Марина Крамская - Козырь. Создатель миров [litres]

Юкону хотелось крикнуть, что теперь они в безопасности, но язык примерз к небу. Фос обернулся, увидел мертвого Битсари, и лицо его перекосилось. Не раздумывая, он одним движением лишил его головы.

Юкон почувствовал теплое дыхание ветра на загривке. Но, кажется, ветер опоздал.

– Юкон! – вдруг ворвался в голову надтреснутый голос Фоса. – Слышишь меня?

Никогда прежде мысли не давались ему так тяжело – будто за каждой из них приходилось взбираться на самую высокую гору. Фос присел рядом, долго молчал, а потом неестественно тихо произнес:

– Делай и говори что угодно, но только не закрывай глаза.

Снова почудилось движение. Юкон хотел крикнуть, предупредить Фоса об опасности, но изо рта вырвалось только слабое мычание.

– Эй, вы как? – вторил Фосу бас Тулара, и Юкон различил его взгляд на себе. – Ого, вот же дела! Братец, ты того, ранен, нет?

– Нет, – ответил Фос, но в интонациях его было столько тревоги, как если бы Юкон стоял в шаге от гибели. – Он всего лишь выпил неостывшего до дна.

Обжигающая мясистая ладонь упала Юкону на лоб.

– Как тебе это в твою голову-то пришло, а? – в сердцах воскликнул. – Да уж, лучше бы ранен…

Юкон почувствовал скользкий комок в горле, словно кусок сырой рыбы проглотил. Последнее, что он запомнил – озабоченное выражение лица Фоса в брызгах крови. Волны шумели в ушах, возвращали к океану, Юкон, как раньше, бежал босыми ногами по прибрежным камням. Червь встречал его хмурым взглядом единственного уцелевшего глаза. Рыбы бились в сумке за плечами.

Все снова было просто и понятно.

Он бултыхался в волнах долго, успел продрогнуть до костей. Потом все в один момент переменилось, и он снова стоял посреди пустыни, в полном одиночестве и тишине. Хотел позвать Фоса, но крик застрял в горле: со всех сторон на него наступали бестелесные тени. Они окружили его, синхронно ударяя черными узловатыми палками об пол, и подступали все ближе. Юкон чувствовал их дыхание с металлическим привкусом. Ближайшая из теней вдруг оказалась совсем близко, и пальцы из черного дыма сомкнулись на горле Юкона. Он закричал, но ни звука не вырвалось из сухого горла…

– Юкон! – кто-то настойчиво хлопал его по щекам. – Это сон. Иди на голос. Возвращайся!

Глаза распахнулись сами собой. Над головой плавало голубое небо, рябое от росчерков облаков. Взгляд сфокусировался и поймал бледное лицо Фоса – под глазами у него залегли тени, сделав тяжелый взгляд мрачным и безучастным.

– Ты так настойчиво ищешь свидания со смертью, – укорил Фос, – что, боюсь, даже ее сердце скоро дрогнет перед твоим упрямством.

Юкон попытался улыбнуться, но губы не слушались. Он до сих пор дрожал. Фос, убедившись, что мальчишка в сознании и не собирается с ним расставаться, присел рядом на белый песок. Рассеченную ногу кто-то весьма умело перевязал очередным обрывком плаща, на остатках которого лежал Юкон.

– Терпи, – велел Фос строго. – За глупости всегда приходится дорого платить.

– Что со мной случилось? – совладав с голосом, спросил Юкон.

– Ты решил повесить на свою душу только что павшего мертвеца, и она едва выдержала. На будущее запомни: девять дней после гибели мертвые опасны, и едва ты взываешь к ним, они вцепляются в твою душу и тащат за собой. Говорят, на той стороне страшный холод, и они пытаются согреться нашим теплом, пока не привыкнут.

В его тоне, холодном и отчужденном, Юкон сперва расслышал разочарование. Он ожидал обвинений или заявления о том, что такой человек, как он, в Луксмире не нужен, что мертвецы отвратительны и пользоваться их услугами – ниже падать уже некуда. Но Фос молчал, и по этому молчанию сложно было разобрать, что его гложет.

– А Тулар где? – спросил Юкон, не наблюдая кузнеца поблизости.

– Полагаю, договаривается с местным транспортом, – хмыкнул Фос. – Нам пригодятся лошади, пусть даже мертвые.

Юкон медленно прокручивал все события последних часов, и голова шла кругом. Он потер виски – в правом до сих пор пульсировало горячее пятно. Фос заметил это движение и осторожно положил руку ему на плечо.

– Ты ведь никогда раньше не подчинял живых? – спросил он.

Юкон покачал головой. Язык его по-прежнему не слушался.

– Ясно, – Фос с беспокойством оглядывал его, будто отыскивал новые раны. – Как себя чувствуешь?

– Странно, – признался Юкон, приложив ладонь к груди – там тоже пульсировало. – Будто что-то… Вынули. Так и должно быть?

Фос поспешно кивнул.

– Не увлекайся этим делом, – посоветовал он. – По крайней мере, без необходимости.

– Но необходимость вроде была? – оскорбился пренебрежением к своему подвигу Юкон. – Или нет?

– Была, – согласился Фос. – Ты молодец.

Из-за сопки послышались грохот и ругань. Юкон напрягся, ожидая появления новых врагов, но это был Тулар – он неуверенно сидел на козлах и погонял мертвых лошадей кнутом. Лошади не слушались, норовили завернуть в сторону, раскачивая повозку, но каким-то образом кузнец исхитрился остановить их перед Фосом.

– Фух, – он отер пот со лба. – К такому меня папаня не готовил. Вот сковать что – так это я мастер, тут уж не сомневайтесь, а вот эти ваши замашки имперские… Увольте…

Он с отвращением взглянул на обезглавленного Битсари и двоих его приспешников, связанных и сложенных в стороне. Поморщился и отвернулся.

От вида крови на белой земле Юкона неожиданно замутило. Хоть он и провел полдетства с Червем, но смерть его была естественной и выглядел он вполне сносно. Юкон вспомнил, с какой легкостью недрогнувшей рукой Фос проткнул Битсари насквозь. Будто не было ничего проще.

– Зачем им маски? – сглотнув, спросил Юкон, кивнув на кусок черной кости в двух шагах от них. Маска серебром преломляла солнечный свет.

– Ты откуда свалился-то? – удивился Тулар, но Фос осадил его выразительным взглядом. – Да чтоб такие, как вы, нам мозги не промывали. За вами ж глаз да глаз, чуть что не понравится – и давай командовать сразу, как удобнее.

– Для подчинения нужен полный зрительный контакт, – пояснил Фос. – По крайней мере большинству из нас. Однако, – он кивнул в сторону обезглавленного тела, – полагаю, встречаются исключения.

– Исключения? – Тулар насупил и без того почти сросшиеся брови. – Это еще что значит?

– Это значит, что Юкону наши условности – не закон.

Юкон вздрогнул. Он чувствовал неимоверную усталость после подчинения и возвращения, не столько физическую, сколько эмоциональную. И разбираться, чем еще он отличается от других, совершенно не хотел.

– То есть, – продолжал соображать Тулар, – он его?.. Несмотря на маску?

– Как видишь.

– Во дела, – возмущение в голосе кузнеца сменилось восхищением. – Это ж где такое видано?