Макс Мах - Альв [litres]

Потом Альв перебрала свой вещевой мешок и соорудила из веревки портупею для лука, чтобы не занимал руки. Теперь ей придется нести в руках только топорик-валашку, который представлялся ей совсем неплохим оружием. К сожалению, обе шпаги были слишком длинные для нее, так что нести их предоставлялось Якову.

Она еще повозилась с вещами, затем укуталась в одеяло и плащ из какой-то плотной и, кажется, непромокаемой ткани и приказала себе уснуть, чтобы проснуться с рассветом, ощущая невероятный прилив сил и удивительное для нее самой спокойствие. Казалось бы, это странно – ощущать душевный покой, находясь в неведомой земле среди множества опасностей. Без памяти. Без четкого понимания, кто ты на самом деле и что правильно делать в твоем положении. И тем не менее все это не трогало Альв, поскольку напугать ее, как выяснилось, практически невозможно. Можно расстроить, но не запугать.

Она встала на ноги и, подбросив в очаг остатки собранных вечером веток, вышла из хижины. Рассвет уже ощущался в мерцании воздуха над головой, в дуновении ветра, в запахах гор. Альв улыбнулась, приветствуя утро, и побежала наискосок вверх по склону. Одежда мешала, разумеется, но не слишком сильно. Бежать было не трудно. Скорее, приятно.

Добежав до небольшой купы деревьев, она вошла в их густую тень и начала раздеваться. Мужские брюки хороши всем, кроме одного: в них порядочной женщине даже не пописать, не говоря о большем. Но и не справить нужду нельзя. День впереди длинный, но где и когда представится следующая возможность побыть наедине с самой собой, укрыться от посторонних глаз в непроницаемой ночной мгле?

Подумав об этом, Альв отметила, что сама она видит во тьме не так уж плохо. Различает отдельные деревья, видит, где положила снятую с себя одежду. А следующим открытием стало оттесненное событиями последнего дня знание, что холод ей, в принципе, не страшен. Возможно, неприятен – особенно в предрассветные заморозки, – но не опасен. По внутреннему ощущению, от пребывания на холоде она не заболеет, тем более не умрет. Другое дело, что всему положен предел. Есть он и у ее выносливости, которую, похоже, можно даже усилить. Однако устойчивость к морозу не слишком поможет, если слишком долго оставаться на холоде. Поэтому, облегчившись, Альв снова оделась и, чтобы согреться, побежала дальше, к роднику, который она теперь не только слышала, но и обоняла.

3. Торсдаг [19] Торсдаг – день грома, день бога Тора, четверг. , двадцать четвертый день месяца мерз 1611 года

Тропа, о которой говорил Яков, на поверку оказалась довольно приличной дорогой, проходившей внизу, под склоном, по берегу большого, вытянутого в длину озера.

– Слишком много прошло времени, – пожал плечами Яков, когда, перевалив плечо горы, они рассматривали новое ущелье. – Мне запомнилась торная тропа, а про озеро я вообще забыл.

Вполне логично. Тридцать пять лет – большой срок. Мог и вовсе позабыть, где и что.

– Пахнет дымом, – сообразила вдруг Альв. – Оттуда! – указала она на север.

– Нам на юг, – уточнил Яков.

– Я знаю, – рассеянно ответила Альв, прислушиваясь к доносящимся с севера запахам.

Нет, это не дым, это всего лишь запах дыма – ослабевающее эхо погасших костров.

– Там, за лесом, была стоянка… – Нахмурившись, попыталась она сформулировать свои ощущения. – Бивак. Несколько костров…

– Значит, они нас нагонят на дороге, – пожал плечами Яков. – Или не нагонят. Зависит от того, как быстро они идут. Мы-то пойдем быстро, нам надо за два дня добраться до Скулны… или за три… Может быть, и три. Память, знаешь ли, ненадежный друг!

– Мне ли не знать! – усмехнулась Альв, и они пошли дальше.

Спуск к дороге оказался нелегким и занял гораздо больше времени, чем ожидала Альв. Но она, по-видимому, была не из тех, кто много путешествует по бездорожью, да еще на своих двоих. Вот и не сумела правильно рассчитать.

«Легкая, приятная жизнь в замке или в городском дворце… Путешествия в каретах… Прогулки верхом… Наверное, балы и праздники… И, разумеется, охота».

Нет, она определенно жила в другом, гораздо более комфортном мире. Но и новый опыт пришелся ей по вкусу. Сил у нее достаточно, груз необременителен, воздух свеж, пейзажи завораживающие и настроение подходящее. Однако на дорогу они с Яковом вышли едва ли не через час, когда обоз, о котором наверху они только догадывались, уже появился из леса и двигался в их направлении.

– Дождемся, – предложила Альв.

Так ей подсказывала интуиция. Не было смысла привлекать к себе лишнее внимание попыткой тотчас уйти вперед.

– Да, пожалуй, – согласился Яков. – Запомни, мы идем от Медвежьей горы, из города Аллеред. У меня там живут дальние родичи, но сейчас мы возвращаемся на континент. Ты, стало быть, с континента, там мы с тобой и живем. И не забудь, ты моя жена.

– А разве это не так? – Лицо у нее осталось спокойным, но на самом деле ей было важно, что ответит мужчина.

– Так, – кивнул Яков. – И… Альв, я хочу, чтобы ты знала – это большая честь для меня. Ведь ты не шутишь?

– Какие уж тут шутки! – отвернулась она от Якова, и все только для того, чтобы он не увидел выражение ее лица. Не хотелось ей выказывать слабость даже перед своим собственным «мужем».

Между тем Яков сбросил на землю скатку и предложил Альв сесть.

– Подождем здесь.

Возражений у нее, собственно, и не было. С чего бы вдруг?

Ждать пришлось недолго. Яков раскурил трубку, предложил Альв, но ей оказалось достаточно нюхать запах сгоревшего табака. Курить она по-прежнему не хотела. Так и сидели, перебрасываясь редкими, ничего не значащими репликами, пока человек, едущий на лошади впереди каравана, не подъехал прямо к ним. Лошадка у него была плохонькая – это Альв поняла сразу, – и одет он был в видавшие виды штаны, куртку и плащ, не говоря уже о потертых сапогах. Однако из-за плеча у него торчала рукоять меча, а у седла в ременной петле покачивался кончар.

«Не хозяин, не купец и не предводитель, – оценила его Альв. – Скорее всего, проводник или командир наемной стражи».

Она уже привычно не задумывалась о том, откуда берется ее знание о тех или иных вещах. Просто, забыв практически все, она тем не менее помнила кое-что из того, что составляло суть ее истинного «я». Однако «не задумываться» не означает «не замечать». Альв такие всплески знания старалась не игнорировать, а откладывать на потом. Может быть, когда-нибудь, в не столь отдаленном, как она надеялась, будущем она сумеет собрать из этих кусочков мозаику своей жизни?

– Здравствуйте, люди добрые! – сказал между тем верховой Якову, вставшему навстречу.

Судя по всему, говорил человек на местном наречии, которое ее «муж» – или все-таки муж ? – назвал «норвед наал». Язык этот наверняка приходился близким родичем фризскому языку, который Альв откуда-то знала, хотя где те Нидерланды и где ее Бавария – если, конечно, она правильно трактует обрывки воспоминаний! Впрочем, не в этом суть, а в том, что худо-бедно, но она мужчину поняла.