Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых [сборник litres]

– Что мы делаем? – спросил Гхопал.

– Это ложное спокойствие, – ответил Могаба. – Сегодня днем они потеряли своего Капитана. Ловушка в воротах сработала превосходно. У них погиб и почти весь штаб. – Он не стал пояснять, откуда у него такие сведения. – Теперь им нужно решить, кто будет командовать и что теперь делать. Возможно, они занимаются этим прямо сейчас. – Он вздрогнул, но сразу сказал себе, что причиной тому зимний воздух.

Однако Могаба знал, что Костоправ жив. И что Отряд не уйдет. И что преемник Дремы был назначен заранее, а новый Капитан постарается завершить дело, начатое старым.

Я не готов взять командование на себя, – доказывал Суврин.

– А я для этого слишком стар, – парировал я. – А последний подходящий кандидат сейчас в коме. – Строго говоря, Госпожа была не в коме, но какая разница, если она ничем не могла нам помочь.

Суврин что-то пробормотал.

– Дрема выбрала тебя. Она считала, что ты справишься. И дала возможность попробовать себя на этой должности.

Дрема сама стала немалой частью проблемы. Ее смерть, столь внезапная и жестокая, потрясла всех. Многие из нас до сих пор ходили как в воду опущенные.

– Если будем тянуть с решением, то дадим Детям Смерти слишком много времени для размышлений. А ведь мы не хотим, чтобы они задались вопросом, как сильно сократилось их число с того дня, когда они оказались по нашу сторону плато.

Сказав это, я почувствовал отвращение к себе. Именно за такой образ мышления я презирал самых циничных нанимателей Отряда.

Суврин ненадолго задумался.

– Мы же не можем скорбеть бесконечно. Нам нужно идти вперед. Или отступить, признав поражение.

– Это пока под вопросом. Думай. Я пытаюсь связаться с Аридатой Сингхом. Вроде он неплохой человек, и для него Таглиос важнее всего. Возможно, он захочет облегчить участь города.

– Если сумеешь убедить его, что главнокомандующий не сможет сожрать нас заживо. По сведениям от Тобо, Могаба не очень-то встревожен.

– Еще встревожится. Как только мы решим нашу проблему, я пошлю девушек на вольную охоту.

Суврин все еще сохранял мальчишескую пухлость. Пора ему заняться делом и приобрести пиратский облик Капитана.

И он решил уступить своим тайным мечтам:

– Хорошо. Я стану Капитаном. Но оставлю за собой право уйти с этой должности.

– Превосходно. Тогда я сообщу Отряду о твоем решении, а потом задам Могабе трепку.

Впрочем, моя ненависть к Могабе уже давно не была жгучей. Она стала чем-то вроде дурной привычки.

– Значит, я теперь Капитан, правильно? И обладаю безраздельной властью?

– Да, – насторожился я.

– Тогда вот мой первый приказ: отныне ты не будешь подвергать себя риску.

– Что?! Но…

– Костоправ, ты теперь единственный, кто может вести Анналы. Ты единственный, кто способен прочесть большую их часть. Ты не закончил моего обучения и не подготовил никого другого. И я не хочу в последний момент утратить связь с нашим наследием. Следовательно, отныне тебя не будет там, где твоя жизнь подвергается опасности.

– Ах ты, сукин сын! Обвел меня вокруг пальца! Да как ты посмел!

– Я Капитан. Потому и посмел. Если понадобится, и охрану приставлю.

– Не понадобится. – Мистикой Отряда я пропитался, как религией. Не могу не выполнить приказ только потому, что он мне не нравится. Ха-ха! Интересно, сколько я потрачу времени на поиски дорожки в обход этого приказа, если приспичит? – Но мне нужен Могаба.

– Мы его поймаем. И ты сдерешь с него шкуру, или что ты там хочешь с ним сделать.

Я вышел из палатки и сообщил, что у нас появился новый Капитан и он вызывает офицеров. Затем отправился на поиски Арканы. У нее есть привычка тратить драгоценную часть жизни на сон.

Пока я бродил по лагерю и на каждом шагу вздрагивал, потому что невидимые существа носились в ночи повсюду, я понял, что Суврин, сам о том не подозревая, отдал мне приказ невероятной важности. Если я и дальше буду встревать в каждую заварушку, то однажды обязательно погибну и со мной умрет не только умение читать и вести Анналы. Умрет и небольшой план, который я разработал, план выполнения наших обязательств перед Шиветьей.

Я не делился этим планом ни с кем. И не поделюсь, пока не буду знать наверняка, что умираю.

Спящая богиня не сможет подслушать слова, не произнесенные вслух.

Направляемая и маскируемая невидимыми друзьями Тобо, Аркана проникла в штаб Аридаты Сингха незамеченной, хотя прилетела на бревне, облаченная в черное. Генерал был один. За час до этого он свалился от переутомления, и сердобольные подчиненные перенесли его в постель. А затем выставили у двери охрану, чтобы никто не потревожил отдыха Аридаты.

Аркана влетела в комнату через открытое окно, распластавшись на бревне. Она не слишком нервничала, будучи уверенной, что справится с любыми неприятностями – за то краткое время, которое ей понадобится, чтобы смыться.

Ей велели улететь при первых же признаках опасности. И она верила в мудрость этого наказа с истовостью неофита.

Очутившись внутри, она слезла с колдовской снасти и развернула ее передним торцом к окну, чтобы улететь без задержек. Страховочную веревку девушка отвязывать не стала: если не успеет запрыгнуть в седло, или потеряет сознание, или даже ее будут удерживать трое солдат, бревно ее вытащит.

Она нашла и зажгла лампу. Потом разбудила Аридату Сингха.

Генерал проснулся не сразу. Он двигался медленно и осторожно, держа руки на виду, понимая, что оказался в опасной ситуации. Возможно, рядом Неизвестные Тени. Ощущение их присутствия было сильным. Потому что они и в самом деле окружали его со всех сторон.

Сингх сел, скрестив ноги. И задал вопрос одним лишь выражением лица.

Аркана старалась не смотреть ему в глаза. Ее предупреждали. И она не идиотка вроде Громовола.

– Капитан хочет знать, получил ли ты письмо от летописца. Капитан хочет знать, готов ли ты избавить Таглиос от затянувшейся осады. – Она выговаривала слова четко, чтобы избежать недопонимания.

– Конечно готов. Но как я заставлю ваших людей уйти? – Он не узнавал ночного гостя под черным одеянием.

– Твои солдаты могут сложить оружие.

Такое предложение, адресованное чужаку, нисколько не взволновало бы Аркану из клана Ворошков. Но здесь и сейчас она была лишь одним из беглецов и наемников. К тому же очень юной, неуверенной в себе. Может, зря Костоправ сказал, что не сомневается в ней?