Филис Каст - Всадница ветра [litres]

– До этого не дойдет, но спасибо тебе.

– Все для любимой сестрички. А теперь иди и покажи им всем!

Ривер повернулась к своей кобыле и обняла Анджо за шею.

– Я люблю тебя. Присмотри за Табуном, пока меня не будет.

«Береги себя, моя Всадница. Приведи нам Жеребца-лидера».

– Обязательно!

Потом Ривер повернулась к Призраку. Она встала рядом с ним, положила руку ему на плечо и заглянула в его черный глаз.

– Я хочу, чтобы ты знал: для меня честь быть твоей Всадницей, пусть даже на один день.

Призрак опустил голову и мягко коснулся губами ее щеки. Ривер рассмеялась. Она поцеловала его в нос, и жеребец опустился на колени, приглашая ее сесть. Оказавшись в седле, Ривер остановила Призрака движением ног и сжала в ладони большой кристалл бабушкиного аметистового ожерелья. Кристалл разогрелся, направляя Ривер и Призраку успокаивающую энергию. Ривер почувствовала, как огромный жеребец умиротворенно вдыхает и медленно выдыхает одновременно с ней.

Эйприл откинула в сторону полог шатра, и Ривер прищелкнула языком. Жеребец шагнул вперед. Едва он оказался снаружи, как его поведение резко изменилось. Добродушный сонный жеребец, который терпеливо ждал, пока его гриву и хвост украсят лентами, исчез.

Призрак вскинул голову, выгнув дугой золотую шею. Анджо скопировала его движение. Ривер представила, как они смотрятся вдвоем: великолепная серебристая кобыла в пурпурных лентах и такой же величественный золотистый жеребец в цветах Мадженти и со Старшей Всадницей на спине.

У шатра уже собрался народ, и, едва они с Призраком и Анджо показались у выхода, толпа разразилась приветственными возгласами:

– Призрак и Ривер! Призрак и Ривер!

Сердце Ривер затрепетало от гордости и удовольствия. Она кивала, улыбаясь своим людям и с благодарностью отмечая, что все они надели аметисты в знак поддержки. Она слегка сжала ногами бока Призрака, и он поднялся в галоп, а Анджо помчалась рядом ноздря в ноздрю.

Они обогнули пурпурные шатры. По дороге к Амфитеатру Выбора их приветствовали люди Табуна; они выскакивали из шатров и бежали за ними, скандируя: «Призрак и Ривер! Призрак и Ривер!»

Перед Амфитеатром цвета шатров изменились. Ривер заметила по меньшей мере по одному шатру от каждого из остальных четырех табунов: Виридий, Киноварь, Индиго и Жонкиль. В отличие от Испытания Кобылицы, в Забеге могли участвовать жеребцы из любого табуна, и, хотя часть шатров занимали зрители из других табунов, которым хотелось поглядеть на Забег, в котором участвует Старшая Всадница, многие жеребцы прибыли для того, чтобы принять участие в состязании.

«Как много Всадников» , – подумала Ривер, когда они приблизились к Амфитеатру и она увидела участников Забега, выстроившихся на линии старта. В основном они носили цвета Мадженти, но несколько участников представляло другие табуны, и их цвета сливались в симфонию гармонии и красоты.

«Они чтут нас. Многие хотят быть нашим Жеребцом-лидером. Они научатся уважать Призрака, когда он победит их всех. Не подведи меня, моя милая Всадница».

– Можешь на нас рассчитывать! – сказала Ривер и прищелкнула языком, высылая Призрака вперед.

Призрак выгнул шею еще сильнее. Задрав хвост, он зашагал, высоко поднимая ноги, словно в грязевой яме. Могучие мышцы перекатывались под его шкурой, когда он грациозно вошел в Амфитеатр Выбора и заржал, объявляя всем присутствующим о своем намерении выиграть Забег. Зрители взревели в ответ. Ривер не знала, приветствуют ли они ее или взбудоражены тем, что в Забеге участвует конь, за которым закрепилась репутация буйного.

«Неважно, почему они кричат, – раздался у нее в голове голос ее кобылы, стоявшей на зрительской трибуне рядом с Эйприл и Дейнос. – Они будут чествовать вас обоих, когда вы вернетесь победителями».

Призрак всхрапнул и согласно встряхнул головой, и Ривер оскалилась в свирепой улыбке.

Жеребцы перед ними расступились, освобождая место для Призрака в середине длинной линии. Ривер окинула взглядом многочисленных участников. Она быстро пересчитала их, хотя уже знала, что в сегодняшнем Забеге участвуют рекордные двадцать пять лошадей.

Первыми ее внимание привлекли Клэйтон и Бард. Они стояли всего в четырех командах от нее, окруженные поклонниками Клэйтона на младших жеребцах. Не обращая внимания на его прихлебателей, Ривер рассматривала Клэйтона и Барда. Заметив, как сильно Клэйтон похудел, Ривер вздрогнула и поняла, что не видела его так близко с того дня, как объявила об участии Призрака в Забеге. В отличие от своего Всадника, Бард был на пике формы и пританцовывал на месте, раздувая ноздри. По лоснящейся черной шкуре струились пурпурные ленты Мадженти.

«Надеюсь, Бард наслаждается каждой минутой. Потому что из-за поступков его Всадника больше ему пурпур носить не придется», – подумала Ривер, и наполнившее ее тепло подсказало, что ее кобыла думает о том же.

Клэйтон попытался поймать взгляд Ривер, но она отвернулась, изогнув губы в презрительной усмешке. Она продолжила оглядывать участников, выискивая самых серьезных соперников.

В нескольких командах от Клэйтона и Барда Ривер заметила Джонатана и его крупного гнедого Рэда. Джонатан уважительно кивнул ей, и Ривер ответила тем же. Рэд был силен и быстр и пользовался в Табуне уважением; победить их будет нелегко, если только Рэд не выдохнется за пятьдесят с лишним миль гонки.

Другой сильной командой из табуна Мадженти были Калеб и его жеребец по имени Фараон. Они стояли ближе к концу линии; заметить их было нетрудно благодаря необычным отметинам на буланой шкуре Фараона. Конь буквально лучился здоровьем. Он считался одним из сильнейших жеребцов Табуна, умеющим быстро преодолевать холмы и хребты.

«Но это же можно сказать и о Призраке, – подумала Ривер. – А ведь Фараону не приходилось в одиночку выживать в холмах зимой».

Взгляд Ривер привлекли зеленые ленты. От табуна Виридий, который славился самыми быстрыми лошадьми на равнинах, в Забеге участвовал Регис и его белый Хоббс. Хоббс беспокойно рыл землю и раздувал ноздри.

«Хорошо. Быстрее выдохнется». Ривер не стала принимать его в расчет. Репутация жеребца – и его Табуна – в Забеге не имела значения, особенно если быстрый жеребец уставал еще до начала состязания длиной в пятьдесят миль.

Внимание зрителей и участников сместилось: на поле Амфитеатра галопом вылетела Эхо с Дон на спине. Стареющая кобыла выглядела великолепно, а ее гриву украшали пурпурные ленты, вышитые ее же серебристым волосом. При виде матери, которая возвышалась в седле, излучая силу и величие Старшей Всадницы, которой она была десять лет, Ривер охватила гордость. Дон держала в руке пурпурное знамя Табуна, и оно красиво развевалось на легком летнем ветру.