Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Мать, – окликнул я Нику, уже расшнуровавшую кроссовки и перетаптывающуюся в прихожей, – ты это… дыши, что ли, – неловко произнес я на ее вопросительный взгляд.

– А? То есть как дышать? – не поняла она.

– Ну… – почесал я затылок, – помнишь, ты показывала? Вдо-о-ох, вы-ы-ыдох. Потом – вдо-о-ох, вы-ы-ыдох… Слушай, а помогает!.. – с удивлением ощутил я эффект.

Ника резко обогнула меня и распахнула дверь. Отшатнулась было от вида еще одного охранника, почти близнеца тому, что был у входа, и в оторопи замерла.

Я просочился между ней и косяком двери, отодвинул охранника рукой в сторону и встал рядом со смущенно почесывающим затылок Федором, выглядевшим сегодня обычным молодым парнем в толстовке с затейливым принтом и неведомо откуда взявшейся челкой, достающей до глаз. Но улыбка – она была прежней.

– Вот, – указал он жестом в центр комнаты и заглянул мне в глаза, ожидая похвалы.

А в центре комнаты, ни жива ни мертва, стояла испуганная китаянка лет двадцати, в милом костюме горничной с фартучком, в меховых перчатках-лапках и с ушками на ободке в зеленых волосах.

– Это Го Дейю, младшая принцесса рода Го. Одаренная в ранге «учитель», – с гордостью произнес брат.

– А-бал-деть… – протянула Ника, во все глаза рассматривая девушку.

– Федор, – строго произнес я, – я сколько раз говорил: нельзя похищать людей и не испытывать при этом чувство вины!

– Но я не похищал! – с возмущением произнес брат. – Я попросил князя, а он простил клану Го один из долгов. Вот и все!

– М-да? – задумчиво произнес я, пытаясь представить, за какой долг можно попросить принцессу главной семьи.

– Да! Правда, она милая? – с нежностью посмотрел он на китаянку, а та с опаской покосилась в ответ, сделав микрошажок назад.

– А все это… – указал я на одежду. – Это стандартный комплект поставки?

– Не, они ее вырядили во что-то некрасивое и громоздкое, – отмахнулся Федор. – Лицо зачем-то белым намазали, вещи еще эти мрачные… Да и атмосфера там давящая, – передернул он плечами. – Все плачут, все угрюмые, будто умер кто. Как они там только живут? Ладно хоть сегодня ненадолго заехали…

– А-бал-деть.

– Так, а лапки откуда?

– Ну, они ей идут, – мудро заметил брат. – Правда, Ня?

– Да какое Ня, это ж не Япония, а китайская подделка. – Я обошел девушку и констатировал еще и пуховый хвостик сзади.

– И ничего не подделка! – с горячностью заступился Федор. – Ты посмотри, какое качество, какой дизайн! Да это как минимум Xiaomi!

– Максим, я передумала жаловаться твоему брату… – обескураженно произнесла Ника.

– А это она, да? – словно только что обнаружив, Федор с интересом присмотрелся к девушке. – Нет, ну здорово! А если еще лапки и ушки добавить…

– Максим, я пойду… – забеспокоилась Еремеева и отшагнула к двери.

– Подожди на кухне, – попросил я. – И чай завари. Мне тоже. Всем чай… – вздохнул я, оглядывая тревожно смотрящую на нас принцессу. – Она хоть английский знает?

– С этим загвоздка, – признал Федор. – Дали то, что было. Без языкового пакета. Только китайский.

– Федор…

– Но можно ведь и со словарем, – был настойчив брат, а затем заглянул мне в глаза и с полной серьезностью произнес, чуть подрагивая голосом от эмоций и искренности: – Я не хочу, чтобы ты выкрадывал кого-либо и попал в неприятности. Все уже есть. Не надо никуда лететь. Пожалуйста.

– Максим, я все же хочу пожаловаться твоему брату, – донеслось из проема двери.

– Пойдем пить чай, – признательно улыбнувшись, пожал я Федору плечо, мягко развернул его от себя и пошел за ним следом.

Чтобы он не увидел эмоции на моем лице. Как и любому нормальному человеку, который уже похитил другого человека, мне было стыдно.

Люди клана Аймара не рождаются на равнинах и в долинах рек; не появиться им и среди леса, в пещерах и на глади океана.

Первый крик нового человека клана должен отразиться от горных кряжей, прокатиться осыпью по каньонам и отозваться громовым эхом. Следующим звуком в мире будет голос матери ребенка, что, срывая связки, станет предлагать горам имя за именем, пока духи Неба не примут истинное, отметив его оглушительным раскатом сошедшей с вершин лавины.

«Пакэри Инка Тинтайа!» – услышали вершины Анд двадцать два года назад, и третье имя было высечено в камне на родовых скрижалях, а два других были сообщены тем, кто не входил в семью.

Говорят, духи Неба редко признают даже пятое имя – слишком многого просят родители для своего ребенка, и молчание гор в ответ побуждает снизить запросы к судьбе-заложенной-в-имя, дабы не остаться безымянными совсем. Но в этот раз духи прислушивались особенно тщательно, выбирая достойное имя той, что станет говорить с ними по праву крови, будучи первой дочерью главы клана. Они выбрали – и горы содрогнулись, лишаясь снежных корон.

Начиная свою жизнь в горах, истинный Аймара предпочитает завершить круг жизни на берегу озера Умайо. Там его эхо, зарожденное первым криком, стихнет навсегда.

А вот в период между рождением и смертью представитель великого клана вправе быть где угодно.

Аймара Инка жила в Нью-Йорке уже третий год. Родственники неохотно отпустили любимую дочь в большой город, но и не препятствовали, зная, что более всего манит неведомое и запретное. Рано или поздно каждый ребенок клана желал оказаться в декорациях любимого кинофильма, сериала или книги – так что пусть поедет и разочаруется сам, чем не станет верить правде из уст старших.

А он разочаруется. Не важно, какой будет та причина, что упомянут после прибытия домой – равнодушие людей за красивыми улыбками; бедные кварталы, полные нищих и сумасшедших; приторная сладость покупной воды или продукты, которые невозможно есть. Там просто нет гор – и это будет главным, что станет звать домой.

Три года назад истинная Аймара закричала в полный голос на Таймс-сквер. Не от испуга, ужаса или радости – просто чтобы услышать эхо собственного голоса среди восхищающих в тот миг монструозных высоток. Но не услышала ничего. Воздух, зажатый бетонными колоннами, стянутый линиями авеню и стрит, не вернул обратно восторг юной девушки. Он был мертв, и ни один дух Неба не согласился бы тут жить.

Даже люди – и те постарались отвернуться от ее крика, словно не замечая. Потому что крик – это чужие проблемы, а в большом городе они никому не нужны.

Потом были три года Корнеллского университета по направлению компьютерной техники и вычислительных сетей. Клан нуждался в тех, кто мог помочь ему с космической программой, к которой Аймара потихоньку подбирались. Горы все еще не были охвачены объективами спутников онлайн, и партизаны из года в год продолжали делать мелкие пакости, которые давно следовало прекратить. Покупать же у кого-то готовые решения означало позволить продавцу смотреть на дома и горы клана одновременно с собой.