Роберт Вегнер - Каждая мертвая мечта [litres]

Вор стукнул по одному из разветвлений.

– Что-то случилось на солнце. Не спрашивай, что именно, но оно вдруг выплюнуло из себя такой жар, что боги льда умерли, леса загорелись, а шапки снега на величайших вершинах растаяли и стекли в долины. А потом солнце приугасло до красного пятнышка на небе, погружая мир в сумерки и мороз. И снова взорвалось жаром, и снова охладилось, и так по кругу.

– Солнце не может так себя вести.

– Ох, солдат, я рад, что в офицерской академии учат астрономии и астрологии. Искренне рад. Но ученые астрономы и маги согласны, что наш мир – это шар, кружащий вокруг солнца. А потому, если бы нечто нарушило его движение так, что он начал бы то резко приближаться к светилу, то отдаляться, мы бы имели на небе солнце то близкое и жаркое, то далекое и холодное. Не знаю, что вызвало это изменение, но вот же – случилось. И Древо изменилось настолько, что выпустило новую Ветвь. В этой Ветви мир то пылал, словно в странах Дальнего Юга, то снова погружался в полумрак и холод. Вымерла бо́льшая часть зверей и растений, птиц и рыб в океанах. Но люди приспособились. Они обладали магией, гордостью и отвагой. И ничем, что могли бы потерять. Изменились не сильно, но явственно. Кожа их приобрела цвет пепла, и ее покрыли полосы, которые увеличивались и темнели в периоды жары и делались светлее в дни холода, когда каждый лучик солнца оставался источником жизни. Люди стали высокими и жилистыми, чтобы быстро бегать по равнинам, поросшим острыми травами, и охотиться на таких же жилистых и быстрых животных, которые сумели уцелеть. Через сто лет после катастрофы из миллионов людей осталось менее десяти тысяч, но они оттолкнулись от дна и двинулись вперед. Назвали свой народ суи .

Альтсин замолчал и улыбнулся воспоминаниям, которые его посетили. Потом – продолжил рассказ:

– В ветке, из которой происходили венлегги , люди нашли некий артефакт. Знаешь, как бывает: один рыбак закидывает сеть и зацепляет что-то на дне. Раз несет его гнев, он начинает бессмысленно дергать, рвет сеть и возвращается домой с пустыми руками, – а в другой раз прыгает в воду, потому что напуган возможностью потерять сети, и находит на дне ЭТО. Может, сундук, может, бочку, может, кувшин. Вытаскивает на берег, открывает – и мир заканчивается. За сотни лет войны с силой, которая влияла на реальность, люди изменялись все сильнее. Куда сильнее, чем суи . Пользуясь магией, они сделали так, что их тела обросли пластинами твердыми, будто скорлупа черепахи, чтобы их воины могли отражать атаки демонических созданий, что прогрызали любой металл, будто кислота бумагу. Научились фильтровать ядовитые испарения и много дней обходиться без еды и питья. Но под этим панцирем оставались людьми. Как ты или я. – Альтсин смотрел в глаза офицера, пытаясь прочесть, понимает ли тот его. – Амулен’дрех – высокие, синекожие и сильные воины, чьи женщины сражались когтями. Не знаю, что именно так их изменило, но они все равно остались людьми. Эхлурехи обладали кожей светлее, чем у альбиносов, а глаза их были чернее ночи, и якобы, как я прочел в одном из курганов, породила их зараза, которая прибыла с неба и убила бо́льшую часть людей. Ахерсхи были странным сообществом. Уступили власти того, что они называли каха’леех , которую создавали нечеловеческие сущности, удерживаемые Силой, и души и разумы живых людей. Их путь завершился тут, на севере, в тени рогов Сетрена-Быка.

Альтсин тряхнул деревце, чувствуя, как в нем просыпается непонятный гнев. Пришлось вдохнуть поглубже, прежде чем начать говорить дальше.

