Вик Джеймс - Сияющие руины [litres]

Уиттем Джардин терроризирует жителей Британии под предлогом их защиты. Человек-чудовище. И гений манипуляций.

Они с Собакой выведут его из игры.

Аби вытащила Собаку на улицу, чтобы не страшить и без того напуганных детей.

– Это безобразие не может больше продолжаться. Что-то нужно предпринять, и в самое ближайшее время. Мне нужно вернуться в Линдум и выяснить планы Мидсаммер. То, что мы задумали, никоим образом не должно задеть Мидсаммер, но я уверена, то, что она планирует, заставит Уиттема покинуть свое убежище. Он захочет обратиться к общественности, затеет в противовес какие-нибудь свои демонстрации с флагами, плакатами.

– Я буду наблюдать за Астон-Хаусом, – сказал Собака. – И Вестминстером. Люди увлекаются наступлением и в такие моменты забывают об обороне. Если есть слабые места, я их найду.

– Хорошо. Но только помни, прежде всего думаем о том, можно ли это сделать бескровно.

По взгляду Собаки Аби поняла, что он в это не верит.

Она тоже не верила.

– Это начнется послезавтра ночью, – сказал Джон.

– О, какая оперативность, – скептически обронила Боуда.

– Хочу обратить ваше внимание, они задействуют сети, которые существовали годами. Будут люди из Экстона, Портисбери, Старой коптильни, как вы его именуете. И все теневые партнеры моей матери. Они намерены держать темп, взятый в Фулторпе. Планируется три этапа. Первый этап – недвижимость, будут захватываться пустующие особняки. Они назвали это «домашние вечеринки». В особняки будут приглашаться люди, чтобы подготовить их к выступлениям на следующий день. Второй этап – пока служба безопасности будет отвлекаться на все эти мелкие инциденты, ночью они перейдут к крупномасштабным поджогам. Я предложил ей нашу идею, и она купилась. Ну и третий этап: когда утром Лондон проснется в полном хаосе, к картинам горящих зданий, принадлежащих Равным, прибавятся колонны протестующих. Маршем они пройдут по городу до Парламентской площади. Там состоится митинг, и этим все закончится.

Боуда поджала губы. Слава богу, Мидсаммер проглотила наживку с поджогами, в противном случае это был бы банальный марш протеста – ничего особенного для оправдания репрессий. И ничего такого, что дало бы Боуде возможность показать жителям Лондона, на что она способна и что может им предложить.

– Довольно безобидный финал, – покачала головой она. – Митинг? Речи, мегафон – какая ерунда! Мидсаммер серьезно думает, будто этим она может что-то изменить?

– В этом все дело. – В трубке раздалось потрескивание, и Боуда услышала отдаленное уханье совы: где это Джон? По всей видимости, на территории Линдума, где за его старыми грязными кирпичными стенами Мидсаммер со своими сподвижниками плетет предательские интриги. – Если служба безопасности или военные начнут стрелять в толпу, вы сразу утратите моральное доверие, как и ваш слоган «Обеспечим безопасность Британии». Они тут же назовут вас заложницей своих собственных лозунгов.

Боуда барабанила пальцами по прикроватному столику, ноготками с ярким бирюзовым маникюром. Необъяснимый и неуместный визит Гавара заставил ее задуматься о Диди, и, повинуясь некой прихоти, она отыскала маленький флакончик лака, этим лаком сестра делала ей маникюр в то утро, когда Боуда думала, что Диди только вернулась из Парижа, где совершала опустошительный рейд по магазинам. На самом деле ее младшая сестра ночью нелегально вывезла заключенного из Милмура – Освальда Уолкотта. Позже он по глупости вернулся в Британию, поэтому был выбран, чтобы умереть в Фулторпе. Оскорбление и противодействие власти никому не сойдет с рук.

Ее дорогая сестра работала против того, во что верила Боуда. Она сотрудничала с Мидсаммер и ей подобными, которые хотят разрушить устоявшийся образ жизни Равных и перевернуть историю своей страны.

Она ошибалась в самом близком ей человеке. Какие еще ошибки она может вот так слепо совершить?

– Боуда, ты еще со мной?

– Извини, Джон, я задумалась. Уже поздно. Позвони мне завтра, когда будет известно точное время и выбранные объекты. – Она отключилась.

Пришло время сна, но сон ускользал от нее. Боуда стянула покрывало с кровати и, укрывшись им, свернулась калачиком в кресле. В полумраке гостиной все они проплыли перед ее глазами: мама, убитая в результате диверсии, устроенной простолюдинами в городе рабов Портисбери, когда Боуда и Диди были маленькими девочками; Бодина, последние слова которой сводились к тому, что она, Боуда, пребывает в плену ложных идеалов; папа, который выражал свою любовь самым простым способом – просто удовлетворял все их потребности и желания; Гавар, ее долгожданный и ненавистный муж, с жалостью в глазах отворачивается от нее, а Уиттем использует ее в качестве союзника и вожделеет, как новую безделушку в его богатой коллекции. И Джон – преклоняется перед ее Даром и желает ее тело.

Кто она без своего ослепительного Дара и восхитительного тела? Теперь она ничья сестра. Ничья жена. Возможно, скоро станет ничьей дочерью.

Но она не никто.

И сейчас ей не стоит чрезмерно погружаться в планы Мидсаммер, чтобы не забыть о другом человеке, которого нельзя упускать из поля зрения, – Уиттеме Джардине.

Потому что есть два способа подняться наверх – карабкаться самому или занять место твоих сорвавшихся вниз врагов. Пользуйтесь и тем, и другим способом, и вы подниметесь так высоко, что никто не сможет даже приблизиться к вам.

Боуда откинула покрывало в сторону, оделась потеплее и пошла по коридорам. Охранники у входной двери коснулись шлемов в знак приветствия, когда она выходила.

И сразу же ей бросились в глаза фонтаны. Ночь была довольно теплой, но вода в них почему-то замерзла. Боуда коснулась рукой одного, и лед хлынул пузырящимся потоком воды. Так она вернула к жизни все фонтаны и заставила их бить высоко-высоко, хотя вокруг не было зрителей, кроме часовых. Она смеялась, когда вода лилась дождем и брызги падали на ее лицо и волосы.

Бедная Мидсаммер, она замышляет свергнуть Уиттема с помощью так называемой силы народных масс. Разве она не понимает, что простолюдины не имеют и никогда не будут иметь ни силы, ни власти в мире, в котором существует Дар?

Боуда глубоко вдохнула, ночной воздух впитал в себя солоноватый дух реки. Она осознанной стрелой пустила свой Дар к водам Темзы. Начинался отлив, и Боуда чувствовала, что великая река изгибается в развороте вод, так животное потягивается во сне, когда его гладят.

Дар ощущался как никогда остро. Простые тренировки увеличивают силу Дара?

Холодок пробежал по спине Боуды. Она вспомнила, когда впервые серьезно задумалась о природе и назначении Дара. Это было год назад, в Доме Света, Уиттем сообщил ей тогда о замысле Сильюна через Зелстона внести Предложение об отмене безвозмездной отработки. Единственное объяснение мотивам Сильюна, которое тогда она нашла, сводилось к тому, что, будучи преданным Дару, он хотел, чтобы Равные научились в полной мере использовать свои забытые силы.