Джессика Броуди - Небо без звезд [litres]

Комната была полна полицейскими, но Шакаля среди них не оказалось.

И куда же, интересно, этот дурень ушел? Марцелл пощелкал телекомом и наконец-то увидел их.

Их обоих .

Шакаль обхватил своей грубой лапой за плечо тонкого как тростинка парнишку в слишком широком для него черном плаще и стоптанных сапогах. Сердце у Марцелла застряло в горле.

Тео!

Что он здесь делает? Во что ввязался на этот раз?

Шакаль волок Тео через вестибюль – как видно, в одну из допросных. Марцелл никак не мог бросить его на произвол судьбы. Ну-ка, что там происходит? Щелкнув по экрану, он включил звук.

«Клянусь, Шакаль, я вас не разыгрываю, – говорил Тео. – Я своими глазами видел этого человека. Его зовут Жан Легран, и за его голову назначена награда».

«Для тебя я сержант , шваль! – прикрикнул Шакаль. – А ну давай сюда!»

Он пинком отворил дверь допросной и втолкнул Тео внутрь.

– Что это с вами, офицер? – Вопрос Роша отвлек Марцелла от экрана. Подняв глаза, он увидел на лице мальчика усмешку. И тут его осенило. Идеальное решение!

Марцелл вскочил на ноги.

– Жди здесь, – велел он Рошу.

И, сунув телеком в карман, бросился к двери. Ему вспомнилось любимое присловье патриарха, которое тот повторял, когда, охотясь в дворцовом саду, умудрялся одновременно сбить двух беспомощных, привязанных к земле голубей: «Вот это, mon ami , и называется – убить двух птиц одним выстрелом».

«Дура! – мысленно бранила себя Шатин, падая на стул в облезлой комнате для допросов. – Это надо же быть такой безмозглой курицей!»

Теперь Шатин и сама на себя удивлялась. Латерра, и как только ей в голову пришло гоняться за наградой двенадцатилетней давности? Надо было заниматься поручением генерала. Выследить Марцелла, из всех сил искать базу «Авангарда». А она вместо этого попыталась извернуться, понадеялась, что можно найти другой выход. Вот и получила в результате по заслугам.

Шакаль захлопнул за собой дверь, не скрывая удовольствия, что остался с ней наедине. Хорошо еще не знал, что она девушка. А то бы, Шатин в этом не сомневалась, их встреча обернулась совсем иначе. Она почти никому из полиции не доверяла, а уж Шакалю меньше всех. Еще меньше, чем Лимьеру. Тот хоть был бесстрастным киборгом.

– Итак, – заговорил сержант, расхаживая перед ней по комнате. – Что же привело маленького Ренара в полицию?

Шатин вздохнула и скрестила руки:

– Я же сказал. Пришел сообщить, что располагаю информацией о Жане Легране, беглом каторжнике. За его голову обещана награда в двадцать тысяч ларгов.

Шакаль чуть не подавился.

– Двадцать тысяч? За каторжника? Да ты шутишь!

– Проверьте сами и увидите.

Сержант вздернул бровь, явно решая, верить или не верить. В конце концов он вытащил свой телеком и запустил поиск.

– Так я и думал, – объявил он, вернув аппарат в карман. – Вранье.

Шатин выпрямилась на стуле:

– Как это? Почему вранье?

– Потому, что Легран умер двадцать пять лет назад. Да и прежде никто не объявлял за него награду.

– Но как же так?.. – растерялась Шатин, чувствуя, как ее надежда тает с каждой секундой. – Не может быть! Сам инспектор Лимьер обещал. Двенадцать лет назад он разыскивал в Монфере этого типа и его безмозглую дочку. Я там был. Собственными ушами слышал. Он предложил… – Шатин не договорила, поскольку дверь допросной резко распахнулась.

– Довольно! – На пороге появился Марцелл. – Вы свободны, сержант! Я сам им займусь!