– Но большинство прибывших настолько походили на нас, что обычно вообще невозможно было отличить их от нас. Народ Тумана, экипаж Бессмертного Флота, воины сунбери и сыновья Омраха . Люди. Не из других миров, других закутков Всевещности, но из нашего Древа. Дети наших детей из различных возможных будущих.

Корабль явственно задрожал, а стены беспокойно дернулись.

– Нет. Я расскажу это, потому что и сам должен услышать. Наше Древо Мира было уничтожено. – Альтсин протянул руку, и из пальцев его выскочила лента жара, ударив в половину высоты ствола. – Что-то случилось в прошлом, несколько тысяч лет назад, и изменило всю нашу историю. Изменило настолько, что все ветки, которые выросли, утратили право на существование. Что-то просто отрубило крону Древа нашего мира. А хаос и распад пошли вдоль линий времени, выжигая их дотла.

Они молча смотрели, как жар взбирается по стволу к ближайшей ветке. Лейтенант кашлянул.

– Они должны были перестать существовать. Сразу же.

Альтсин ласково улыбнулся.

– Я тоже так думал. Но Законы Всевещности действуют иначе, ведь крона, в конце концов, была чем-то созданным живыми существами, которые помнили о своей истории и удерживали ее существование столетиями. И тут сравнение с деревом кажется мне верным, поскольку, даже если ты срубишь дуб, его ветки некоторое время продолжат пытаться выпускать новые отростки. Расти. Но все равно, по мере того как их догоняло уничтоженное прошлое, умирали разные будущие нашего мира. – Альтсин указал на место, где жар достиг самых нижних веток и принялся по ним взбираться. – Видишь? Нет спасения. Но в этих будущих жили люди. А мы – упрямый и упертый вид. Много наших родных сдались или просто не обладали соответствующими средствами и знанием, чтобы что-то сделать, – и они погибли. Но многие, чтобы уцелеть, использовали все, что имели. А их боги, их Силы, которые владели разными Ветвями, горячо их в том поддерживали. Потому что Силы в будущем не были слабее наших Бессмертных, хотя многих из них непросто назвать богами в нашем понимании. И они отправились против течения времени, чтобы сражаться за свое прошлое – или хотя бы найти спокойное место для жизни. Знаешь, кто такая «Ночная Жемчужина»?

Внезапно стены грозно заворчали.

– Нет, – покачал головой Альтсин. – Ты и Оум – часть этой истории. Потому я расскажу ее так, как она должна быть рассказана. Народ «Ночной Жемчужины» жил у моря на много-много лет впереди нашего времени. Признавал веру в возвращение к корням, а души его предков обитали в деревянных памятниках и в стенах домов, что опекали своих потомков. Как видно, не всегда наши потомки выбирают прогресс, измеряемый числом каменных дорог и городов. Умирающее прошлое добралось до них, как и до многих прочих ветвей, внезапно, но перед лицом близящейся гибели они вспомнили запрещенные предками умения. Потому что в их мире нельзя было помещать души людей в живые творения. А деревья были именно такими.

Взгляды всех замерли на крышке, прикрывающей дупло.

– Да, это ее тело. В десять лет ее принесли в жертву – или она сама себя принесла. В этом не было жестокости или страдания. Ее напоили отваром из усыпляющих трав, положили в дупле огромного дерева и заклинаниями закрыли отверстие. Ее душа соединилась с духом дерева, приняла его и начала управлять ростом. Ей приносили жертвы, кормили Силой – молитвами и медитациями. Как и двести с лишним других детей. Таким-то образом, выпуская корни, из которых вырастали отростки огромные, словно деревья, сплетая ветви и разрастаясь вдоль и вширь, она придала своему телу форму корабля. Оум, что назывался некогда «Пылающей Птицей», рассказывал, что ему, чтобы вырасти до полной формы, понадобилась сотня лет. Но он был младше, чем «Ночная Жемчужина», принадлежа последнему поколению богов-кораблей.