоришь… как… принцесса… – пробормотала Беатрис до того, как ее дыхание стало глубже и она задремала, не обращая внимания на злые крики, доносящиеся снаружи.

Софи едва могла разглядеть источник этих криков через зубчатые ворота, лишь иногда различала темные искаженные лица и лохмотья. Ни в чем в этом мире нельзя было быть уверенной. Принцы могут превратиться в пугающих огров. Принцессы могут обернуться злодейками. Лучшие друзья могут стать врагами.

На глаза Софи навернулись слезы. Она так хотела стать хорошей после возвращения домой! Конечно, она не была идеальной – ее отец мог бы это подтвердить, – но она была Агате верным другом и старалась жить, во всем беря с нее пример. Каждый день она накидывала узду на свои злые мысли, тушила свое пылающее гневом сердце. И что же она получила взамен? Предательство ради принца. Клеймо ведьмы. Отвращение, будто она была заразна! И теперь Агата была в одном поцелуе от того, чтобы отречься от нее навсегда. Софи, хлюпая носом, вытерла глаза. Кто же теперь злой?