Джон Краули - Ка: Дарр Дубраули в руинах Имра [litres]

Когда-то, давным-давно – Дарр припомнил это только тогда и там, у моря, – он сказал старшему, что однажды улетит так далеко от своего надела, что найдет место, где вовсе нет Ворон. И старший сказал ему, что нет такого места. Но оно было – и занимало в мире больше, чем все вороньи владения, вместе взятые.

И все равно Дарр не мог понять, сделали рассказы Крачек мир больше или, наоборот, меньше. Концы мира находились так далеко друг от друга, что от одной мысли о них у него разрывалось сердце, если подумать неосторожно. Но эти же рассказы делали мир миром: у мира были концы; мелкие птички пересекали его из конца в конец и хохотали так, словно это простое дело.

Дарр Дубраули частенько видел Брата на длинной косе под зазубренными скалами среди Людей, которые выходили в лодках в море, чтобы ловить рыбу, хоть Люди и не были для этого приспособлены. Брату был предписан обет молчания, но он об этом, похоже, забыл: говорил столько же, сколько слушал, указывал руками на море или разводил их в стороны, будто держал что-то большое. Дарр Дубраули видел, как он шевелит губами. Это всегда подводило Брата – он говорил, а не слушал.

Однажды утром Дарр вернулся со скал – голова его была полна рассказами Крачек – и увидел, как Брату помогли забраться в одну из людских лодок, а затем она вышла в море: гребцы налегали на тонкие весла, лодка то вставала дыбом на высокой волне, то продвигалась к более спокойным водам вдали. Дарр Дубраули забеспокоился, что Брат не вернется – не захочет или не сможет.

Но на закате он уже карабкался по тропе к своей келье со связкой рыбы в руке и улыбкой на лице. Выстриженный круг у него на голове стал огненно-красным после целого дня на солнце.

– Corve! – крикнул он и помахал Дарру. – Знамения и чудеса. Приходи поесть.

У Святых имелся небольшой огород, где они высаживали рядами фасоль, – на островке было так мало земли, что местные Люди давным-давно сделали для Святых почву из песка, смешанного с водорослями. Так что можно было есть рыбу с фасолью и кресс-салатом – тот рос у ручья из источника, где Святые набирали воду. А готовили они на углях, когда не шел дождь (то есть нечасто).

– На западе есть земли, Corve , – говорил Брат. – Рыбаки о них знают, хотя мало кому удавалось до них добраться.

– Да, – сказал Дарр Дубраули. – Большие земли, на поклюв и на помрак. На «север» и на «запад».

– Да, – кивнул Брат, вывалил требуху и крупу для Дарра и положил на горячие камни свою рыбу. – Иные говорят, что море уходит в бесконечность или тянется до самого края мира. Нет.

– Нет, – согласился Дарр Дубраули. – В нескольких днях полета на поклюв есть земля. Острова один за другим, вроде этого. Или другие.

– Острова Блаженных лежат в той стороне, – провозгласил Брат, указав рукой туда, где заходящее солнце пряталось за тучами. – Земля, Святым обетованная, где никто не умирает.

– Земля, где солнце никогда не садится или никогда не встает.

– Великий вождь отправился туда. На трехшкурном челне со множеством гребцов. И приплыл на острова, где нет смерти.

– Земли из льда, который никогда не тает, – сказал Дарр Дубраули. – Лето там жаркое, но лед не уходит. Там они строят гнезда и растят птенцов.

Брат только теперь, кажется, понял, что Дарр все это время говорил с ним.

– Кто?

– Крачки, – ответил Дарр Дубраули. – Крачки с острыми красными клювами.

Брат, обдумывая его слова, уставился в пустоту, словно пытался вспомнить, видел ли он таких птиц.

Видимо, на запах жареной рыбы из кельи вышел другой Святой, кряжистый, длиннорукий, о котором Брат говорил, что это самка. Хотя как понять? Бороды у нее не было, и одежда такая же, как у остальных, разве что волосы, хоть и коротко подстриженные, не выбриты на макушке. Не говоря ни слова, она села, и Брат передал ей половину рыбы с плоского камня.

– Этот вождь, – продолжил он, – странствовал много дней, а может, и месяцев. Он видел остров гигантских Муравьев и остров, где огромные Кони вечно скакали наперегонки. Злобные морские птицы нападали на него, но их отогнали. Они видели огромного демона, что ехал в колеснице по водной глади так, как иные ездят по полю.

– Бран, – сказала Святая. – Бран туда уплыл.

– Он прибыл в землю Радости, – сказал Брат. – Где все непрерывно смеялись. И в землю Печали, где жители не переставали плакать.

– Или, может, кто-то другой, – проговорила Святая.

Крачки о таких островах ничего не рассказывали, и Дарр Дубраули молчал. Третий Святой, высокий и тощий, тоже подошел и теперь стоял неподвижно и слушал.

– А потом он прибыл на остров, – продолжал Брат, – где вечно царила весна. Огромные плоды висели на каждом дереве. Солнце не заходило, а в ручьях не убывала сладкая вода. Женщины и мальчики дивной красы неумолчно славили Бога весь бесконечный день.

– Има, – сказал третий Святой. – Остров Блаженных.

Шар у него на горле – Дарр про себя называл его зобом, хотя это было что-то совсем другое – вздрогнул. Брат рассказал ему, что этот Святой прибыл из страны за малым морем на восток от этого острова, где Люди сильно страдают от горя и тоски.

– Рай, – сказала Святая. Ее голый подбородок уже покрыли жирные пятна от рыбы. – Добрые души уходят туда. Невинные, что никогда не грешили.

– Но этот вождь, – сказал Брат, – попал туда живым, как вы или я.

– Невозможно, – возразила Святая, – попасть туда на корабле из этого мира.

Начался легкий дождь.

– Послушайте, – воскликнул Брат и ударил себя в грудь. – В этом теле спускался я в страну проклятых душ. В этом теле я отправлюсь на запад, в землю, Святым обетованную, и увижу ее.

Святая фыркнула и встала, набросив капюшон на голову. Другой Святой вроде бы не хотел уходить, сидел на корточках у огня, в котором шипели капли дождя и рыбий жир. Но, окинув долгим взглядом затянутое тучами небо на западе, ушел и он.

В своей сырой келье Брат завернулся в единственное свое достояние – старую и грязную шкуру Волка, которую подарил его брат, вождь клана. Дарру Дубраули становилось не по себе, когда он видел, как в келье шевелится волчья шерсть.

– Тот вождь вернулся из-за моря в свои края, – проговорил Брат, уже засыпая, – и, когда корабль приблизился к берегу, один из его спутников, измученный тоской по дому, выпрыгнул за борт и поплыл к земле. Но стоило ему выйти на песок, как тело его рассыпалось в прах и кости, словно он сотню лет пролежал в земле. Вождь закричал с корабля, рассказал Людям, кто он и где побывал. Никто из них не помнил ни его самого, ни его имени, но Люди сказали, что давным-давно жил здесь один великий вождь, который, говорят, отправился в такое путешествие, да так и не вернулся.

Дарр Дубраули в окне молчал.

– Но это был он, тот самый человек, что уплыл за море.