Франциска Вудворт - Пробуждение Земли [litres]

«Надеюсь, меня не заметят», – повторяла про себя как мантру. Парни выглядели полусонными и по сторонам не смотрели, переговариваясь между собой. Я благополучно преодолела половину пути аллеи, когда везение кончилось и в спину полетело:

– Элизабет!

– Нет, только не сейчас! – процедила сквозь зубы и побежала вперед.

Леонар нагнал у главного корпуса.

– Да подожди ты! – Он схватил меня за локоть и попытался забрать саквояж, но я не верила в его любезность. – Давай помогу.

– Обойдусь! – буркнула, высвобождая руку.

– Тебе сегодня лучше?

– З-замечательно! – ответила, мечтая, чтобы он провалился.

– Жаль, что ты вчера себя плохо чувствовала. Я хотел тебя на ярмарку пригласить после ужина. Весь праздник пропустила.

Сказано было с едва завуалированным злорадством, и я не сдержалась:

– С чего ты взял, что я пропустила?

– Что? Не придумывай! Тебя бы не пустили.

– А кто сказал, что я спрашивала разрешения?

– Ты врешь! – От удивления Гловер даже остановился.

Пройдя несколько шагов вперед, я обернулась и добавила:

– Я нашла себе более приятную компанию, чем ваше семейство!

И пока он стоял шокированный, развернулась и быстро взбежала по ступеням, скрываясь за стенами школы.

– Ты чего такая довольная? – усмехнулась Хелен, поднимая голову от учебника, когда я ввалилась в нашу комнату. Запыхавшаяся, раскрасневшаяся, так как буквально взлетела на наш этаж.

Интересно, Хелен хоть когда-нибудь отдыхает?

– Гловеру заявила, что нашла более приятное общество, чем его семейство, – призналась я, до сих пор не веря, что действительно это сказала. – Фу-у-х!

Бросила саквояж на пол и выдохнула, восстанавливая дыхание. Еще недавно я бы на последних ступеньках легла, поднимаясь в таком темпе, а после занятий по боевой подготовке даже говорить могу.

– Не может быть! – Ради такого известия Хелен даже книгу закрыла, но придерживала страницу пальцем. – И кто это был?

А потом до нее дошло.

– Подожди, ты с его семейством на выходных встречалась? Так слухи о помолвке верны?

– Нет… Да…

– Лиз!

– Слухи пока только слухи, документы не подписывали, но я родителям заявила, что он мне не нравится, и сбежала на ярмарку с совместного ужина с Гловерами.

– Скажи мне, что я не сплю! – ахнула Хелен. – Как ты осмелилась?

– Сама не знаю.

И это была чистая правда. Никогда раньше я не шла наперекор родителям и не бунтовала так открыто. Им не сильно нравилось мое общение с Адрианом, и мама пыталась мне втолковать, что он не подходящая для меня компания, но видеться с ним не запрещали. А когда его отец пошел на повышение и они переехали в столицу, леди Люсиль Килей вообще больше ни разу об их семье не вспоминала.

– Ты была не одна? – спросила Хелен. – Ну, ты же сказала Гловеру, что нашла лучшую компанию.

Я колебалась недолго. Желание рассказать пересиливало осторожность. Мне казалось, что Хелен меня поймет.

– Помнишь, ты рассказывала о друге детства, что сейчас учится в Аркано? У меня тоже такой есть. Мы случайно встретились в городе и договорились пойти на ярмарку. Узнав об ужине с Гловерами, я сбежала с ним в город.

Рассказ о нашем эпическом побеге из дома под гневные крики мамы я пропустила, но этот момент был незабываем.

– И ты не побоялась? – ахнула подруга.

– В городе мы надели маски, и никому не было до нас дела.

Конечно, будь у меня уже волшан, наша пара привлекала бы внимание. Тут не принято общение между Мимамо и Аркано.

Хелен смотрела на меня с таким восхищением, как будто я стала ее кумиром.

– И как к этому отнеслись твои родители?

– Плохо. Теперь мне запрещено покидать пределы школы без их разрешения.

О том, что Гловер является исключением из ограничения, умолчала, так как ни при каких обстоятельствах не собиралась гулять в его компании.

– Ничего. Если надо, я буду покупать тебе все, что понадобится, или могу передать записку твоему другу.

– Спасибо! – от всего сердца поблагодарила я, чувствуя, что у меня появилась настоящая подруга.

Стало легко на душе. Хоть кто-то меня понимает и не осуждает. Я не называла имени Адриана, но в красках описала нашу прогулку по ярмарке, заново переживая яркие и дорогие сердцу моменты. Хелен слушала, затаив дыхание, и даже позабыла о своей книге.

Мы или хихикали, когда я вспоминала потрясенное выражение лица Гловера, или вздыхали, когда я рассказывала, как Адриан держал меня крепко за руку во время нашей прогулки. Остаток дня пролетел спокойно. Мы все же угомонились и сели за уроки, но нет-нет да поднимали головы от учебников и улыбались, чувствуя себя объединенными общей тайной.

Адриану же я написала, когда уже за окнами сгустились сумерки. Хелен ушла в ванную, напевая под нос одну из этих сладких баллад, популярных в последнее время, а я торопливо достала дневник из сумки. Он стал таким теплым, что сразу же согрел ладони. А они у меня то и дело леденели, когда вспоминала о том, как мы расстались с родителями. Никогда не чувствовала себя настолько беспомощной! Такое впечатление, что мои слова до них не доходили.

«Водница, все нормально? Ты пропала!»

«Все хорошо, – я на миг замерла с грифелем в руке, – просто папа меня поймал, и мы немного поспорили. Так что теперь я наказана и не могу покидать Мимамо».

Кажется, Адриана я сумела удивить. По крайней мере, ответ пришел лишь минуты через три. К тому времени Хелен уже вовсю распевала следующую балладу, перекрикивая шум воды. А я извертелась на покрывале.

«Лиззи, то есть до лета ты вообще не сможешь выйти?»

Я поймала себя на том, что быстро-быстро моргаю ресницами. Точно пытаюсь удержать слезы, которых нет.

Пока нет.

«Скорее всего, да, но я попробую. Думаю, не только меня подвергают таким наказаниям. Да огонь мне в задницу, если тут никто не сбегал».

На этот раз Адриан ответил очень быстро. И читая строчки, я просто ощущала, как он смеется.

«Лиззи, ты поаккуратнее, а то мало ли. В любом случае не рискуй напрасно. Жаль, что так вышло с твоими родителями. Дай знать, если все же сбежишь. И пиши мне сюда, так точно будет безопасно».

Безопасно-то будет, да только это не то. Я не могла описать словами, что именно не то, но чувствовала всем сердцем. Так же ярко, как не любила Гловера. Вот скотина, чтоб его огнем подпалило, из-за него проблемы!

Хотя где-то в глубине души я понимала, что Леонар, по сути, ни при чем.

И еще… я снова начала кусать губу. Стеснялась спрашивать, но все же рискнула. Мне надо было знать.

«Ты расстроился?»

«Шутишь?! Конечно! Я надеялся показать своей дорогой подруге Аргениум, побродить по любимым улицам. Но, Лиззи, не рискуй напрасно, очень прошу. Исключение из школы – это ни капли не весело».