Майя Мотейн - Магия тьмы

И когда она в следующий раз посмотрела в зеркало, никакой разницы между ней и аристократкой не осталось.

Во взгляде женщины светилось потрясение. Она даже постанывать перестала. И покосилась на землю, на извивавшуюся у ног хозяйки живую тень.

– Sí, – Финн ответила на так и не заданный вопрос. – Это мое пропио .

Она умела менять внешность с тех пор, как ей исполнилось восемь лет. Такие способности полезны для любого, не говоря уже о воровке, и пропио очень помогло ей, когда она очутилась на улице, лишившись родителей.

– Итак, я могла бы убить тебя. – Финн достала из сумки нож и принялась чистить ногти острием.

Дыхание женщины ускорилось, ноздри затрепетали.

– Но я не вижу, зачем мне это. – Девушка пожала плечами. – Ты тут застряла, а завтра кто-то из милейших семейств в этой округе тебе поможет. Но запомни вот что… – Финн подалась вперед, и их одинаковые лица почти соприкоснулись. – Если ты освободишься и решишь доставлять мне хлопоты, с этого дня я буду совершать все свои преступления в твоем облике. Будет не очень-то приятно объяснять страже, что ты ничего такого не делала. Говорить, что преступление совершила какая-то девчонка, которая умеет менять внешность. Как скоро красные береты перестанут тебе верить? Надеюсь, ты поняла. Моргни дважды, если поняла.

Женщина моргнула дважды.

– Отлично.

Надев маску, Финн завязала ее на затылке. Обычно она зарисовывала новое украденное лицо в дневник, прежде чем отправляться на дело. Так она могла следить за тем, какими лицами она когда-либо пользовалась и какие преступления числятся за каким ее образом. Но сегодня она опаздывала. Нужно будет заняться этим позже. Достав носовой платок и крошечный флакон с синей жидкостью, Финн намочила ткань сонным зельем. Женщина начала дергаться, приглушенно постанывая.

– Cálmate [21] Успокойся ( исп .). . – Воровка цокнула языком.

Финн прижала платок к носу женщины, и та обмякла. Ее глаза закрылись – аристократка погрузилась в сон.

Когда с этим было покончено, девушка выбралась из переулка и бегом преодолела расстояние до нужного ей особняка. В отличие от остальных зданий на этой скучной улице, в доме горел свет, бросая отблески на цветные витражи окон.

Подойдя к асьенде, Финн увидела, как какой-то мужчина спорит со слугой на пороге. Слуга пытался закрыть дверь, но уже через пару мгновений пропустил гостя, вежливо улыбаясь. Когда дверь начала закрываться, девушка метнулась вперед и сунула ногу в проем. Слуга раздраженно воззрился на нее.

– Вы…

– Я опоздала. Знаю. Как и тот мужчина. – Воровка уставилась громиле в глаза.

Помолчав, слуга вздохнул.

– Хорошо, – смирился он. – У вас есть приглашение?

Финн смерила его взглядом и произнесла слова, которые уже не первую неделю повторяла та женщина:

– Дракон знать не знает, что такое приглашение. Он летит, куда ему вздумается.

Слуга отступил в сторону, и Финн вошла в асьенду, ухмыляясь, будто всю жизнь провела с этим лицом.

Незнакомец, сидевший напротив Альфи, не был хорошим человеком. Принц видел это по тому, как текла в нем магия. Глядя на его маску тигра и худощавое угловатое тело, Альфи использовал пропио и всмотрелся в стального цвета магический поток. Магия будто прорывалась сквозь его противника, поспешная, резкая. Хищная. Каждое движение потока – отточено. Принц понимал, что с мужчиной в маске тигра ему придется быть настороже.

Справедливости ради ему придется быть настороже с каждым в этой комнате. Сидя в прямоугольной гостиной и осматривая гостей в маскарадных костюмах, Альфи различал в цветах их магии дурные намерения. У каждого из собравшихся вокруг игрального стола в потоке магии отражалась тьма.

Принцу вспомнились слова Паломы, обучавшей его в детстве, они словно вновь зазвучали у него в голове: « Магия – чистая сила, льющаяся потоком сквозь наш мир. Но магии нужен проводник. Нужен дом. И мы – эти проводники. Каждый из нас – сосуд, в котором магия может вызреть. Люди и магия не могут существовать друг без друга. Мы дарим ей жизнь, цель, и, как ты можешь видеть, цвет. А когда дело завершено, мы возвращаем магию в эфир, чтобы ею могли воспользоваться и другие» .

Палома была одной из дуэно – философов, изучавших магию во всех ее проявлениях и работавших над созданием новых заклинаний. Большинство дуэно посвящали свою жизнь кропотливым исследованиям или работали исключительно над новыми чарами. Но встречались и те, кто был готов поделиться своими знаниями. Такие дуэно обучали детей искусству магии. Палома учила Альфи с самого детства, тренировала его, пока он не сдал экзамены, после которых магу-практику присваивалось звание брухо. Наставница привила ему любовь и уважение к магии, и это чувство крепло с каждым годом, пока он рос, превращаясь из мальчика в мужчину. Благодаря пропио Альфи большую часть жизни наблюдал за свободной магией – бесцветным сиянием, потоком пронзавшим воздух. Только попадая в человеческое тело, магия обретала цвет. И вот сейчас он сосредоточился и задействовал пропио , наблюдая за оттенками магии в телах четырех игроков за столом.

Рядом с Тигром сидел настоящий гигант в маске медведя. В нем пульсировала зеленая магия – неприглядная, неповоротливая, склизкая. Медведь барабанил костяшками пальцев по деревянному столу, пока игроки дожидались хозяина асьенды. Вскоре Райан должен был принести книги, которые достанутся победителю игры.

Служанка поставила перед каждым игроком холодные бокалы с сангрией. Отхлебнув напиток, Тигр осклабился, и Альфи увидел багровые пятна на его зубах.

Медведь жестом подозвал служанку, взмахнув рукой. Ладонь у него была размером с ее голову.

– Текилы! – прорычал он.

Девушка поспешно вышла из комнаты и вскоре вернулась с бутылкой и рюмкой. Выхватив бутылку у нее из руки, Медведь возмущенно уставился на рюмку, будто ему попытались нанести оскорбление.

К своему бокалу сангрии Альфи даже не прикоснулся. При мысли о том, что будет, если сегодня он не найдет искомое, принцу отчаянно хотелось выпить. Но от спиртного у него обычно шаталась тень. А сегодня ему нужно держать тень в узде, чтобы не привлекать лишнего внимания. Управлять движениями живой тени столь же сложно, как следить за своим выражением лица во время разговора с ненавистным собеседником. Сосредотачиваясь, Альфи мог предотвращать подергивания тени, как мог оставаться вежливым и невозмутимым во время беседы. Но чем сильнее чувства, тем труднее контролировать тень. Что ж, сегодня тень должна ему повиноваться, иначе ничего не выйдет.

В целом, к людям с пропио относились с уважением, ведь они обладали более тесной связью с магическим потоком. Но Альфи не хотел, чтобы кто-то подумал, будто он жульничает, пользуясь пропио для победы в игре.