Мэделин Ру - Суд теней [litres]

– Спасибо, – поблагодарила я, убирая со стола свою тарелку и чашку, после чего присела в реверансе перед миссис Хайлам. – Можно мне идти? В библиотеке необходимо вытереть пыль и поставить книги на полки. Мистер Брин вчера там читал и оставил после себя беспорядок.

– Займись этим, – вздохнула она. – А потом умойся и будь готова явиться на Суд. Он начнется на заходе солнца.

На заходе солнца. Отлично. Времени у меня было более чем достаточно. Я снова покосилась на Ли и улыбнулась. Затем быстро прошла через вестибюль и начала подниматься наверх, направляясь в библиотеку, в которой на самом деле царил полный порядок. Но это не имело значения: мне просто нужно было где-то уединиться и поговорить с Ли. Я могла обратиться за помощью к Поппи или Чиджиоке, но Ли был меньше всех привязан к дому и мистеру Морнингсайду, во всяком случае эмоционально. Да, он был навечно привязан к книге, но я надеялась это изменить – и вообще, я не замечала за ним особой любви к Холодному Чертополоху. От того, что я собиралась ему сказать, Чиджиоке запаниковал бы. Что касается Поппи, то она совершенно не умела держать язык за зубами.

Мне пришлось ожидать всего несколько секунд. Я обеспокоенно расхаживала вдоль окон. Солнце вышло из-за туч и тут же обесцветило лужайку, уже давно не видевшую дождя и оттого местами порыжевшую. Ли вошел в библиотеку и тихонько постучал по стене, сообщая о своем прибытии.

– Наконец-то, – прошептала я. – Закрой дверь!

– Луиза, что происходит? – спросил он и, поколебавшись и не переставая подозрительно щуриться, закрыл дверь.

– Слушай, мне очень многое хотелось бы тебе рассказать прямо сейчас, но времени, чтобы объяснять все с самого начала, нет. – Я подбежала к нему и, схватив за холодные руки, повела в дальний конец библиотеки, где мы уже однажды беседовали о наших семьях, о разбитых надеждах и старинных грехах. Казалось, с тех пор прошла целая жизнь, потому что он больше не смотрел на меня с надеждой или радостью. Нет, теперь в его глазах светился скепсис. – То, что я скажу, покажется тебе безумным, но ты должен мне доверять. Мой отец совсем не тот, за кого себя выдает. Он древний и жестокий бог, и он очень опасен. Он приехал сюда не для того, чтобы увидеться и помириться со мной. Он явился, чтобы развязать войну. Много лет назад он был побежден пастухом и мистером Морнингсайдом, а теперь хочет отомстить.

– Э-э… древний бог? Такое возможно? – Ли смерил меня взглядом. Казалось, он не может поверить, что я могу быть дочерью подобного существа, и мне трудно было его в этом винить. – Откуда ты все это знаешь?

– Шатер выявляет истинную сущность каждого, кто в него входит, и я увидела, кто он, встретившись с ним в шатре, – принялась сбивчиво объяснять я. – Все, что он мне рассказал, подтверждается в дневнике, который мне поручил перевести мистер Морнингсайд. Он явился, чтобы начать войну, и я боюсь, что вы все можете серьезно пострадать. Вот почему нужно сделать так, чтобы ты, Поппи и Чиджиоке не явились сегодня на Суд.

Ли отстранился, продолжая пристально на меня смотреть. Потом нахмурился еще сильнее, склонил голову набок и спросил:

– Почему? Что, по-твоему, там произойдет?

– Что-то плохое! – запальчиво воскликнула я. – Там случится что-то плохое, потому что я приложу к этому все силы. У меня не хватит ни ума, ни сил, чтобы избавиться от своего отца, но мистер Морнингсайд и пастух наверняка будут знать, что с ним делать.

– Ты хочешь нанести удар в спину собственному отцу?! – воскликнул Ли. – Мне это кажется невероятно жестоким.

– Ты его не знаешь, – зажмурившись, прошептала я. – Ты его совсем не знаешь, Ли. Он не заслуживает ни жалости, ни восхищения. Мне все равно, кто он – бог или землекоп, ему в любом случае нельзя доверять. Он выдает себя за Мэри.

