Елена Первушина - Невидимый город [сборник litres]

Радка сделала еще шаг вперед и хотела уже окликнуть хозяина, но тут споткнулась, ухватилась за прилавок и неосторожным движением смела с него какую-то увесистую палку, которая больно ударила ее по ноге и с грохотом откатилась в сторону. Перепуганная Радка опустилась на четвереньки, зашарила по полу руками (в правой она по-прежнему сжимала злополучную монетку). Наконец ей удалось нащупать палку, и она, не доверяя больше своим ногам, поползла к проему двери, чтобы убедиться, что странная вещь в целости и сохранности.

Рассмотрев в неверном свете звезд свою находку, Радка ойкнула: в ее руке был зажат короткий тяжелый меч с загнутым, словно рог у барана, кончиком. На ее счастье, меч оказался совсем тупым, а то Юну и впрямь досталась бы увечная невеста. Но самое невероятное: на рукояти меча – тот же рисунок, что и на монетке. С одной стороны – кораблик, с другой – олень.

Однако долго удивляться ей не пришлось. Где-то наверху, на лестнице, ведущей из жилых покоев в лавку, послышались тяжелые шаги, замерцал свет, и кто-то (скорее всего, сам господин Лаинес) грозно крикнул: «Это кто здесь?! А ну стой!»

Радка вскочила на ноги и опрометью кинулась прочь из лавки, так и сжимая в одной руке монетку, а в другой – меч.

А вслед ей неслось: «Здесь вор! Держи вора!»

Пробежав четыре улицы и пять дворов, Радка наконец позволила себе остановиться и перевести дыхание. Потом в молчаливом изумлении уставилась на свою руку, все еще сжимавшую ворованный меч. Как это получилось? И что теперь делать? Возвращаться назад и просить прощения у господина Лаинеса? Да ведь он и слушать ее не станет! Добро, если просто собак спустит, а то ведь и стражникам сдаст. Что тогда с матерью будет?

Забросить меч куда подальше, а потом вернуться домой? Сказать, что господина Лаинеса нет на месте? А если отец ее снова пошлет монетку продавать? А ведь пошлет. Рассказать ему всю правду? Нет, немыслимо.

Она стояла в отчаянии, глотая слезы, с ненавистью глядя на проклятый меч, на проклятый кораблик и проклятого оленя, которые так весело сверкали в лучах Меча Шелама, что как раз поднялся над городской стеной. Подумать только, еще утром все казалось в порядке! Правда, сердце ее было разбито, ее отдавали замуж за нелюбимого, а любимый ее наверняка уже забыл, и все же впереди – какая-то жизнь, какое-то будущее. Мало ли таких, что живут с разбитым сердцем? И неплохо живут. Теперь же все это будущее одним ударом отсек незваный меч, даром что тупой.

Если бы здесь была Десси! Но Десси прохлаждается в столице с муженьком и наверняка уже думать забыла, что у нее есть младшая сестра, такая испуганная и одинокая. Радка всхлипнула снова и, наверное, заревела бы в полный голос, если бы внезапно ей в голову не пришла одна мысль – настолько простая, удачная и счастливая, что слезы мгновенно высохли.

Радка вытерла нос и еще раз, теперь уже спокойно и трезво, обдумала свое положение. Вокруг было тихо. Не слышно ни голосов людей, ни лая собак. А значит, господин Лаинес, скорее всего, не стал снаряжать за ней погоню. Да и кроме того, раз он кричал «Держи вора!», а не «Держи воровку!», может статься, он и не видел толком, кто побывал в его лавке. А значит, у Радки есть вполне реальный шанс невредимой выбраться из города.

Поразмыслив еще немного, Радка спрятала монету в башмак, уместила меч под рубашкой между грудей, покрепче затянула на груди платок и решительно зашагала к городским воротам.

Ворота, как и положено, были закрыты. Закрытой оказалась и маленькая калитка рядом с ними. Это уже странно и досадно – похоже, сегодня в надвратной башне сидели какие-то особенные аккуратисты.

