Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых [сборник litres]

– Абсолютно точно.

Я промычала что-то нечленораздельное. Речь шла о человеке, чье отсутствие меня обеспокоило бы меньше всего, если бы не тот факт, что его исчезновение не имело никакого рационального объяснения. И было не единственным. Оборотень Лиза Бовок, так и оставшаяся в облике черной пантеры, тоже находилась среди пленников, которых Отряд взял с собой на плато. Однако я не видела ее ни среди мертвых наверху, ни среди спящих внизу.

Лиза Бовок лютой ненавистью ненавидела Черный Отряд и особенно Одноглазого, ведь именно ему она была обязана тем, что не могла сменить облик огромной кошки ни на какой другой.

– А что насчет пантеры, Плетеный? Ее здесь тоже нет.

– Что за пантера? А, оборотень… Нет, ничего не могу сказать. – Он огляделся с таким видом, будто заподозрил, что его закадычный друг Мэзер прячется за каким-нибудь сталагмитом. – Помню только, что ее пришлось оставить наверху – мы не сумели протащить клетку через первый же поворот лестницы. Думаю, получилось бы, если бы мы с Душелов спускали пантеру не в связке с остальными. Душелов решила оставить клетку на потом. А что случилось, когда настало это «потом», я не помню. Как и многое другое из того, что произошло после спуска. Может, Одноглазому еще поколдовать над моей памятью? – Говоря это, он теребил волосы – точно нервная девчонка, честное слово! – и смотрел в пол. – Я знаю, что оставил Корди вот на этом самом месте, рядом с Ножом. Мне казалось, что здесь им будет удобно.

«Это самое место» приходилось на конец шеренги из семи мертвецов. Явно тут имеется какая-то связь.

– Гоблин, что ты копаешься? Мы собираемся будить этих людей или нет?

Усмешка Гоблина переросла в самодовольную лягушачью ухмылку.

– Я уже вытащил Мургена.

– Прекрасно. Хочу немедленно поговорить с ним.

– Я имею в виду, что вытащил его из оцепенения, дурища. Он вот там. Сейчас я работаю над Капитаном и Госпожой. Тобо и Дой готовят Тай Дэя и Прабриндра Дра.

В точности как я и ожидала. Двое последних попали в список исключительно по политическим соображениям. Ни тот ни другой не прибавили славы Отряду и даже не сыграли существенной роли в его выживании.

Я пошла туда, где похрапывал Мурген. На его лице таяла ледяная паутина – единственное перемена, которую я заметила, если не считать раскатов эха, вторившего храпу. Я присела на корточки.

– Кто-нибудь догадался принести одеяла?

Я – нет. Когда дошло до самого напряженного этапа, по части организации я определенно дала маху. Мне не пришло в голову захватить с собой ни одежду, ни одеяла, ни еще что-нибудь полезное. Хорошо планировать мне удается только кровопролития и другие грязные дела.

Где-то здесь, внизу, должны быть сокровищницы. Я мельком видела их во сне. Там может найтись что-нибудь пригодное – но сначала должны найтись они сами.

В животе заурчало от голода. Да, еще немного – и положение станет отчаянным.

Мурген открыл глаза. Хотел улыбнуться Сари, но не хватило сил. Его взгляд сместился в мою сторону, губы с невероятным усилием шепнули:

– Книги… Найди… Дщерь…

Глаза закрылись. Все правильно. Вряд ли в ближайшее время пробужденные смогут плясать тарантеллу.

Я поняла, что он хотел сказать. Книги Мертвых находятся здесь, внизу. Нужно что-то предпринять, чтобы Дщерь Ночи не смогла возобновить их копирование. Я не сомневалась, что она нашла бы способ этим заняться даже в плену у Душелов. Как-никак ей помогает сама Кина.

– Ладно, сделаю.

Проклятие! Мне бы хоть крошечный намек, с чего начать.

Освобождение Плененных напоминало работу осадного орудия, хорошо смазанного, но лишенного кое-каких мелких деталей. Мургена и Костоправа уже понесли наверх на импровизированных носилках.

Костоправ не произнес ни слова и даже не попытался шевельнуть языком, хотя пребывал в полном сознании. Он долго и пристально разглядывал меня. Я понятия не имела, что творится у него в голове. Лишь от всей души надеялась, что он в своем уме.

Прежде чем отбыть, Мурген слегка сжал мою руку. Надеюсь, это было проявлением благодарности или желания подбодрить.

Жаль, очень жаль, что он не мог разговаривать, не мог сообщить мне нужную информацию или дать совет. До сих пор я не слишком задумывалась о том, какова будет моя роль после пробуждения Плененных. В основном исходила из предположения, что смогу вернуться к своим Анналам – или даже останусь знаменосцем, если Анналами захочет заниматься Мурген.

Все больше и больше людей спускалось к нам, хотя я послала наверх предостережение, что подниматься будет крайне тяжело.

Белая ворона продолжала ругаться и нести полубессвязный вздор, пока не потеряла голос. Меня беспокоила Госпожа. Она столь долго и успешно руководила этой крылатой шпионкой, ни разу не выдав себя, даже когда пыталась навести меня на след, но сейчас выглядела так, будто утратила всякий контроль. Даже над собой. Я снова и снова заверяла ее, что она окажется наверху при первой же возможности.

Как только Дой, Сари и Гота подготовили Тай Дэя, я дала «добро» на его отправку. За ним должен был последовать Одноглазый, потом – Госпожа. Прабриндра Дра будет последним в этой партии.

Тобо был очарован отцом. Казалось, никак не мог до конца поверить, что наконец-то видит этого человека во плоти. Обстоятельства сложились так, что чуть ли не с момента зачатия Тобо его родители жили врозь.

Мальчик хотел подняться вместе с семьей, но я удержала его:

– Тобо, останься. Для тебя полно работы. Наглядишься на отца после того, как мы перенесем Госпожу и князя. Привет, Суврин. А тебя что сюда привело?

– Любопытство. Любопытство шри Сантаракситы. Он твердит, что непременно должен увидеть эти пещеры. Буквально свел меня с ума напоминаниями о том, сколько религиозных легенд с ними связано. Оказаться так близко и не увидеть собственными глазами – это просто немыслимо.

– Понятно.

Теперь я заметила и старого библиотекаря. Он шел вдоль шеренги древних людей, вглядываясь в каждого, бормоча под нос и время от времени подпрыгивая от волнения. Лебедь ни на шаг не отставал, то и дело напоминая, что руки надо держать при себе, – Сантараксите так и хотелось потрогать и чуть ли не обнюхать каждый кусочек древнего металла или ткани. До него, очевидно, никак не доходило, что, хотя в этих старцах еще тлеет жизнь, они очень уязвимы.

– Лебедь, веди его сюда. – Мне хотелось поговорить с Сантаракситой как со специалистом по древности. Понизив голос, я сказала Суврину: – Ты хоть понимаешь, что это тебе придется тащить его наверх, если не сможет подняться сам? А я буду идти сзади и подбадривать тебя Копьем.