Соман Чайнани - Кристалл времени [litres]

Но вот Леди Озера замерла, глядя в кристалл, взятый с самого края призрачной маски.

Посмотрела, отшатнулась, и у нее затряслись руки.

– Это тот момент, когда ты потеряла свою силу, да? – догадался Тедрос, глядя на нее.

Леди Озера не шевельнулась.

– Нам нужно войти внутрь, – сказала Агата.

Леди обернулась. Весь ее гнев испарился, сменился болью и печалью.

– Нет. Не нужно. Пожалуйста , не нужно.

– Но это единственный для нас способ узнать правду, – возразила Агата.

– Оставь это в покое, не трогай, – умоляюще взглянула Леди на Тедроса.

Он, в свою очередь, тоже посмотрел на нее – старую изможденную ведьму, которая несколько минут назад пыталась убить его, на ведьму, которая позволила умереть его рыцарю и защитившая Змея. На ведьму, сделавшую меч, который отверг его. Тедросу хотелось испытать гнев, но в глубине глаз Леди он прочитал отчаяние, так хорошо известное ему самому. Да, жизненный путь и его, и Леди Озера, нельзя было назвать прямым. Он не раз сворачивал, как сейчас, куда-то во тьму. Будущее их обоих оставалось смутным, неопределенным.

Тедрос протянул руку, обхватил дряхлую, похожую на птичью лапку ладонь Леди.

– Тот парень, которого ты поцеловала, – сын моего отца, – негромко сказал он. – Но и я тоже сын Артура. Если ты видишь во мне какие-то черты короля, которому верно служила всю его жизнь, помоги нам. Ты нужна нам, даже без твоих магических сил. Ты нужна Добру .

Леди пристально всмотрелась в лицо Тедроса. Слезы текли по ее щекам, дрожали губы, с которых не сорвался ни один звук.

Затем она раскрыла свою ладонь, на которой сверкнул кристалл, и молча протянула его Агате.

Так же не произнося ни слова, Агата взяла стеклянную каплю в одну руку, второй рукой обхватила запястье Тедроса.

Затем, поднеся кристалл к глазам, Агата принялась всматриваться в его глубину.

Еще секунда, и из кристалла вырвался луч света – яркий, острый как меч.

На лицо Тедроса упали тяжелые мокрые снежинки.

Он огляделся и обнаружил, что его сапоги парят над поверхностью воды, а стоит он вместе с Агатой у края озера, и принцесса по-прежнему сжимает его руку. За их спинами ярким голубым светом полыхала прорезь портала. Итак, они очутились внутри кристалла Леди – два призрака, посетившие ее Прошлое.

Со стороны берега доносились крики и звон стали, тяжелое дыхание, затем приглушенный крик, стук выпавшего на снежный наст меча…

Тедрос и Агата медленно подняли головы.

Над мертвым телом Чеддика выпрямлялся Змей в своем черном чешуйчатом наряде и забрызганной кровью маске на лице. Затем он пошел навстречу Леди Озера, плывшей по воздуху к берегу. Развевались густые серебристые волосы юной красавицы, а ее темные глаза были прикованы к убийце Чеддика.

– Передо мной стоит король, – сказала Леди. – Я чувствую это. Я чувствую запах крови старшего сына Артура.

– И его сын благодаря твоей защите остался жив, – учтиво ответил Змей. – Он жив, а посланный узурпатором рыцарь мертв.

– Твой отец верил, что именно этот узурпатор станет королем после него, – заметила Леди. – А про тебя мне Артур никогда не говорил. Впрочем, Экскалибур остается застрявшим в камне. Коронационный тест провален. Похоже, что меч дожидается тебя. Что ж, у Артура были свои секреты, и немало…

Змей подошел еще ближе, ступил ногой в воды Леди.

– Ты тоже хранишь немало тайн, – сказал он. – Тайн, о которых может знать только король.

– О, но зачем тогда эта маска, Король Тайн? – спросила его Леди. – Я чувствую запах крови Льва, чувствую Добрую душу. Для чего же тогда прикидываться Змеем и нападать на соседние королевства? На те же самые королевства, которыми ты собираешься в дальнейшем править?

– По той же причине, по которой ты мечтаешь быть королевой, а не Леди Озера, – ответил Змей. – Из-за любви .

– Ты ничего не знаешь о моих желаниях, – фыркнула Леди.

Змей снял свою маску, и показалось гладкое, точеное лицо Яфета с прозрачными, как льдинки, глазами. Леди смотрела на него, затаив дыхание.

Тедрос наблюдал за этой сценой со стороны. В нем кипела кровь, он перестал отличать Настоящее от Прошлого и сжимал кулаки, готовый броситься на Змея.

– Пойдем со мной, – сказал Яфет, обращаясь к Леди. – Пойдем в Камелот. Брось эту одинокую ледяную берлогу.

– Милый благородный мальчик, – проворковала Леди. – Многие короли предлагали мне любовь. Твой отец тоже, между прочим. Хотя он, возможно, делал это только для того, чтобы заставить меня еще преданнее трудиться на его благо. Но вернемся к королям. Никто не делал мне предложения всерьез, знали, что слишком велика ему цена, такому предложению. Ведь полюбив, я должна буду потерять свою магическую силу, а ни один король на это пойти не мог. Для них гораздо важнее, чтобы я оставалась здесь, на своем посту. Главная защитница Добра, его меч и щит.

– Ну, защитить себя я и сам могу, – сказал Яфет.

– И это говорит мне мальчик, только что признавшийся, что остался жив только благодаря моей помощи, – ехидно заметила Леди, повернув голову в ту сторону, где на берегу лежал остывающий труп Чеддика.

– Но я от своих слов все равно не отказываюсь, – сказал Яфет. – Ты спросишь почему? Да потому, что мне от тебя ничего больше не нужно. Я могу прямо сейчас повернуться и уйти. Но я не спешу уходить, я чувствую в тебе родственную душу, попавшую в плен магии. Чувствую близость сердца, которое может нам обоим дать то, что мы хотим.

Он зашел еще глубже в воды Леди, его дыхание морозным облачком касалось ее лица, их тела все теснее приближались друг к другу. Леди потянулась вперед, жадно вдыхая запах Яфета.

– Кровь, сладкая кровь Артура… – вздыхая, бормотала она. – А каковы мои обязанности перед Добром? Защищать Камелот в годы твоего правления, разве нет?

– Добро выродилось, сделалось высокомерным и слабым, – ответил Яфет. – Ты слишком долго охраняла и защищала его ценой своей души.

– Моя душа, – усмехнулась Леди, притронувшись кончиками пальцев к щеке Яфета. – Мальчик утверждает, будто он видит мою душу…

– Я знаю, что ты одинока, – перебил ее Змей. – Так одинока, что порой тебе хочется завыть здесь от тоски. И ты чувствуешь, как меняется твоя душа от этого одиночества. Ты не способна сохранить чистоту Добра в своем сердце, потому что все глубже погружаешься во тьму и отчаяние, все мучительнее становятся мысли, все сильнее опаляют тебя страсти. А почему? Да все потому, что ты не можешь позволить себе того, чего желаешь. Если ты и дальше задержишься здесь, то начнешь совершать ошибки. Вместо того чтобы защищать Добро, ты начнешь вредить ему. Зло уже посеяло свои семена в твоей душе, еще немного, и они прорастут. Если уже не проросли, между прочим.