Николай Степанов - Сила воли [litres]

– Это была еще одна проверка, Данила, – ответил невидимый собеседник. – Ты ее прошел. Значит, достоин предстать перед королем Швеции.

– Так меня к нему и пустят…

– О том не беспокойся. Противоядие найдешь под столом возле самой стены, там же перстень с гербом короля. Покажешь солдатам – они проведут к офицеру, тот поможет найти его величество. Надеюсь, дня через три увидимся. А сейчас советую плотнее закрыть двери, а то, не ровен час, ночные гости нагрянут, слышишь вой за стеной?

– Разве солнце уже зашло? – не понял Александр. По его расчетам, до темноты оставалось еще около двух часов.

– Здесь солнечный свет другой, и зверюги появляются гораздо раньше. До скорого.

– Что значит – до скорого? Разве ты не будешь со мной дожидаться утра?

Ответом ему стал стук двери. Наверное, чердачной.

Еремеев поспешил к выходу. Оказался в прихожей, толкнул дверь и тут же вернул ее на место, да еще засов задвинул.

«Откуда их столько?! – В серых сумерках он успел заметить сотни клыкастых тварей, которые резко устремились к распахнутой двери. – А как же Кочебор? Или эта гнида настолько гнилая, что ее даже монстры из другого мира жрать отказываются?»

– Где же его, аспида проклятущего, носит? – сокрушалась кикимора, восседая на своем излюбленном пне. – Вчерась соловьем пел, обещался весточки по три раза на дню слать, а сам? – Бабка в очередной раз принялась всматриваться в даль, пытаясь разглядеть хоть какой-то намек на гонца с посланием. – Утречком дятел прилетал, донес, что к дубу они с Данилой удачно сходили, а опосля – как в воду канул. И точно не в моем болоте, я бы про то знала.

Хозяйка местных болот размышляла вслух. Давненько она так не волновалась, считай, с тех самых пор, как ее, одурманенную Черной морью, везли на сожжение. Тогда из беды по поручению лешего ее выручил Данила. Нынче вроде и беды особой не предвиделось, но повод для беспокойства имелся великий.

Кикимора не один десяток лет лелеяла мечту отомстить старшей сестрице, которая коварно заграбастала часть ее земель, да еще, как потом выяснилось, со спящим источником силы. Наказать сестрицу и отобрать земли можно было, лишь разбудив источник. И случай подвернулся пару дней назад, когда все тот же Данила чудом прорастил на болоте дуб-ведун.

– Выходит, паренек заполучил-таки заветный прутик. И где теперь эти двое ходят? Лешак обязался сразу доложить, куда они направятся. И что? Ночь на дворе, а вестей нет! – Старуха задрала голову к появившимся на небе звездам. – Что сие может означать? Он про меня забыл? Али удумал чего непотребного?

Бабка соскочила со своего «трона» и принялась шагами мерять островок:

– Настойки сколько извела на него, времени потратила – и все впустую? Дескать, у меня нынче дуб имеется и я знать никого не знаю! – Старуха сама себя накручивала, приписывая лешему несуществующие грехи. – Да без меня ничего бы у лешака не было. Кто к нему Данилу направил? Знамо дело, я. А могла просто утопить в болоте – и всех делов!

Старуха сделала несколько кругов и вернулась к пню. Снова взгромоздилась, подобно царице, и продолжила костерить не сдержавшего обещание:

– Неужто он решил сам заграбастать источник? С него станется! Данилу против меня настроит и… Как будто ему дуба мало. Погодь! – Старуха приказала себе угомониться. – Отколь же лешаку знать, где источник тот находится? Без сестрицы он его ни в жизнь не отыщет, а та скорее руку себе отгрызет, чем укажет место.

Кикимора немного успокоилась, разобравшись, что лешему источника не видать. Однако тут же пришло понимание, что лакомый кусочек может достаться сестрице, и это было еще невыносимее.

– Токмо не злыдне! Она тогда меня вообще со свету сживет, пиявка зловонная! Эх, надобно самой лешака отыскивать. А там и до Данилы доберусь, без меня они с сестрицей не совладают. Кабы знать, как оно обернется… – Старуха сотворила заклятие вызова, и рядом воспарил полупрозрачный толстый мужичок.

– Чего госпожа изволить желает? – пробасил болотный дух.

– Чего-чего, – пробурчала старуха. – Ты когда последние вести докладывал?

– Давеча поутру.

– И чего? С того времени ничего не стряслось?

– Шибко значимого – ничегошеньки… – Он рассказал об утопленниках прошедшего дня, о людишках, коим удалось выбраться из топей, о дыме костра, что ветром принесло из лесу, о драке болотных русалок с речными…

– Не мути мне мозги, сгусток тумана! – не выдержала длинной речи бабка. – Чего диковинного в угодьях и на их границе?

– Все тихо, госпожа. За порядком следим, непотребств не допускаем. Спуску гостям незваным не даем, не то что некоторые… – довольно заметил дух.

– Ты о ком говоришь?

– У речных, к примеру, русалку чужак извел, а они даже не чешутся.

– Какой еще чужак?

– Вроде того, что леший к нам притаскивал, – шишколобый. Ты его тогда из болота вышвырнула, – произнес дух и поспешно добавил: – Пришлого.

– Про русалку откуда вызнал? – навострила уши кикимора.

– Дык я, когда хвостастых разнимал, одна из речных нашим пеняла, что наших числом больше. А стряслось сие неравенство по вине того самого чужака в самый раз перед дракой. Вот они и не сумели замену подыскать. Речные-то.

– Где? – строго спросила старуха. – Где чужака заприметили?

Дух пообещал выяснить и был послан к речным русалкам.

– Запустил ты свои владения, лешак, ох, запустил! Эльфы как у себя дома шастают. А от них одни беды на нашу голову. То они чудище призовут, то… – Кикимора была уверена, что огромный монстр прибыл к ним по воле чужаков. – Где это видано – русалок изводить?! И водяной ему с рук сие спустил?! Эдак шишколобые вскорости на шею нам сядут да понукать примутся. Надо будет самой разобраться, раз водяной да леший не сподобились.

Когда погасла лампа, стало еще тоскливее: кромешная тьма, пробирающий до костей холод и давящий на психику жуткий вой…

«С ума, что ли, решили меня свести? – Замысел врага не поддавался объяснению. – И зачем шведскому королю умалишенный? Юродивый понадобился? Ну да, припоминаю, что во времена Бориса Годунова юродивый имелся чуть ли не при каждом царском дворе. Типа его устами бог разговаривает. Но таким человеком управлять невозможно. Я уже сейчас готов кинуться на кого-нибудь, лишь бы этот вой прекратился».

Стены избушки в очередной раз вздрогнули от мощного толчка. Кто-то из зверюг явно вознамерился расшатать бревенчатый домишко. Наверное, самая голодная тварь. И пока она, судя по редким ударам, действовала в одиночку.

«А были бы у избы ноги, да помускулистее, уже сама бы пинков пришлым надавала. – Александр припомнил кадры из мультфильма «Добрыня Никитич и Змей Горыныч». Там избушка сражалась лапами не хуже ниндзя. – Нет, эта ночь, похоже, никогда не кончится! Впрочем, если твари раскатают домик по бревнышку, для меня закончится все и сразу. А не хочется. Столько дел еще переделать надо».