Дмитрий Байкалов - Звездная пирамида

А Ной тотчас обнаружил два своих исконных качества: сообразительность и нелюбовь к холодной воде. Он развел руками и сказал совершенно спокойным голосом, будто бы и не было никакого ора:

– Командир есть командир. Пока мы в корабле, он главный…

– И вне корабля! – крикнул Цезарь.

Ной слегка кивнул в его сторону.

– Учитываю. Ипат Шкворень – начальник нашей экспедиции. Ему командовать. Ему и ответ держать перед Советом. Я – что? Я молчу. Летите куда хотите, вербуйте кого угодно, хоть людоедов. Только не просите меня вести с ними переговоры!

Сказавши это, Ной поник и увял, да так, что даже Ипату стало жаль его, не говоря уже об Илоне. Цезарь поблескивал глазами, Цезарю было интересно. Семирамида хмыкнула.

– Ну ладно, ладно, – забормотал Ипат, – чего там… Людоедов вербовать мы не будем… А кого будем? Суррах? Главную планету империи? Первый уровень пирамиды, самую верхушку? С ума сошел?

– Потому-то и можно завербовать Суррах, что он никем еще не завербован, – нахально заявил Ной.

– Ага! Всю империю насмешить хочешь?

– Смеяться полезно.

– Смеяться-то над нами будут, умник!

– Кто станет смеяться над победителем Больших галактических гонок?

Ипат опешил – и надолго. Моргал, шевелил ушами, двигал челюстью, но не издавал ни звука. Слова, еще не родившись, застряли где-то внутри – тяжелый акушерский случай.

Зато Цезарь уже давно все понял.

– Значит, мы победим в гонке, потому что «Топинамбур» – особенный корабль, а потом предложим императору штучку, чтобы имперские корабли стали быстрее всех? В обмен на вербовку Сурраха?

– Примерно так, – кивнул Ной.

– Ничего не выйдет, – безапелляционно заявил Цезарь.

– Это еще почему?

– Цена не та. Иди купи дом на медяк. А кроме того, «Топинамбур», может, и не захочет почковать штучки для кого попало…

– Для императора, балда! Он не кто попало!

– Да ну? Нет, правда? А «Топинамбур» об этом знает? А светоносные?

Казалось, ехидный мальчишка берет верх над комбинатором. Но не тут-то было.

– Уверен: эту проблему мы решим, – отмахнулся Ной.

– Да?! – закричал Цезарь. – Реши!

– И решу, когда придет время. Если же не решу, то что мы теряем, кроме вербовки Сурраха? Думаю, наш командир не сильно огорчится, если мы не сорвем джекпот, а получим обыкновенный выигрыш. Немалый выигрыш, между прочим! Надо быть сумасшедшим, чтобы отказаться от такого шанса! А если упустим его, то смеяться над нами никто не будет, потому что мы не станем вербовать Суррах…

Ипат заморгал вдвое чаще. Не зная, что такое джекпот, он вполне понял лишь последние слова из тирады Ноя и был полностью сбит с толку.

– Не станем?

– Конечно, не станем, если не выиграем гонку! Кто мы тогда? Заурядные неудачники, штампованные простаки. Таких сколько угодно, над ними и смеяться-то неинтересно, разок хихикнут и забудут. Но мы ведь выиграем, а, Цезарь?

Цезарь азартно кивнул, зато Ипат совсем запутался.

– Какую гонку?

– Большую! Галактическую!

– М-гм… кха… а зачем нам ее выигрывать?

– Ты хочешь проиграть ее? – прищурился Ной.

– Он не понимает, зачем нам вообще участвовать в гонках! – потеряв терпение, крикнула Семирамида. Как будто для Ноя это было невесть каким откровением.

– Я тоже не понимаю, – тихо сказала Илона.

Как ни велико было желание Семирамиды унизить дарианку, сказавши, что у нее нет тут права голоса, она смолчала, сделав вид, что ничего не слышала. Разъяренного Ипата, налившегося багровой яростью, она бы перенесла легко, ибо, не будучи Ноем и мужчиной, не рисковала получить от него по уху мозолистым крестьянским кулаком, но холодного душа не одобряла – запросто можно застудить голосовые связки.

– А велик ли приз? – спросила она.

– В прошлом году за первое место полагалось двадцать пять миллионов имперских кредиток, – сказал Ной. – В этом, надеюсь, не меньше.

– Ого! – Семирамида аж привстала.

– То-то, что ого. Кому-то здесь помешают такие деньги? Мне – нет.

– А ты откуда знаешь, что двадцать пять миллионов? В сообщении об этом не говорилось.

– Тоже мне тайна! – состроил презрительную гримасу Ной. – Разве зря мы побывали на стольких планетах? Кто-то умеет петь, а кто-то – слушать.

– Я слушала!

– Безусловно. Туземные мотивчики. Тут ты спец. А я спец в другом.

– Знаем мы, в чем ты спец! – запальчиво крикнула Семирамида.

Ной засмеялся.

– Если тебе не нужны миллионы, так и скажи. А я не стесняюсь признаться: мне они нужны, в том числе и для нашего дела. Надоело всякий раз думать: садиться на планету или поберечь мелочишку? Цезарь! Много имперских кредиток дал тебе Совет, когда ты погнал с Зяби Ларсена?

Мальчишка мотнул головой.

– Ничего не дал. Да у него и нету, наверное…

– Именно. Так почему бы нам не заработать толику деньжат? Много времени это не займет – раз. Поможет в нашем главном деле – два. И третье: вознаграждение за наши труды станет более справедливым, причем Зяби это не будет стоить ни гроша. Виноват, есть и четвертое: реклама. В случае победы в гонке мы – знаменитости. Тут открывается куча возможностей, но скажу только об одной: работать нам будет легче. Намного.

– Это почему? – заинтересовался Цезарь.

– Это потому. Сам увидишь. Семирамида, я верно говорю?

Сладкоголосая кивнула и невольно заулыбалась, вспоминая что-то из прежней жизни эстрадной звезды: популярность, мол, великая сила. Ипат по-прежнему молчал, но перестал моргать – все равно это занятие не помогало угнаться за полетом чужой мысли. Веки не крылья; хлопай ими, не хлопай – все равно не взлетишь.

– Что можно купить на двадцать пять миллионов? – спросил он, устав молчать сам и утомив молчанием остальных.

– К примеру, новый корабль, – сразу же отозвался Ной. – Свеженький и объезженный как надо.

– У нас есть «Топинамбур»…

– Давно ли у нас его не было, а мы куковали за решеткой? Нам повезло! Скажи спасибо, вон, Цезарю, да и тот едва не отбросил копыта. Один раз проскочили, а ты и обрадовался? Решил, что нам всегда будет везти? Как же, жди!

– Двадцать пять миллионов нам бы не помешали, – мечтательно высказалась Семирамида. – Делить только неудобно, но это не беда…

Ипат насупил брови, что-то высчитывая в уме.

– Почему неудобно? – с недоумением в голосе пробасил он. – Если двадцать пять разделить поровну на пять частей, то…

– Еще чего – на пять! – Семирамида сразу сорвалась на визг. – Почему это на пять?! Кто она такая? – Последовал тычок пальцем в сторону Илоны. – Зябианка разве? У нас зябианский звездолет!

– А экипаж смешанный, – напомнил Цезарь, следя за диспутом с чрезвычайным интересом и потешаясь про себя. Краем глаза он на всякий случай наблюдал за Ипатом: взорвется или нет?