Радка быстро убедилась, что права в своих предположениях. Едва она пошла вдоль стены, чтобы найти какой-нибудь лаз наружу (а она не сомневалась, что поиски не затянутся), как с башни ее окликнул совсем еще молодой и звонкий голос:

– Эй, ты что тут шляешься? Чего тебе надо? Ступай домой!

Радка повернулась, задрала голову, но в темноте ничего нельзя разглядеть. Тем не менее она пару раз всхлипнула погромче и затянула так жалобно, как могла:

– Ой, дяденьки, выпустите меня, пожалуйста! У меня козынька в лес ушла, так матушка грозится всю кожу со спины спустить, если не найду!

– Очумела, что ли? – отозвался молодой стражник. – Где ты ее найдешь сейчас?

– Все равно где, лишь бы домой не возвращаться! А то и сама на мой голос прибежит. Еще сама рогами в ваши ворота застучит. Она у нас умница такая, что сказать нельзя. Милка! Милушка! Козынька моя!

– Ты что, не слыхала, в лесу сейчас лихие люди рыскают?! – не сдавался стражник. – Пропадешь ты со своей козой.

– Небось не пропаду! Моя Милушка от кого угодно меня оборонит, лишь бы найти ее, кормилицу нашу. Милонька! Милонька! Отзовись, ненаглядная моя!

– Пусти ты ее, – раздался сверху другой голос: низкий и грубый. – Она ведь до утра спать не даст. Пропадет, так ее беда, а все одной дурой на свете меньше станет.

– Ладно.

Первый стражник сбежал вниз по лестнице и оказался в самом деле Радкиным сверстником – только-только усы начали пробиваться. Он посмотрел на Радку критически, хмыкнул и отомкнул замок на калитке.

– Ну, дело твое, – сказал он сердито. – А то подождала бы до утра.

– Никак нельзя, – серьезно ответила Радка. – Я без своей Милушки не усну. – И скользнула в темноту.

– Ну и дура! – раздалось за ее спиной.

Потом резкий щелчок – это захлопнулась калитка.

Радка и сама понимала, какая она дура, но иначе поступить и в самом деле не могла – ей хотелось увидеть Карстена так, что мочи больше не было. А если остаться в городе хоть до утра, так кто знает, что еще может приключиться. Может, господин Лаинес ее разыскивать будет или отец… Да и правду сказать, ночью на городских улицах куда опаснее, чем в лесу. Волки сейчас разбились на пары и ушли в глухие чащобы, им не до того, чтобы подстерегать на дорогах путников, а вот грабители охотятся круглый год.

Отец! Отец и мать! Вот об этом думать особенно тяжело. Отцу-то что? Обозлится, и все. А вот матушка! Только-только с ней свиделись, а тут дочка снова пропала ни с того ни с сего. А ведь матушка еще и ребенка ждет! Как бы с ней беды не случилось от беспокойства! Радке было стыдно, и все же она ясно чувствовала, что по-другому поступить не может. Ей надо во что бы то ни стало добраться до замка Сломанный Клык, и как можно быстрее. «Только Карстену меч покажу – и тут же назад», – обещала она себе.

Так, сражаясь с угрызениями совести, она успела довольно далеко углубиться в лес. Ночь была ясная и холодная, но Радка шагала так быстро, что ей стало жарко. Одна беда – башмаки мгновенно дали течь, а на дороге – полно воды и грязи. Радка сбавила шаг: ей предстояло идти до самого утра, а отдохнуть вряд ли где удастся. Сейчас, в темноте, она не могла любоваться цветочками и ручейками, лес представлялся единой черной массой, двумя мохнатыми лапами гигантского зверя, которые обнимали дорогу. И все же Радка не испытывала страха. Пусть не она, а ее сестра присягнула на верность лесу, она, Радка, тоже прожила в его владениях достаточно долго, чтобы чувствовать себя здесь не чужой. Достаточно долго, чтобы понимать, что лесу до нее просто нет дела, что бояться нужно не леса, а людей.