Иван Шаман - Месть [СИ]

— О нет, — усмехнулась ведьма, — такого я не допущу, вначале я вдоволь отпущу душу.

С этими словами она вынула из углей раскаленную спираль и воткнула ее в и без того полумертвого от зелья мужчину. Вопли нестерпимой боли заполнили крошечную каменную камеру, и я невольно поморщился, отвернувшись. Одно дело драться в честном да пусть даже и не очень честном, но открытом бою. Рисковать собственной жизнью в обмен на жизнь врага. И совсем другое — вот так…

— Нет, пожалуйста, прекратите! — молил сквозь сопли и слезы пленник.

— Хватит, он и так почти мертв после того, чем его накачал… Эй, как звали вашего предводителя?

— Это правильный вопрос, — поддержал меня Хикару, отводя руку Энмиры, — как звали вашего предводителя. Того, который сбежал.

— Наш предводитель Ригор Рыжий. И он пал во время штурма. А сбежал этот чужак, волхв-оборотень. Ни имени, ни вида его настоящего я не знаю.

— Ты мне зубы не заговаривай, а то отдам тебя хозяйке этих земель, вмиг мучения твои продолжит. Что еще за оборотень?

— Не надо, все скажу, только не мучьте, — взмолился пленный, дергаясь в путах, — он в один день старцем был, а на следующий уже дородной бабой. То юнцом совсем, то богатырем.

— Врет гад, нет такой магии, — заявила Энмира, доставая из огня накалившийся штопор.

— Всеми богами поклянусь, не вру, — заверещал выживший, трижды пожалев о том, что не погиб в бою, — как он в село наше пришел — народ баламутить начал. Против князя да дружины.

— Слово-то какое, — усмехнулся Хикару, — значит, вы и тогда поняли, что он замышляет что-то не доброе. И какого черта тогда вы за ним пошли?

— А как не пойти за слугой богов самих? Голод в деревне, а он дичь одним словом пригнал. Здоровенного борова, что все окрестности тиранил, заставил шею подставить. Неделю ели, потом еще неделю запасы на зиму делали. Если б не он и его провидение — с голоду бы померли. Вот он и пообещал мужикам, что с ним пойдут в поход за богатством и славой.

— И вы конечно пошли?

— Каюсь, глупость сделали, против господ пошли, — заплакал пленник, — простите меня горемычного, у меня трое по лавкам, один под лавкой дома, пропадут без меня!

— Об этом надо было думать до того, как ты руку посмел на других поднять, — оборвал я его, — закон строг, но это закон. Покушавшийся на жизнь дворянина Длани простолюдин должен заплатить сто золотых или жизнь. С деньгами, как понимаю, у тебя не слишком задалось. Но если мы выясним что-то столь же ценное — я тебя отпущу.

— Все расскажу, все как на ладони будет, — запричитал униженный вояка, — после как с ним пошли мы, раздобыли оружие да броню. Вещий волхв-то знал, где ждать, что смотреть. В следующую деревню с нами уже пришел, а беда везде одна. Неурожай. Лето холодное было. После когда нас уже много было, столкнулись мы с разбойниками. Их больше. Оборотился волхв одним из лихих людей, точно волком стал.

— Врет, — заметила Белая ведьма, шевеля железякой меж красных углей, — не бывает такого.

— А если не врет? Может, магии как таковой и нет, — остановил я ее, — может, от какого-то животного морфизм получил? Или от чудища. А может вообще не сам он меняется, а на окружающих так влияет? Иллюзия или газ галлюциногенный.

— Это простудой все вместе болеют, а с ума каждый по-своему сходит, — возразила Энмира, — если бы на них навели Власть, Приказом или Ужасом — не важно, то у каждого из них был бы свой собственный образ. Да и морфизмов я таких не то что не встречала. Даже не слышала.

— То, что мы чего-то не знаем, не значит, что этого нет, — заметил Хикару, — животный мир Валтарсии гораздо разнообразнее, чем можно себе представить. Рассказывай дальше.

— Конечно, — активно закивал головой пленник, — оборотился волхв разбойником и пошел в лагерь к ним. Волк волка не вызнает. Через день уже вся банда под ним была. Погибли все десятники, а вожака он лично один на один прикончил. Тогда мы пару ладей получили и вниз по реке сплавились. А там на древлян напоролись. У них луки тугие, башня высокая, не достать.

— Только не говори, что и в эльфа он обратился…

— Как есть так, — подтвердил крестьянин, — часу не прошло, как волхв из разбойника в того самого оборотился и к ним, на заставу, значит, ушел. А смотрим, он уже сам с ними возвращается, как друзья товарищи…

— Вот откуда эти послы были, — перебил Хикару, — а совсем не от их князя. Не то, чтобы я осуждаю, что вы их живьем закопали…

— Они попытались меня убить, — спокойно заявила Энмира, — такое не прощается. Да и самого факта, что мой муж погиб в тюрьме князя древлян, вполне достаточно для открытой войны.

— Но у нас ни людей, ни средств нет. Территория, оставленная вам мужем, хоть и передана графом Уратакоты, но реально Длани не подчиняется. Да и сын у вас младенец. Нельзя его бросать на произвол судьбы.

— Это мы после обсудим, — поморщившись, сказала Белая ведьма, — говори! Твоя жизнь еще не оплачена!

— Так что говорить, госпожа? Так и шли мы, волхв назначил главных сотников, а сам отлучался временами. Потом мы в городище пришли. Там после пожара все продовольствие сгорело, совсем туго народу было, и приняли его как спасителя. Да только волхв ушел на день с друзьями нашими и, когда вернулся, уже не весел был. И один. Тварь какую-то тащил за собой, а потом вновь оборотился. В него вон.

— Как интересно… значит, он выбирает самого сильного и опасного из противников, которых видит, и, превращаясь в одного из них, устраивает разлад, — в задумчивости проговорил Безгрешный, — а после меняет на следующего. И когда он последний раз облик менял?

— Давно уж, дней семь назад, — сказал пленник, — только в начале у него оба глаза желтые были, а теперь один красный. Только не светится, как у этого господина, что меня поймал.

— Морфизм, — уверенно сказал Хикару, — возможно поверхностный, но главное позволяющий полностью сменить внешность. Даже сымитировать на достаточно достоверном уровне артефакты. Идеальный шпион и разведчик. Думаю, если бы он знал, что мы не враждуем — попробовал прийти в замок сам. Тогда, Майкл, прости уж, но на пыточном столе лежал именно ты.

— Значит, нужно придумать вещь или знак для различия. Например, ошейник. Во время схватки на нем этой удавки не было.

— Да, это аргумент. Но лучше все же уникальные вещи, — в задумчивости проговорил Безгрешный, — например, «Разбитое сердце Востока». Второго такого в Валтарсии нет.

— Боюсь, и первого уже нет, — чуть виновато ответил я, — прошу прощения за каламбур, но оно разбилось. Сам не ожидал.

— Как? Это же Артефакт! Ему Тысячи лет! — совершенно ошарашенно спросила Энмира, — только такая же легендарная или божественная вещь могла его уничтожить. Хотя стоп. Не говори. Не хочу знать, в какую очередную задницу ты попал и как оттуда выбрался.