Ричард Кнаак - Источник Вечности [litres]

Издалека до волшебника донесся торжествующий смех. Иллидан хлопнул в ладоши, приветствуя успех наставника, а затем указал на измученное вражеское войско.

Часть левого фланга Пылающего Легиона внезапно зашаталась, многие демоны упали на колени. Земная твердь под ними стала жидкой, и тяжелые, закованные в броню демоны оказались беззащитны, камнем пойдя ко дну. Некоторые еще барахтались, но в конце концов всякий, кто попал под заклинание Иллидана, исчез без следа. Взмахом руки молодой ночной эльф снова сделал землю твердой, стерев все следы пребывания на ней своих жертв. Затем он повернулся к Ронину и величественно поклонился волшебнику. Тот лишь снова кивнул, сохраняя невозмутимое выражение лица. По крайней мере, Иллидан держал демонов на расстоянии.

Наконец, Пылающий Легион сделал единственное, что мог под таким жестоким натиском – отступил.

Не было ни гула рогов, ни клича. Демоны просто попятились. Они сохраняли видимость строя, но это было единственное, на что хватило усилий их командиров. И все же они двигались недостаточно быстро, чтобы защитники полностью удовлетворились такой победой.

Лунные Стражи особенно наслаждались поворотом событий. Они с упоением преследовали гончих Скверны, превращая одних в сучковатые бревна, а других – в грызунов. Некоторых, бегущих с поджатыми хвостами в едва ли безопасные ряды Легиона, просто охватывало пламя.

Кое-где еще оставались очаги сопротивления, но их быстро уничтожали нетерпеливые солдаты. Повсюду лежали тела Стражей Скверны. Ронин не сомневался, что каждый ночной эльф думал о бесчисленных трупах их друзей и близких, которые оставил после себя Пылающий Легион в Зин-Азшари.

Впрочем, была еще одна причина, по которой ночные эльфы продолжали сражаться. Даже сейчас Гребень Ворона выкрикивал ее имя, чтобы еще больше сплотить войска:

– За Азшару! За королеву! Мы идем ей на помощь!

Ронин помнил предположение Малфуриона, что королева так же замешана в резне своего народа, как и большинство ее советников и Высокорожденных. И он подозревал, что это правда. Волшебник мог только повторять себе, что истина всплывет наружу, когда они доберутся до дворца.

Пылающий Легион пятился все дальше и дальше, приближаясь к границам разрушенной столицы. Демоны умирали толпами – от оружия или колдовства, но умирали. Битва бушевала в темноте, под трупами дьявольских захватчиков уже не было видно земли.

Ночные эльфы могли бы преследовать демонов до Зин-Азшари и даже до самого дворца, но когда день заставил ночь подчиниться своей воле, они все же остановились. Их усилия были достойны похвалы, но даже лорд Гребень Ворона осознавал, как рискованно для его народа было бы продолжить погоню. С неохотой, он приказал сигналить прекращение преследования.

Когда загудели рога, лицо Иллидана исказила гримаса ярости. Он попытался заставить Лунных Стражей следовать за ним, но взвинченность нескольких воинов уступала целому войску, явно израсходовавшему все силы.

Ронин тоже был измотан. Он еще мог творить разрушительные заклинания, но все его тело было покрыто потом, а голова кружилась от слишком быстрых движений. Магу становилось все труднее сосредоточиться…

Все ночные эльфы, кроме Иллидана, понимали, что они просто не могут идти дальше – уж точно не при дневном свете, – но это не отменяло их заслуг. Угроза не была устранена полностью, но теперь стало ясно, как ограничены силы демонов. Их можно убить. Их можно прогнать.

Командующий немедленно приступил к поиску добровольцев, чтобы проехать по всему королевству ночных эльфов. Их миссия состояла из двух целей: найти выживших, чтобы увеличить армию, создать многоплановую оборону и подготовиться к следующей атаке Пылающего Легиона – а она наверняка будет, – а также зафиксировать масштабы разрушений в других местах.

В дополнение к этим мерам, лорд немедленно поставил своего придворного мага – Иллидана – во главе Лунных Стражей. Самые старшие из выживших воинов сперва не согласились с этим, но, когда молодой заклинатель продемонстрировал свою силу резким взрывом в рядах отступающих демонов, критикующие замолчали.

Довольный этим назначением, Иллидан разыскал Ронина, чтобы поделиться новостью. Чародей вежливо кивнул. С одной стороны, Ронин пытался вспомнить, был ли он когда-либо таким восторженным в молодости. С другой, беспокоился о том, как новый статус Иллидана отразится на его личности. Близнец Малфуриона оказался еще более способным, чем полагал Ронин, но безрассудство молодого волшебника могло стать опасной ловушкой – возможно, не менее смертоносной, чем Пылающий Легион. Ронин поклялся не спускать с коллеги глаз.

Снова оставшись в стороне, единственный человек среди ночных эльфов медленно осматривал войско, вышедшее против демонов. Солнечный свет заставлял доспехи блестеть, придавая воинам героический вид. Они выглядели и вели себя так, словно могли победить любого врага. Однако Ронин понимал, что им нужна гораздо большая сила, если они надеются выиграть войну. История утверждала, что победа обеспечена, но слишком много факторов – включая его самого – уже помешали привычному течению времени. Хуже того, Пылающий Легион достаточно узнал о магической силе, направленной против них. Теперь он будет ожесточеннее охотиться за Ронином и Иллиданом. В свое время маг уже был мишенью демонов и их союзников и не собирался повторять этот опыт.

Но кого же стоит благодарить за успех этой ночи? Не его, Ронина. Не Иллидана. Не всех Лунных Стражей или даже лорда Гребня Ворона с его отрядами. Ни один из них не был настоящей причиной победы.

«Что, – подумал усталый волшебник, глядя на тьму Зин-Азшари и расстроенную орду демонов, – что случилось с Малфурионом?

Он лежал неподвижно, как мертвец. Ситуация усугублялась тем, что никто из них не мог ощутить ни малейшего следа связи, которая когда-то была между ними. Тиранда положила голову Малфуриона себе на колени, а мягкая трава играла роль остальной части его ложа.

– Мы его потеряли? – спросил озадаченный Джерод Песнь Теней. Капитан сопровождал группу в это далекое место в лесу, якобы для того, чтобы присматривать за своим пленником, Красом. Он не вмешивался в их волшебство – вместо этого Джерод стал охранять их, когда обстоятельства изменились. Из вынужденного спутника он стал обеспокоенным компаньоном, хотя все еще плохо понимал, что произошло.

– Нет! – отрезала Тиранда. Но затем добавила, как бы извиняясь: – Он не может…

– Он не пахнет смертью, – заурчал Кориалстраз.

Всякий раз, когда он нарушал молчание, Джерод подозрительно косился на красного дракона. Он все еще не привык к его присутствию. Когда-то это могло позабавить Тиранду, но только не в нынешних обстоятельствах. Сама девушка быстро привыкла к этой громадине. К тому же она чувствовала некую скрытую связь между Кориалстразом и Красом. Они казались почти братьями или даже близнецами.