Его глаза распахнулись на пол-лица, и он затряс головой.

– Нет… Не может быть!

– Может. Почему она целыми днями сидит, закрывшись, в своей комнате? Ты хоть раз видел их в одном и том же месте? Она отвергла Чиджиоке и забыла, какой у нее амулет. Это все не случайности. Сам подумай, Ли.

– Мэри – твоя самая близкая подруга, – прошептал он. – Ты, должно быть, очень много ему рассказала.

– Вот именно. Но я раскрыла его обман, и, насколько могу судить, он об этом даже не догадывается, – поспешила добавить я. – Он хочет добраться до книги. До Черного Эльбиона. В обмен я потребовала целое состояние и свободу от власти книги.

Ли опустил голову, и у него вырвался возглас отчаяния. Я схватила его за руку и крепко сжала его пальцы.

– Не надо так, – зашептала я. – Пойми, Ли, я не собираюсь ему ее отдавать. Это слишком большой риск, и я на него не пойду. Но я должна знать, что он собирается сделать, и необходимо убедиться в том, что у меня действительно нет иного выхода, кроме как предать его. Он сейчас внизу, читает в западной гостиной. Ты не мог бы его там задержать?

– Луиза, что ты собираешься предпринять? – спросил он, отнимая руку. – Ты не найдешь книгу: они ее перепрятали…

– Это я знаю. Ли, она мне не нужна. Мне необходимо осмотреть его комнату, больше ничего.

– В прошлый раз, сделав нечто подобное, ты чуть не умерла, а я умер. С какой стати мне позволять тебе это снова?

Я в отчаянии запрокинула голову и развернулась, но снова подошла к нему, покусывая указательный палец.

– Ладно. Можешь его не отвлекать. Я все сделаю сама. Только прошу тебя, пообещай, что сегодня вечером ты не позволишь никому выйти из дома и попасть в беду. Пообещай мне, Ли! Это важно. Что бы ни случилось, я хочу знать, что вам ничего не грозит.

Он зажмурился и, схватив меня за плечи, крепко обнял. Я тихо ахнула от удивления и обняла его в ответ.

– Я не позволю тебе сделать это в одиночку. Ты никогда мне не лгала, и я тебе верю. Я знаю, что ты пыталась спасти меня от мистера Морнингсайда, даже если… все пошло не по плану. – Он отстранился, продолжая пристально смотреть мне в глаза. – Ты уверена, что действуешь правильно? Я очень рассержусь, если ты возьмешь и тоже погибнешь.

Мне удалось через силу улыбнуться и проглотить слезы.

– Я всего лишь пытаюсь предотвратить войну и перехитрить древнего бога леса. Что в этом такого сложного?

Комната отца являла собой воплощение опрятности. Его сумки аккуратно стояли под стеной у окна, костюмы висели в платяном шкафу, а кожаный саквояжик с множеством маленьких стеклянных флаконов стоял на письменном столе. Большинство комнат в Холодном Чертополохе были обустроены одинаково: слева от входа находился шкаф, а небольшая комната для купания примыкала к расположенной справа гостиной. Дальше стоял письменный стол, напротив него – кровать, а между ними находилось окно.

В воздухе витал уже знакомый древесный аромат, хотя мой нос уловил и нотки иных духов. Пытаясь унять бешено бьющееся сердце, я на цыпочках подошла к столу и осмотрела саквояж из темной кожи. В нем стояли три ряда маленьких флаконов – по десять в каждом. На них были наклеены сделанные от руки этикетки, описывающие заключенные во флаконах ароматы. Это было дело жизни Кройдона Фроста, человека, лицо и состояние которого похитил обезумевший бог и который, вероятнее всего, давно гнил где-то в канаве. Я заглянула в его сумки, но не увидела ничего интересного – только банки с насекомыми для его паука и несколько смен нижнего белья. Ничего. Для человека с его благосостоянием и вкусом подобный дорожный набор можно было назвать почти аскетическим. Но я видела, как он писал письма, значит, они должны были где-то лежать. Я вернулась к столу и без особой надежды ощупала черный саквояж. Его днище показалось мне чересчур толстым, но как я ни старалась, больше ничего не удалось из него извлечь.