Даниил Ященко - Противостояние Предназначению [СИ]

–Браво, милорд ректор, – прошипел гость, – прекрасссное владение трансссфигуратсссиоными чарами, восхитетельная ссскоросссть и реактсссия.

–Чего не могу сказать о вас. Тарик, убей это. Кстати, незваный гость, вы забыли добавить мастерство в столбняковом заклятии, ведь вы не можете пошевелиться, и негации магии, поскольку ни одно заклинание сотворить не удастся.

–Ссстоте!!! – закричал змеелюд еще до того, как нож Тарика перерезал ему глтоку. – Я хочщщщу поговорить. У меня есссть информация!

–Только живее, – позволил Шакур, жестом останавливая телохранителя.

–Эльфийка Тириэль, милорд. У меня весссти о ее сссудьбе. Она мертва, убита неким Шшшэйрадом, потомком извессстного вам Ардалиссса.

–Ты лжешь.

–Нет, милорд, позвольте показать вам.

–Ладно, но учти, ты под контролем.

И змеелюд показал ректору Шакуру Орому последнии дни Тириэль. И оставил мага наедине с его гневом, а сам открыл портал с помощью артефакта.

–Вашшше задание выполнено, госссподин, – доложил змеелюд человеку в черном балахоне, за плечами которого развевалась мантия, цвета безлунной ночи.

Размышления Миттео длились не долго. Азраил и Бальтазар даже не успели толком разыграть партию, а их компаньон встал с кресла и подошел к окну.

–Раз этот самый Шэйрад так страшен Инквизиторам, надо стравить его с моим братцем. Кто бы ни победил, мы в выигрыше: или избавимся от докучливой проблемы Ириодала, которая подрывает на данный момент важное для нас доверие Инквизиции и Светлых. Победит братишка – опять мы в плюсе. Равновесие, и так стоящее только на нашем слове, покачнется, учитывая силы наших противников, покачнется необратимо, и Тьма затопит все сущее. Естественно, Ириодала нам придется убрать, но это уже вопрос чисто технический. Подозреваю, что его же соратник лорд Элозар сделает это за нас. Инквизиторы спрятали Шэйрада там, где он будет надежно изолирован от прочего мира, равно как и прочий мир от него. Я уверен, они так и поступили. От нас требуется не особо много, братья, всего лишь внушить Ириодалу мысль о возмездии за его поражение и усилить его и так неуемную ярость. И разумеется найти рекомого Шэйрада, ибо у младшенького силенок на это не хватит. Предлагаю найти следы его ауры и отследить, а потом аккуратно известить Ириодала, чтоб он подумал, будто это его заслуга. Начинаем, Темная троица.

-Но зачем твоему другу посылать против тебя убийц? – изумлено спросил Ариэль, тоже склонившись над мертвецом.

–Наш’хаер, диленно ассасо эт ранко. Ти крельти пео ма ис’трог. – снова доложил эльф из дворцовой охраны. – Регна Найтари содес’ка то эст ниру.

–А вот теперь исчез и шанс это узнать, – обронил Лаэрдинн, – Раненый убийца истек кровью. И сюда идет Найтари собственной персоной с отрядом гвардии. И еще, Ариэль, зачем бы Шакур это не сделал, он не намеревался убить меня. Он прекрасно знает, что в моих силах просто напросто испепелить всех его студентов вместе с ним и его академией. Тут что-то другое. Сейчас иди, а как только Тари закончит переворачивать весь замок вверх дном и устраивать дворцовой страже форменную муштру, я нанесу визит милорду Орому. Боюсь, этот инцидент – начало чего-то нового, нового витка противостояния. Наша победа оказалась слишком уж короткой и бесплодной. Что-то снова начинается, и я не уверен, что оно закончится очень уж хорошо.

-Вам здесь не рады, милорд, – повторила эльфийка, закутанная в газ. Она, как и прочие дети Элени, говорила то, что думала, не делая скидку на то, что тот, кому она это говорит, теоретически может не только погрузить островок, облюбованный сектантами в океанские пучины, но и превратить в пыль сам Эа.

–Догадываюсь, – буркнул визитер и плотнее запахнулся в свой черный плащ, защищаясь от порыва сырого ветра с океана. – Тем не менее, я не уйду, пока не сделаю то, что мне нужно.

Эльфийка кивком показала свое согласие сопроводить гостя и пошла рядом с ним, опираясь на вычурный ясеневый посох. Гости безропотно – возражать не имело смысла – оставили оружие привратнице и последовали за первой эльфийкой. Лаэрдинн шел рядом с дочерью Элени, украдкой осматривая и любуясь красотами убежища сектантов: величественными древами, до которых дракморским было еще расти и расти, уютными постройками, соперничающими друг с другом в части резных украшений, целыми морями цветов, за которыми присматривали эльфы, и на огромных стражей, представляющих из себя ожившие благодаря магии деревья. Орк Удрук держался на шаг позади и чувствовал себя весьма неуверенно из-за того, что колюще-режуще-рубящий арсенал орка пришлось отдать противной надменной эльфке. Приторная красота окружающего и окружающих была ему неприятна. Старому оркскому вождю куда милее были прокопченные хибары сородичей на высоких неприступных скалах, о которые ярится холодное море и где пиво льется бочками.

Они вошли в рощу, где среди вековых лиственных исполинов неизвестных Инквизитору пород пряталась изящная, если не сказать миниатюрная, как и все здешние постройки, беседка. В нее только что вошла эльфийка, так же как и их провожатая в газовой тунике и таком же прозрачном плаще, но без посоха, держа в руках поднос. Она молча поклонилась сидящему на коленях в беседке человеку и вышла.

–Ему тут тоже не рады, – прокомментировала спутница Лаэрдинна, – Но заботятся о нем в память о нашей сестре. Он разделяет нашу скорбь, но горюет гораздо сильнее любой из нас. Второй хуманс тоже не желанный гость, но он не причиняет беспокойств. Работает на сборе ллении и помогает плотничать. Этот же хуманс страшит сестер. Он не умеет сдерживать обуревающие его страсти, рядом с ним всегда дежурят искушенные в магии сестры. И не раз им приходилось вмешиваться.

–Вы не рады ему только из-за этого? Из-за того, что его Сила во время особо сильных переживаний создает помехи вашим ритуалам?

–Ритуалы Элени священны, Инквизитор. – парировала дочь Элени, – Это одна из причин. Еще он – мужчина, мужчина-человек, Темный и владеющий черным искусством. И из-за него погибла Аэлинн.

–Я, пожалуй, войду к нему и поговорю с ним наедине. Удрук, пожалуйста, останься здесь.

Бесшумно, как все Ночные эльфы его родины, Лаэрдинн пересек отделяющее его от беседки пространство и поднялся по трем ступенькам, нарочно стараясь стучать каблуками сапог, чтоб привлечь внимание Шэйрада. Но тот или настолько погрузился в свои думы, что не услышал шагов Инквизитора, или не захотел обращать на них внимания. За полгода в Эа он изменился: лицо заострилось и осунулось, глаза провалились и потускнели, словно их обладателю было не около двадцати пяти лет, а далеко за пятьдесят. Он был в грубой крестьянской рубахе и кожаных штанах, куда-то исчезли многочисленные украшения. Кровавый убивец сидел на коленях, в очень не характерной для него прежнего позе. Перед ним дымился поднос со свежезаваренным травяным отваром, который только что принесла эльфийка. Лаэрдинн обошел беседку и сел в такой же позе напротив Шэйрада, повел усталыми плечами, сбрасывая напряжение и губы его тронул слабый призрак улыбки.