Денис Новожилов - Нашествие [litres]

На беду, один из погибших был племянником Синеуса, варяжского вождя, и того сейчас сдерживали пятеро воинов, чтобы он не вылетел на улицу и не порубал в капусту первых же попавшихся новгородцев. Вот такая вот ситуация, и Рерик, который на самом деле очень не хотел конфликта с новгородцами, просто вынужден был что-то сделать, и от этого злился еще больше.

– Нет, ну скажи, что я не прав! Может, нужно это им спустить с рук? Или, может, вовсе грамоту выписать с разрешением убивать наших? А у нас это быстро, вон Иван быстро грамоту соорудит.

Рерик ярился еще больше, и Иванушка понимал, что конунг просто борется со своей неуверенностью.

– Ты прав, – кивнул Трувор, – целиком и полностью. Нельзя это дело оставлять безнаказанным.

– Может, ты защитишь своих сородичей? – теперь конунг обращался непосредственно к своему переводчику.

– Нет, даже если купцов оскорбили, все равно доводить до смертоубийства драку никак нельзя. Виновных нужно наказать.

– Если позволят, – хмыкнул Трувор, озвучив то, чего все боялись.

Ни Трувор, ни Рерик не были трусами, но новгородцы легкой добычей не казались обоим. Две недели назад Трувор получил хороших тумаков от одного из корабелов Садко и с тех пор поумерил свой гонор. А дрались честно, один на один. И грозный викинг отхватил так, что потом неделю хромал и жевал через силу: два зуба потерял.

– Вот скажи мне, – вновь спросил вожак переводчика, – если у нас с новгородцами миром все решить не получится, за кого будут местные?

Хороший вопрос; еще бы знать на него ответ… Еще недавно Иванушка с ходу бы ответил, что за варягов, но ситуация с появлением новгородских ратников поменялась. Все же новгородцы и смоленцы говорили на одном языке, вместе ходили в баню, вместе выпивали.

– За тебя, конечно. – Иванушка не был уверен, что это правда, но хотел подбодрить конунга, тем более сам он считал неправыми в этом конфликте убийц.

– Хотелось бы в это верить… – буркнул Рерик, потом махнул рукой, давая знать, что время ожидания прошло, пришло время действовать.

Новгородцы встретились гораздо раньше, чем ожидалось, они стояли прямо на площади, возле выхода из терема покойного князя. Садко окружало не меньше сотни ратников, Иванушка нервозно отметил, что все они были при оружии и выглядели рассерженно. А ведь варягов на площади было чуть больше двух десятков, сам конунг с товарищами, охрана терема и стражники.

– Это что же выходит, – сразу перешел в наступление Садко, – мало вам было драк, теперь уже убиваете нас?

Иванушке в этой ситуации было совсем тяжело, Садко прекрасно владел языком варягов, и переводчик не требовался.

– Вот это наглость, – взъярился Рерик, – я уж думал, вы оправдываться будете, но это совсем уже через край! Это ваши люди наших двоих зарезали утром!

– Ах утром, – рассердился Садко, – утром же в бане кто наших пятерых зарезал? Они мылись, без оружия были. Ваши ворвались и порубили всех, пятерых наших и двоих смоленцев.

Вокруг спорящих на повышенных тонах вожаков собралась приличных размеров толпа. Хоть разговор и велся на незнакомом большинству языке, жестикуляция и повышенные голоса явно свидетельствовали – идет ссора.

– Проклятье, – выругался Рерик, – я же велел держать Синеуса под охраной!

Конунг решил, что его товарищ как-то вырвался и свершил месть, но Иванушка напрягся. Мало того что Синеуса действительно держали под замком – хотя это не аргумент: здоровяк мог вырваться или переубедить свою стражу, – но ведь он узнал о смерти родича уже чуть ли не днем. Вырваться из-под охраны, добежать до бани, на другой конец города… это уже никак не могло быть утро.

– Так ты признаешься! – взревел Садко, – Вот же волчье племя – говорили мне, что нельзя с вами по-людски!

– Бейте их, – гаркнул кто-то из толпы, – Смоленск с вами!

Новгородцы выхватили мечи, варяги тоже обнажили оружие. Ситуация накалялась.

Не зная, что делать, Иванушка выскочил вперед, встав между варягами и новгородцами. Ему хотелось верить, что правильные слова сами придут ему в голову.

– Подождите, – крикнул он купцу, уже готовому ринуться в бой, – мы же все в одной лодке, за стенами войско короля! У нас же каждый защитник на счету, мы же все тут товарищи боевые…

– Смоленский волк им товарищ, – огрызнулся купец, – если мы их сейчас не перебьем, они нас в банях или во сне перережут по одному.

Толпа одобрительно загудела, большинство на площади составляли новгородцы, варягов и местных было куда меньше.

– Пан, добре, въяжасни им, – попытался обратиться Иванушка к одному из толпы, что стоял и поддерживал надвигающуюся схватку. Но мужик, вместо того чтобы что-то сказать, тут же попытался нырнуть в толпу и скрыться.

– Погоди-ка, – вдруг спохватился Садко, – чего это ты его паном назвал?

– Не знаю. Я с каждым на его языке говорю.

– А ну-ка братцы, хватай его! – рявкнул Садко.

Беглец пытался скрыться изо всех сил, но на площади было слишком много людей Садко, так что его быстро скрутили.

– Оцепить площадь! – проревел купец, после чего подошел к опешившему Иванушке и ласково попросил: – А для кого еще тут этот язык родной, можешь указать?

– Могу, – переводчик начал указывать на людей, одного за другим, – вот он, и еще вот он, и вот этот…

Новгородцы тут же хватали под обе руки людей, на которых указывал Иванушка.

– Погодите, – поспешил возразить кто-то из местных, – какие же это паны? Вон те двое – персидские купцы, они у моего свата квартируют.

– Персы, стало быть, – Садко хищно усмехнулся, – доводилось мне как-то и в тех краях бывать. Не могу сказать, что хорошо владею их языком, но попробуем.

Купец наклонился к одному из мнимых купцов и спросил что-то на ломаном фарси. Человек закатил глаза и что-то замычал, изображая немого. Тогда купец проделал то же самое с другим пленником. Тот только злобно посмотрел на Садко и плюнул ему в лицо.

– Интересные дела тут творятся, – Садко с улыбкой вытер плевок, – вот такие вот тут персы водятся интересные.

– Эй, а я его помню, – подал голос вдруг один из корабелов, – только тогда он представился местным торговцем, у которого варяги дочерей насильничали.

– Это же люди короля, – крикнул кто-то из толпы, – они намеренно всех ссорили!

– А то мы без тебя не догадались уже. – Садко убрал обнаженное оружие в ножны, новгородцы последовали его примеру.

Какое-то время купец колебался, но потом он решительно направился к Рерику.

– Знаю, мои люди не все характер имеют медовый, твои тоже. Давай договоримся, прежде чем суды вершить, вначале разбираться вместе. Заключим перемирие до конца осады. Но только мы не друзья, и как король наш разлюбезный со своим воинством нас покинет, так и расходимся. Мы – домой, вы – куда хотите. Идет?