Девушка порядком удивилась: ну и ну, кто бы мог подумать, что этот слюнтяй способен приказывать. Ничего, сейчас сержант быстро поставит его на место.

Шакаль недовольно покосился на д’Бонфакона и буркнул:

– Не утруждайте себя, офицер. Я и один прекрасно справлюсь. А вы лучше возвращайтесь во вторую допросную.

Шатин не сомневалась, что Марцелл сейчас попятится, склонив голову и бормоча извинения. Но тот твердо стоял на месте и выглядел суровым, как никогда.

– Довольно, я сказал, – повторил Марцелл. – Я его у вас забираю.

Шакаль закатил глаза:

– И охота же вам, офицер, возиться со всякой швалью?

– Не смейте его так называть! – выпалил д’Бонфакон с горячностью, поразившей и Шатин, и Шакаля. Солнца, да похоже, он и сам удивился подобной вспышке.

Сержант разглядывал Марцелла с таким видом, словно решал, стоит ли принимать его всерьез.

Шатин с интересом наблюдала за противостоянием двух мужчин. От того, как держался Марцелл: расправил плечи, решительно выставил вперед подбородок, – в животе у нее что-то перевернулось. И это ощущение ей совсем не понравилось.

– Я сам во всем разберусь, – твердо сказал Марцелл. – А вы, Шакаль, можете быть свободны.

Сержант все так же прожигал его взглядом, и Шатин гадала, кто первым отведет глаза. Она побилась бы об заклад, что Марцелл. Поставила бы все свое состояние.

И проиграла бы.

Щеки сержанта дрогнули, и, досадливо крякнув, он отвел глаза и зашагал к выходу.

– Vive Laterre! – крикнул ему вслед д’Бонфакон.

– Vive Laterre , – промямлил в ответ Шакаль и захлопнул дверь.

Шатин осталась один на один с Марцеллом.

Конечно, они не в первый уже раз оказывались наедине. И даже не во второй. Но прежде с Шатин не происходило ничего подобного: сердце у нее словно бы выросло, став огромным, как Солнце, и бешено билось в груди.

Марцелл заходил по комнате. Шатин с любопытством и досадой следила за ним.

Что он здесь делает?

Неужели пришел спасти ее от Шакаля?

От этой мысли гул в груди усилился.

Марцелл, помедлив, обернулся к ней. Он явно нервничал. Большой и указательный пальцы его правой руки отыскали левую и принялись рассеянно потирать мизинец. Вздрогнув, он опустил взгляд, покачал головой и пробормотал себе под нос:

– Совсем забыл, что его нет.

Шатин сразу поняла: он говорил о кольце. Том самом, что лежало сейчас у нее в кармане плаща.

– Я потерял на днях кольцо, – продолжал Марцелл. – Так жаль, я считал его своим талисманом.

Он взглянул ей в глаза.

Неужели знает?

Шатин опустила руку в карман, кончиком пальца нащупала холодный металл и как ни в чем не бывало ответила:

– Сочувствую. Оно было очень… ценное?

Марцелл вдруг засмеялся:

– Да нет, какое там. На самом деле оно совсем ничего не стоило. Подделка под титан. Просто было дорого мне как память о матери.

Шатин потихоньку, по-прежнему не вынимая кольцо из кармана, надела его на палец. Вот превосходный случай перетянуть д’Бонфакона на свою сторону. Сказать, что нашла украшение на полу круизьера. Можно поклясться, будто до сих пор она не знала, что это его вещь.

Но тут Марцелл как-то весь подобрался, словно бы решив, что пора уже перейти к делу. Вытащив телеком, он принялся стучать по нему пальцем. Шатин вытянула шею, чтобы увидеть экран. В окошке виднелась она сама, в этой самой комнате. Она поискала глазами микрокамеры, но не нашла: наверняка запрятаны где-то в стенах. А когда снова перевела взгляд на телеком Марцелла, экран уже потемнел.