Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых [сборник litres]

– Твое счастье, что я не ругаюсь.

– Ммм?

– Ты нарочно не предупредил. Такой же негодяй, как Одноглазый и Гоблин.

– Кто тут поминает меня всуе? – Из полумрака, где лестница опускалась в пещеру, донесся голос Одноглазого, сопровождаемый тяжелым и хриплым, как у чахоточного, дыханием.

– Бог великий, Бог всемогущий! Бог всезнающий и всепрощающий! Промысел Твой неисповедим для нас, простых смертных. – И хорошо, и прекрасно. Убереги меня, Всевышний, и впредь от проникновения в тайну промысла Твоего, ибо, не ведая, что ждет тебя, не печалишься… – Какого черта он приперся? – спросила я Лебедя. – А впрочем, так даже лучше. Я просто брошу его здесь. Мне совершенно не хочется тащить его на закорках наверх только ради того, чтобы его не хватил очередной удар от чрезмерных усилий. Дай ему по башке, когда отвернется. – Я снова двинулась в глубину пещеры. – Попробую еще раз.

По дороге я продолжала полушепотом взывать к Богу. Как и прежде, Он не пожелал посвятить меня в свои замыслы. Плохо все-таки быть женщиной.

Я чуть не проскочила то место, где за древними нюень бао сидели наши парни из Отряда, потому что первыми из, так сказать, свежепоступивших были нюень бао, телохранители. Я остановилась, лишь сообразив, что поравнялась с одним из них, по имени Фам Кванг. Наклонилась к нему…

…И осторожно попятилась.

Стоило приглядеться – и граница, разделяющая группы пленников, бросилась в глаза. Наши братья и их спутники обрастали инеем не веками, а десятилетиями. Их лишь слегка тронула ледяная паутина; тех же, кто находился здесь дольше, она окутала плотно. И все же на наших парнях коконы растут явно быстрее. Может, это Душелов доставила себе маленькую радость творчества, как-то ускорив процесс? Между братьями сидели старцы настолько древние, что их и не разглядеть было толком под инеистыми покровами. Я и догадалась-то, что это люди, лишь по позе, в которой пребывали «куколки».

Может, и неплохо, что с нами Одноглазый. Душелов запросто могла настроить здесь пару ловушек – с этой дьяволицы станется.

Нары-генералы Иси и Очиба сидели у стены напротив Фам Кванга. У Очибы были открыты глаза. Они не двигались, но, казалось, взор сосредоточился на мне. Я опустилась на корточки и наклонилась как можно ближе, только что не касаясь нара.

Карие зрачки были влажны. Ни пыли на них, ни инея. Они открылись совсем недавно.

По хребту пробежал холодок, стало ужасно не по себе. Такое чувство, будто я разгуливаю среди мертвецов. Далеко на севере, там, откуда Лебедь принес кучу былей и небылиц, существуют религиозные течения, представляющие себе ад как очень студеное место. Страх, пробудившийся в сердце при виде моих несчастных братьев, взбудоражил и без того разыгравшуюся фантазию: эта пещера вполне может быть преддверием ада.

Я осторожно встала и пошла дальше. Теперь пол был почти горизонтальным. Здесь братья не сидели тесной группой. Они занимали несколько сот футов, и нельзя было увидеть всех сразу из-за изгиба пещеры. Кое-где среди них попадались древние коконы.

– Вижу Копье! – вскричала я.

Вот это удача! Теперь мы спокойно можем разделиться на два отряда, и оба будут способны проникать на плато.

Мне ответило эхо, которое звучало так, словно я обзавелась толпой двойников и все они заговорили разом. До сих пор мы с Лебедем старались не повышать голос. Эхо на этом ярусе было тихое, как шепот привидения, но страшно деловитое.

– Потише, потише, – сказал Одноглазый. – Малышка, что ты затеяла? Ведь даже понятия не имеешь, с чем имеешь дело.

Он как-то протиснулся мимо Лебедя и направился ко мне. При этом двигался чертовски проворно для двухсотлетней жертвы апоплексического удара. Он снова в деле – и это для него лучшее лекарство.

Мои подозрения вновь ожили. Но разбираться с колдуном было недосуг.

Я заглянула в другую пару глаз, принадлежавших высокому, костлявому, мертвенно-бледному типу. Это Длиннотень, пленник Отряда. Его возили с собой, потому что Костоправ и Госпожа ни на кого не полагались настолько, чтобы доверить охрану этого могущественнейшего чародея. И прикончить его тоже не могли, так как исправность Врат Теней находилась в прямой зависимости от состояния его здоровья. И хорошо, что начальство оказалось столь предусмотрительным. Наш мир очень сильно изменился бы, причем в худшую сторону, если бы этот Хозяин Теней смог осуществить свои подлые замыслы так, как подсказывала ему гнусная фантазия.

Зло, живущее в Душелов, капризно и несобранно. Порочность и безумие Длиннотени, напротив, устойчивы и целостны.

Даже сейчас это безумие смотрело на меня из его глаз. Я сделала пометку в уме: этого типа мы трогать не будем, пусть останется здесь. Может, у кого-то были насчет него другие планы, но пока что я тут за старшего. Если мы когда-нибудь найдем способ укрепить Врата Теней нашего мира, то, возможно, предадим этого монстра заслуженной казни.

Я двинулась, мысленно отделяя своих от чужих и недоумевая, почему так много лиц мне незнакомо. Наверное, эти люди вступили в Отряд, пока я находилась в стороне от центра событий.

– Ох, проклятие!

– Что такое? – Одноглазый, оказывается, уже почти догнал меня, шустрый старикашка. Голос у него дребезжал, точно эхо.

– Это Хрипатый. Он не в оцепенении.

Колдун хмыкнул с явным безразличием. Старик Сопатый вышел из того же племени, что и Одноглазый, но был больше чем на век моложе. Ни разу я не заметила между ними хотя бы тени обоюдной приязни.

– Пусть спасибо скажет – он заслужил худшего.

Сопатый был стар и умирал от чахотки еще пятнадцать лет назад, когда примкнул к шедшему на юг Отряду. И тем не менее он выжил, несмотря на свою немощь и на испытания, выпавшие на нашу долю.

– Здесь Свеча и Клетус. Они тоже мертвы. А еще пара нюень бао и двое шадаритов, я их не знаю. Тут что-то произошло. Семеро покойников, и все в одном месте.

– Не двигайся, Малышка. Не прикасайся ни к чему, пока я не осмотрю все как следует.

Я застыла. Самое время взяться за дело специалисту.

Я еще не нашла их! – крикнула я Сари и Радише. – И буду стоять на месте, пока Одноглазый не заверит, что я не погублю никого одним своим присутствием.

Вопреки всем советам, эти двое знай шагали вперед, пока не дошли до черты, которую я категорически запретила переступать. Их желание поскорее увидеть мужа, брата и друзей было, конечно, по-человечески понятно, но нужно все-таки и разум иметь. Необходимо сдерживать себя, пока не станет ясно, что можно делать, не причиняя вреда мужу, брату и друзьям.

Сари метнула в меня колючий взгляд.