Дмитрий Скирюк - Драконовы сны [litres]

– Она уходит. В прошлое. Ей легче без тебя.

– Мне жаль её.

– Мне тоже. Хотя, сказать по-честному, Арнольду не повезло больше – жил себе, ездил из города в город, а тут эта чёртова игра. Его ведь никто не спрашивал, он сам, наверное, не понимал, что с ним творится. И то сказать, зачем ему был нужен Телли и дракон?

– Золтан, – Жуга вдруг обернулся. – Ты умеешь играть в эти ваши… – он прищёлкнул пальцами, – как их…

– В шахматы? Умею. Только выигрывать не очень получается. А что?

– Это всегда так нужно, чтобы был размен? Нельзя иначе?

Золтан помолчал.

– Не знаю, – сказал он наконец. – Знаешь… не надо их сравнивать с АэнАрдой. В шахматах есть королева или ферзь, это самая сильная фигура. Если его потерял, считай, игра проиграна. Поэтому обычно игроки разменивают их, когда проходит середина игры.

– Середина игры… – задумчиво повторил Жуга. – А кто затевает размен?

Хагг посмотрел на травника так, словно и ему эта мысль пришла в голову только теперь.

– Тот, кому это выгодно… – он будто спохватился и заговорил быстрей: – Только не думай, что вы проигрываете – размен ещё ничего не значит, это просто способ удержать равновесие. Ты убрал с доски Линору, а потом… потом срубили белого воина. Должно быть, пешка – кто-то с сыроварни или кто-нибудь ещё. Не знаю. Я не знаю.

Травник угрюмо кивнул. Взъерошил волосы рукой.

– Как сложно… яд и пламя, до чего ж сложно… И ничего нельзя вернуть?

– Таков закон игры, – напомнил Золтан. – Тронул – ходи. Ты не должен расслабляться, пусть даже тебе достался лис. Воин действует как основная сила, ладья работает на оборону, а лис всегда там, где скоро станет жарко. Орге прав: это ужасно хитрая фигура. В два-три хода он способен полностью изменить ситуацию на доске. Его почти невозможно поймать, он не выходит на прямой удар, он скачет, бьёт из-за угла и через голову… Но чуть ли не каждый третий ход оборачивается «вилкой» – тебе всегда придётся выбирать. Помни об этом, и вы победите.

– Но как выбирать из двух зол?

Ответ был короток:

– Не знаю.

Калитка скрипнула, закрылась за спиной. Жуга остановился, бросил взгляд окрест, но никого не обнаружил: сад был холоден и пуст. Кусты жасмина и шиповника росли плотно, но укрытием служить не могли – сквозь тонкое сплетение нагих ветвей просвечивал кирпич стены. В беседке, заметённой снегом, тоже негде было спрятаться. На глаза попалась тумба солнечных часов, Жуга помедлил и отвёл взгляд. По протоптанной в снегу дорожке двинулся к дому гадалки. Прихваченный морозцем снег громко скрипел под ногами. На стук не открыли. Жуга нетерпеливо постучался снова, забарабанил кулаком, затем толкнул дверную ручку. Дверь скрипнула и отворилась.

– Герта! – позвал он.

Ответа не последовало.

Жуга не знал, как часто Герта оставляет дверь открытой. Причин для тревоги не было. И всё же он шагнул назад и привычно поискал оружие. Напоминанье Золтана осталось в силе – он никогда не приходил сюда с мечом. Однако в доме было тихо, и травник рискнул переступить порог, резонно рассудив, что ждать в тепле приятней, чем на холоде. Дождаться же Гертруду он решил во что бы то ни стало.

Досадливо смахнув с лица прилипшую на входе паутину, Жуга поднялся по лестнице и заглянул в щель между занавесками. Из комнаты тянуло теплом. По-видимому, Герта вышла ненадолго – в камине тлели угольки, на столе в беспорядке лежали книги и бумаги. Взгляд травника вернулся в коридор, скользнул по гравированным тарелкам на стене и устремился дальше – к спальням и оранжерее. Неясная тревога заставила его осмотреть и их тоже, после чего он прихватил на всякий случай со стола свечу и двинулся на кухню.

На первом этаже ему бывать ещё не доводилось. Здесь помещались кухня, кладовая и нужник, причём кухня по совместительству служила также и лабораторией. Котлы, горшки и ступки стояли вперемежку с перегонным кубом, колбами, бутылями и разными мешочками. В стене темнела дверца, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся кухонным лифтом. Такая же – припомнилось ему – была и в кабинете наверху. Под ноги попалась крышка люка, Жуга открыл её и спустился в подпол. Коротко шепнув, затеплил свечку. Он видел в темноте, но плохо различал цвета, к тому же свет заставлял взглянуть на предметы по-новому и нёс в себе частицу Силы. Травник почему-то нервничал, начищенная медь подсвечника в его руке звенела еле слышно, готовая усилить боевое заклинание.

Здесь было холодно и сухо. И ещё что-то было не так, будто здесь витала особая атмосфера, атмосфера места, где что-то случилось. Травник с удивлением отметил, сколь велики подвалы в этом доме. Горою громоздились ящики, мешки, бочонки и корзины. В углу чернел лабаз для угля. Пахло крысами. Жёлтый кирпич стен покрывали белые потёки селитры. Жуга свернул в открывшийся проход и вдруг остановился: в кирпичную кладку было вделано кольцо. Он сунул руку в узкое пространство между бочкой и стеной, нашарил пальцами колючий холодок железных звеньев и с лязгом вытянул наружу изъеденную ржавчиной цепь. Конец её застрял. Жуга рванул сильнее. К ногам его упало неширокое и тоже тронутое ржавчиной железное кольцо, внутри отделанное потрескавшейся наппой. Любой руке или ноге браслет был велик. Несколько мгновений травник тупо смотрел на него, потом вспомнил рассказ Герты и передёрнулся от отвращения: кольцо было явно рассчитано на детскую шею. Таинственная Белая Ведьма, похоже, и впрямь была сумасшедшей. Он затолкал цепь обратно, вытер ладонь полой плаща и, уже поднимаясь по лестнице, услышал, как хлопнула входная дверь.

– Кто здесь? – послышался встревоженный голос Гертруды. И мгновеньем позже, уже менее уверенно: – Ты, Жуга?

– Я, – травник осторожно опустил крышку подпола и придавил её ногой.

– Как… – Герта заглянула в кухню и нахмурилась. – Ты что тут делаешь?

Жуга замялся в поисках ответа. Поставил подсвечник на стол. По-честному сказать, он сам не знал, за каким чёртом его сюда понесло.

– Осматриваюсь, – буркнул он наконец. – Не хотелось ждать на улице, а дверь была открыта, я… – он поднял взгляд. – Ты не сердишься на меня?

– Сержусь? – Гертруда посмотрела на него как-то странно. Поставила на стол корзину с овощами, выложила хлеб. – Н-нет. Вовсе нет. Зачем ты пришёл?

– Нам надо поговорить.

– Зажги огонь.

Жуга повиновался. Растопка вспыхнула, поленья в очаге занялись. Маленькое помещение наполнилось теплом и светом.

– Есть хочешь?

– Нет.

– Тогда, быть может, выпьешь вина? – Гертруда вынула из шкафчика кувшин. Взгляд её упал на подсвечник. – Ты… поднимался наверх?

– Я слышал, ты собираешься плыть с нами, – медленно проговорил травник вместо ответа. – Это правда?