Майя Мотейн - Магия тьмы

Слуга расплылся в сердечной улыбке.

– У вас есть приглашение?

Альфи вручил ему монеты и произнес фразу, уже не раз обеспечившую ему проход на многие – слишком многие! – из этих опасных игр.

– Лису не нужно приглашение, ему нужен лаз.

Громила отступил в сторону, и Альфи шагнул навстречу новым неприятностям.

Женщина, за которой Финн следила в Банте, явно опаздывала. Это хорошо. Это значит, она будет торопиться и не станет озираться по сторонам. А значит, не заметит, как Финн ловко прыгает с крыши на крышу, не отставая. Величественные асьенды венчались слегка покатыми крышами, идеально подходившими для слежки. Хотя каждый особняк был не меньше шести человеческих ростов, Финн много лет подменяла акробатов в разных цирках, где ей приходилось работать, и потому никакого страха высоты у нее не осталось. Если он у нее вообще когда-то был.

Теплый ветерок трепал ее курчавые волосы, и только негромкий шум от ее прыжков и шорох сумки на поясе нарушали тишину. Мощеные улицы пустовали, обитатели ярких асьенд крепко спали.

От одного названия этого круга города Финн тошнило. Бант. Нежный и милый, как на шее у котенка. Да, это слово подходило второму кругу с его изящными асьендами, ухоженными садами и журчащими фонтанами. От тишины и спокойствия в Банте Финн становилось не по себе. Такой покой себе могли позволить только те, кто рождался богатым и умирал еще богаче. Она предпочитала Щип и Молот.

Да, там было грязно и многолюдно, в любой момент тебя могли обворовать, но в этот час во внешних кругах города жизнь била ключом. Бродячие музыканты перебирали струны гитар, и воздух наполняли чувственные мелодии бачаты. Уличные торговцы следили, чтобы у них не украли ни единой миски свиного рагу с рисом, бобами и бананами. При мысли о рагу в желудке у Финн заурчало, но она заставила себя сосредоточиться на деле. Нужно занять место этой женщины на игре, заполучить товар, а потом сбыть украденное. Тогда у нее появятся деньги и на еду, и на билет на ближайший корабль. Пора убираться прочь отсюда, навстречу новым приключениям.

Когда Финн прибыла в город месяц назад, она приложила немало усилий, чтобы узнать тайны Сан-Кристобаля. Грязные секретики, которые позволили бы ей украсть что-то действительно ценное. И такими знаниями всегда обладали именно аристократки. Поэтому после нескольких дней подслушивания в Банте Финн не особо удивилась, когда узнала об игре, где ставкой были нелегальные товары.

Женщина, за которой следовала Финн, свернула в узкий проход между двумя асьендами. Это было идеальное место для нападения. Финн присела на краю крыши, и тень восторженно закрутилась у ее ног. Луч света упал на красную маску дракона, которую аристократка вытащила из сумочки. На игру требовался особый наряд. Финн ухмыльнулась. Это-то она и искала.

Подняв руку, воровка повела пальцами, будто затягивая тугой узел. Из стены особняка вырвались каменные щупальца, обвили лодыжки и запястья аристократки, обездвижив ее. Женщина выронила сумку и маску, но закричать не успела: после еще одного движения Финн каменный отросток зажал аристократке рот, вдавив ее затылком в стену.

Финн тихонько присвистнула, и женщина подняла на нее взгляд. Помахав ей рукой, Финн прикусила деревянный шампур, оставшийся у нее после кражи двух порций свинины.

– Не уходи. – Ее губы растянулись в насмешливой улыбке. – Я сейчас спущусь.

Пока женщина пыталась высвободиться, Финн небрежно бросила шампур себе за спину и неторопливо спустилась по стене асьенды. От ее чар камни стены вспучивались выступами, чтобы воровка могла держаться и свободно ставить ноги. В детстве Финн жалела, что не родилась заклинательницей воды. Она так любила плавать! Но сродство со стихией земли оказывалось к бесу полезным, когда дело доходило до проникновения в асьенды. Прыгнув на тропинку между двумя особняками, девушка оперлась ладонью на брусчатку, чтобы удержать равновесие.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Финн подняла с земли оброненную напуганной женщиной сумочку. – Ты думаешь, мол, что я сделала, чтобы заслужить такое? – Порывшись в сумке, она сунула себе в карман найденные там песо. – Хочу заверить тебя, что, насколько мне известно, ничего такого ты не сделала. Я уверена, ты у нас просто святая. Ты просто оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. – Отбросив сумку, Финн подняла маску. – И так вышло, что у тебя кое-что есть. Кое-что, что мне нужно.

Аристократка прищурилась.

Финн рассматривала маску – красную, с чуть раскосыми прорезями для глаз, обрамленными белым.

– Надо же, мой любимый цвет. – Она провела кончиками пальцев по изгибам маски. – Повезло, выходит.

Приложив маску к лицу, Финн поняла, что ее рот и подбородок все еще видны.

– Полагаю, нужно притвориться тобой в полной мере. И лицом, и телом, просто на всякий случай, как думаешь?

Аристократка лишь недоуменно смотрела на нее. Как большинство касталланцев, она была смуглой, темноглазой, чуть горбоносой, с широкими бровями и полными губами.

Зажав маску между колен, Финн достала из своей сумки небольшое зеркальце.

– Наверное, это самое интересное, что ты увидишь за сегодняшнюю ночь, так что смотри внимательно.

Она уставилась на свое отражение, вглядываясь в теперешний облик: темная с янтарным отливом кожа, круглые щеки, острый подбородок, курчавые волосы до плеч. Это лицо она примерила пару дней назад, особо не задумываясь, и теперь ей не жаль было с ним расставаться.

Подняв руку к лицу, она смяла его, как глину. Женщина в каменных оковах широко распахнула глаза. Благодаря магии Финн меняла облики, как наряды, – так часто, что уже почти забыла, как выглядит ее настоящее лицо. Впрочем, ей это даже нравилось.

Сегодня ей предстояло украсть новую личину – и выиграть приз, который принесет ей немало денег. Если карты удачно лягут. Буквально.

Кончиками пальцев она подправила себе нос, меняя вздернутый кончик на горбинку. Провела пальцем по бровям, глядя, как они становятся гуще от ее прикосновения. Округлила подбородок. Потерла глаза, будто от сонливости. Когда ее рука опустилась, глаза стали больше и темнее. Запустила пятерню в волосы – и почувствовала, как кудри распрямляются и удлиняются, опускаясь за лопатки. Сейчас Финн изменяла облик куда медленнее, чем тогда на рыночной площади, когда она испугала избалованного мальчишку. Тут требовалась точность лепки.

Закончив с лицом, она начала менять тело. Чтобы прыгать с крыши на крышу было проще, она удлинила себе руки и ноги, сделав их более гибкими. Но эта аристократка по фигуре походила на настоящую Финн, поэтому воровка уменьшилась до привычного роста и распределила плоть по телу, округляя бедра и грудь.